Но почему никто до сих пор не озаботился тем, чтобы отправить новых рабов на правильные работы, а не куда попало? Кто здесь вообще ответственен за это?

Стоит ли беспокоить госпожу или жриц из-за таких мелочей как работа рабов? Вряд ли, решил Сорнтран.

— За мной, оба.

Эльф тяжело поднялся с пола. На его светлой коже ярко выделяются свежие ссадины. Наверняка все тело болит, и ему придется терпеть эту боль, пока она сама на пройдет, ведь клерики обычно не тратят свои силы на лечение рабов, если это, конечно, не рабы из отряда.

Не оглядываясь на них, Сорнтран направился к выходу, приказав пауку не спускать глаз с этих двоих. Ну и по сторонам, разумеется, поглядывать. Мало ли, что может случиться.

— Баэрн, я же на поверхности готовил, о здешней еде почти ничего не знаю… — прошептал эльф почти испуганно.

— Разберешься, парень, не боись! — бодро ответил дворф.

***

С момента прибытия в Шестой Дом Сорнтран лишь пару раз бывал на кухне — воину там делать особо нечего. Огромное помещение, где более десятка поваров трудятся день и ночь: прокормить целую крепость не так-то легко.

Заправлял кухней слуга из простолюдинов. Темно-серые волосы убраны под колпак, одет во все белое. На первый взгляд — странное зрелище, ведь белое обычно носят матроны и их дочери. Но Сорнтран догадывался, что любую грязь на белом легко будет заметить, видимо, именно поэтому на кухне и одежда, и большинство поверхностей этого цвета — так проще следить за чистотой. Видимо, по той же причине работники кухни также носили белые головные уборы, под которыми прятали волосы.

Едва заметив Сорнтрана на пороге, старший повар оставил доску с грибами, которые нарезал, и подбежал к нему.

— Чем могу помочь, господин?

— Тебе тут нужны помощники?

— Еще как нужны! У меня аж восьмерых забрали в отряд, а вместо них так никого и не прислали!

— Возьми этого, посмотри, на что он способен.

Повар осмотрел эльфа с ног до головы. С недоверием. Из чужаков на кухне был лишь довольно крупный полуорк, который, видимо, таскал тяжести и помогал разделывать туши ротхов и других животных, все остальные же были дроу. Однако возражать повар не стал — похоже, помощь ему действительно нужна.

— Как скажете, господин.

— Иди с ним, эльф, и делай, что тебе велят, — сказал Сорнтран на общем языке. На мгновение задумался, сможет ли этот раб общаться с местными, не зная языка, но решил, что раз на кухне есть и полуорк, хоть кто-то здесь наверняка говорит на общем.

— Спасибо, господин… мое имя Аэдан, господин…

— С чего ты взял, что мне интересно твое имя? Дворф, за мной.

Когда Сорнтран собирался выходить, его взгляд случайно упал на мешок с грибами у дверей. Среди них сразу заметил несколько маленьких грибов с яркими фиолетовыми шляпками. Хииды — крайне ядовитые грибы, которые ни в каком виде нельзя употреблять в пищу — это знал любой житель Подземья.

— Что это? — спросил он, вновь подозвав старшего повара.

Тот бросил быстрый взгляд на мешок, усмехнулся.

— Их еще не отсортировали, господин. Далеко не все рабы разбираются в грибах, собирают порой что попало. Я лично все внимательно отсортирую, не беспокойтесь, — в его голосе Сорнтран услышал напряжение, неуверенность.

— Это в твоих же интересах. Если кто-то в Доме отравится, первой полетит именно твоя голова.

— Я знаю, господин, не беспокойтесь…

Сорнтран не смог заставить себя развернуться и уйти. Опасаться еще и еды ему не хотелось — причин для тревоги и без того было немало. Прикрыв глаза, он сосредоточился и отыскал нужную цепь в воздухе.

— Ты. Эльф, — сказал он рабу мысленно. — Проследи за тем, что сделают с ядовитыми грибами. Доложишь мне. Только мне.

Эльф вздрогнул, услышав голос в голове, с удивлением уставился на Сорнтрана. Потом, будто поняв, что к чему, поспешно опустил глаза и поклонился.

Пристроить дворфа оказалось немного сложнее, чем эльфа, ведь мастерской для ювелиров в Доме не было. Как и ювелиров вообще.

Немного подумав, Сорнтран определил дворфа к кузнецам, занимающим одну из башен, в которую можно попасть из внутреннего двора. Пообещал достать для него необходимые инструменты и сырье, пока же велел помогать кузнецам, чем сможет. И внимательно слушать, докладывая лично Сорнтрану о любых заслуживающих внимания вещах. Дворф поклонился со странным энтузиазмом.

Кузнецы с радостью приняли помощь. Сказали, что поврежденной брони и оружия очень много, они просто не справляются. Не говоря уж о том, что времени ковать что-то новое просто не остается.

Кузнецов тут оказалось меньше, чем Сорнтран ожидал: лишь двое дроу-простолюдинов и полуорк-раб. Где же те рабы, что были куплены в Лирсике? Сорнтран прекрасно помнил, что после довольно долгих поисков на невольничьем рынке ему удалось найти пятерых кузнецов — трех гномов, дворфа и дуэргара. Похоже, до кузницы так и не добрался ни один из них. Если они пережили обвал и путь до города, то их необходимо найти и привести сюда.

***

Когда Сорнтран, наконец, явился к госпоже, она сидела на алтаре, одетая в полупрозрачную рубашку. И, кажется, была не в духе.

— Ты заставил меня ждать.

— Простите, госпожа.

— Что же тебя задержало?

— Возникла небольшая проблема с рабами. Я ее решил и поспешил к Вам. И я вновь прошу прощения за задержку.

Матрона слезла с алтаря, подошла, провела кончиками пальцев по его щеке.

— Когда я вернусь, я хочу, чтобы ты ждал меня без одежды, — холодно сказала она и ушла в соседнюю комнату.

Сорнтран разделся, по привычке бросил одежду и белье на пол, ведь в зале не было ничего кроме алтаря и статуи Богини. И остался стоять, глядя по сторонам. Шары под потолком заливали помещение слабым, не раздражающим светом. Пахло какими-то приятными травами.

Ксалант взобрался по голой, ничем не украшенной стене из гладкого темного камня и уселся на стыке с потолком.

— Протяни руки, — сказала госпожа, вернувшись через несколько минут с плотным кожаным ремнем.

Ремень до боли стянул запястья. Другой его конец, когда Сорнтран лег на гладкий, прохладный пол, матрона привязала к паучьей ножке статуи Богини у его изголовья. И принялась неспешно, как ни в чем не бывало расплетать его косу и играть с прядями волос, наматывая их на пальцы и поглаживая их.

Руки инстинктивно дернулись, проверяя узлы и кожу на прочность. Похоже, если захочет освободиться, сделать это будет непросто. И от этой мысли Сорнтрану стало немного не по себе. Связанные руки заставляли чувствовать себя уязвимым и потому вызывали заметный дискомфорт. С другой стороны, порождали и какое-то другое, менее понятное волнение.

Зачем ей вредить мне?

Он в очередной раз напомнил себе, что у нее было много возможностей причинить ему вред. И ни одной она не воспользовалась. Зачем ей это, в самом деле? Наверняка ведь понимает, что живым и здоровым он полезнее, чем мертвым или покалеченным. Особенно после всего, через что им пришлось пройти по дороге домой. Может, стоит просто расслабиться? И даже получить удовольствие, если она хочет поразвлечься? Даже если просто оставит его тут связанным — в наказание за то, что задержался, тоже ничего страшного.

Играя с его волосами, матрона немного расслабилась. Выражение ее лица смягчилось, раздражение, кажется, немного уменьшилось, что заметно изменило атмосферу в помещении. Пальцы погладили шрам на груди. Кожа в этом месте все еще немного чувствительнее, чем должна быть, но особого дискомфорта прикосновения уже не причиняли.

— А знаешь, мне нравится этот шрам. Давай оставим его. Напоминает о…

Сорнтрану было совершенно все равно, останется шрам или будет удален как многие другие до этого. Не болит, не мешает — ну и ладно.

— О той пещере, если подумать, тоже напоминает, — матрона внезапно улыбнулась и облизнула губы.