– Тише, – страшным шёпотом сказал он, – никто не должен знать, что мы здесь.

Ху Фэйцинь предположил, что это какое-то тайное, а может, и запретное лисье место, вроде лисьего святилища, куда разрешено входить только лисам определённого ранга. Но он не мог припомнить, чтобы среди лис поместья были лисы-священники.

Ху Вэй взял Ху Фэйциня за руку и втянул в туман. Глаза у Ху Фэйциня чуть заслезились. Пахло серой.

– Там ведь не вулкан, из которого добывают демонический пепел? – осенило Ху Фэйциня.

– Пф! Стали бы лисы селиться у вулкана! – фыркнул насмешливо Ху Вэй. – Вулкан далеко на окраинах мира демонов от лисьей стороны.

– А… – сказал Ху Фэйцинь и опять чуть не чихнул. – Запашок тут ещё тот, я тебе скажу… И как он только по всему поместью не разносится? Это туман его сдерживает?

– Умнеешь на глазах, – счёл нужным сказать Ху Вэй и за это получил такой тычок в бок локтем, что невольно издал «уруру» на лисий манер. Он нащупал в тумане дверь и втащил Ху Фэйциня куда-то.

Ху Фэйцинь поглядел по сторонам и задумчиво изрёк:

– Я такое уже видел. В мире людей.

То место, где они оказались, походило на предбанник.

– Это лисьи источники, – тожественно провозгласил Ху Вэй. – Девять священных лисьих источников…

– …куда входить запрещено, – добавил непередаваемым тоном Ху Фэйцинь.

Ху Вэй сделал вид, что не расслышал:

– Целебные источники. Меня очень беспокоят твои раны и ссадины, что остались от цепей. Они должны были сойти, но не сошли. Поэтому мы здесь.

– Небесное железо, – сказал Ху Фэйцинь.

Ху Вэй отвернулся, и Ху Фэйцинь решил, что тот слишком смущён: признался, что беспокоится, проявил участие. Ху Вэй отвернулся, чтобы Ху Фэйцинь не заметил его лжи. Хотя, конечно, враньём это было наполовину. Лисьи источники действительно были целебными, но погружались в них лисьи демоны по другому поводу, и вот об этом Ху Фэйциню знать совсем не обязательно!

Поэтому Ху Вэй отвернулся, притворившись смущённым, и сказал:

– Мы пройдём обряд Олисичествления, чтобы твои раны затянулись. Понятное дело, его нельзя проводить без разрешения главы Ху, но у нас нет времени: завтра совет, нужно, чтобы ты был в идеальной лисьей форме!

Ху Фэйцинь лишь кивнул головой, пытаясь переварить полученную информацию.

Обряд О-ли-си-чест-вле-ния? Он даже мысленно смог произнести это лишь по слогам. Почему бы не назвать проще – целительным обрядом? Зачем вообще купание в источнике, пусть и целебном, называть обрядом? Если бы он «дожал» эту мысль, вероятно, он смог бы понять, что «кроме шерсти есть и подшёрсток», как гласила лисья народная мудрость. Но Ху Вэй не позволил ему размышлять слишком долго.

– Раздевайся, – велел он, – полностью! И превращайся в лиса. В лисьи источники можно входить только лисам.

– Но тогда же шерсть намокнет, – жалобно промямлил Ху Фэйцинь.

– Ничего, отряхнёшься, – беспечно отозвался Ху Вэй и первым подал пример, раздевшись и превратившись в лиса.

Ху Фэйцинь видел его в полном лисьем обличье всего несколько раз, ещё в мире смертных и когда Ху Вэй лисьелизил его, но ему всегда было не до того, чтобы разглядывать. Сейчас он хорошенько рассмотрел Ху Вэя.

– А белые подпалины на рыжей шерсти – это признаки возраста? – спросил Ху Фэйцинь.

Он не знал, сколько Ху Вэю лет на самом деле, но тот как-то обмолвился, что очень много.

– У меня масть такая! – обиделся Ху Вэй. – А шерсть от старости седеет только на морде. Какая у меня морда? Седая?

– Нет, – приглядевшись, ответил Ху Фэйцинь, – рыжая и наглая.

– Именно!

Ху Фэйцинь, помешкав, тоже превратился в лиса. Ху Вэй сказал, что одного хвоста будет достаточно, но Ху Фэйцинь оставил и второй, чтобы прикрыть куцый хвост. Кое-какие комплексы у него остались до сих пор. Подпалин на шерсти у него не было, просто рыжий лис, но рыжина его шерсти была приглушённее, чем у Ху Вэя, а на лапах были не чёрные, а белые «перчатки». Не чёрные, как у Ху Вэя и всех остальных лис. Вероятно, масть зависела от происхождения, а ведь он был перерождённым бессмертным мастером.

– Пошли, – сказал Ху Вэй, мордой распахнув незаметную дверь.

Оттуда вырвались клубы пара, обдали их обоих. Ху Фэйцинь всё-таки чихнул.

Источник, как убедился Ху Фэйцинь, был всего лишь один. А где остальные восемь? Ху Вэй тут же объяснил, что за паром в дальнем углу скрывается переход во второй, который расположен несколько выше, и так далее.

Вода дымилась. Ху Фэйцинь потрогал её когтями, осторожно и с подозрением, став очень похожим на кота, проверяющего, прочен ли первый лёд на ручье. Вода в источнике не была горячей, скорее тёплой. Он наклонил морду, чтобы понюхать её.

– Пить нельзя! – поспешно сказал Ху Вэй.

– Я и не собирался, – обиделся Ху Фэйцинь.

Вообще-то он собирался лизнуть воду, чтобы проверить, какова она на вкус, и даже высунул язык из пасти, но теперь, после слов Ху Вэя, только облизнул усы, сделав вид, что ему жарко.

– Икак нужно залезать в источник? – поинтересовался Ху Фэйцинь. – Задом? Передом? Боком? С прыжка? С правой лапы? С левой? А может, хвост для начала окунуть?

– А-а? – протянул Ху Вэй с таким видом, точно Ху Фэйцинь с ним распинался на хорьковом наречии.

Ху Фэйцинь рассудительно начал:

– Если это называют обрядом, то у него должны быть…

Договорить не вышло. Ху Вэй поднял лапу и с одного взмаха столкнул его в источник – так коты лапой сваливают со стола чашку.

Когда Ху Фэйцинь ушёл в воду с головой, на поверхности поднялись пузыри, яростно забулькали. Он вынырнул почти сразу, кашляя и тявкая одновременно:

– Зачем ты это сделал?!

Сам Ху Вэй спустился в источник по лесенке, сел так, что из воды торчали одни глаза и уши, и пробулькал, отвечая на предыдущий вопрос Ху Фэйциня:

– Хоть с прыжка, хоть с полёта. Главное, с головой окунуться. Только следи, чтобы вода в уши не налилась.

Разумеется, вода уже налилась Ху Фэйциню не только в уши, но и в нос, и в пасть, и в глаза, так что совет этот несколько запоздал. Ху Фэйцинь принялся фыркать, трясти головой и отплёвываться.

– Не плюй в священный лисий источник, – сказал Ху Вэй строго. – Гнев лисьих предков…

– …падёт на твою голову! – докончил Ху Фэйцинь, сверкая на него глазами.

Надо заметить, он опытным путём убедился, что Ху Вэй не зря предупреждал не пить воду из источника: теперь, когда она залилась в рот, ему казалось, что он нахлебался болотной жижи.

– Вылезай, – велел Ху Вэй через какое-то время и выпрыгнул из воды.

Ху Фэйцинь выкарабкался из источника. Шерсть отяжелела, обвисла, с неё лилось ручьём. Он яростно отряхнулся, брызги полетели во все стороны. Ху Вэй отвернул морду, чтобы не попало в глаза.

– Пошли дальше, – велел он, потрусив к углу, где клубился пар.

За ним оказался сквозной проход и второй источник. Когда они проходили через него, их обдало паром со всех сторон, и шерсть немного подсохла.

За вторым источником был третий, четвёртый, пятый…

– Что-то я никакого лечебного эффекта не наблюдаю, – проворчал Ху Фэйцинь. – Лапы у меня до сих пор болят.

– Когда пройдём все и вернёмся обратно, болеть перестанут, – с лёгкой нервозностью в голосе отозвался Ху Вэй.

– А? – поразился Ху Фэйцинь.

Мысль, что ему и на обратном пути придётся окунаться в воду, не слишком радовала. Он уже устал, от горячей воды и пара его разморило, он с трудом передвигал лапы, тем более что источники шли, так сказать, в гору. Ху Вэю всё было нипочём.

Но Ху Вэй нервничал, и это было заметно даже Ху Фэйциню.

«С чего бы?» – удивился он и предположил, что тот ерошится из-за грядущего и неизбежного наказания, которое ему прилетит, когда Ху Цзин узнает, что он не только полез в запретные источники, но и Лисьего бога с собой потащил!

Выбравшись из девятого источника, Ху Фэйцинь расставил лапы и принялся вертеть головой, отряхиваясь. Смысла в этом не было, ведь предстоял ещё и обратный путь, но ему хотелось вытряхнуть налившуюся в уши воду. Было бы неплохо, если бы лисы ещё умели сворачиваться и выжимать себя, но нечего и мечтать.