Вторая принцесса села и поглядела по сторонам, как человек, внезапно проснувшийся или разбуженный кошмарным сном и не вполне понимающий, проснулся он или это всего лишь продолжение сна. Пожалуй, проснулась: это её павильон, а из притолоки… стекает фруктовый нож. Хуашэнь-хоу крепко зажмурилась, полагая, что это обман зрения, но нет: фруктовый нож расплавился и стекал по притолоке блестящей струйкой.

Хуашэнь-хоу спустила ноги с кровати, накрыла лицо ладонью, морщась от головной боли, которая, казалось, только усилилась, когда она отняла голову от подушки. С сердцем вообще творилось не пойми что. Вторая принцесса потрогала грудь, сосредоточенно проверила пульс. Возмущение Ци всё-таки было, но в пределах допустимого. Она даже удивилась, с каким спокойствием восприняла произошедшее. Будто приоткрыла книгу, к которой строжайше было запрещено прикасаться, а вместо секретных записей обнаружила высушенный между страницами книги цветок. Что-то чудовищное творилось с её восприятием!

Вторая принцесса поднялась, прошлась по павильону, чуть покачиваясь, голова всё ещё кружилась. Она почерпнула горстью воды из бочки, напилась. Лихорадка жажды на её губах – была ли она на самом деле? Она уже ничего не знала.

В павильоне появилась фея с подносом, поставила его на столик, поклонилась Второй принцессе. Она поглядела на неё сквозным взглядом, но ясность мыслей тут же вернулась, когда она услышала её слова:

– Небесный император собирается заглянуть к вам сегодня, как вы и просили, Вторая хоу. Я вернусь за подносом чуть позже. Поешьте хотя бы немного, вы так исхудали!

Фея ушла. Хуашэнь-хоу почти с ужасом взглянула на дверь. Отец придёт к ней сегодня? Он может сделать что угодно! Навести на неё чары или морок, к примеру, чтобы она стала безвольной марионеткой. Если отец соизволил прийти, он что-то задумал!

– Я пропала, – одними губами выговорила Вторая принцесса.

Лицо её ожесточилось. Она быстро оглядела павильон Небесным зрением. Теней пока нигде не видать, вернее, в тенях нет ничего подозрительного: не клубятся, а лежат на полу и стенах, как и полагается теням. Если Тень отвлеклась или не успела ещё вернуться, то у неё есть шанс!

Хуашэнь-хоу выдернула из волос шпильку, до хруста сжала в кулаке и вогнала её себе в шею.

Шпилька провалилась внутрь, как будто она ударила по наполненному воздухом фонарю, и ей начало казаться, что её скручивает и втягивает следом за шпилькой в образовавшийся провал, зияющий пустотой. Сознание помрачилось, на неё обрушилась тьма…

Небесный император в самом деле собирался навестить Вторую принцессу. Он считал, что выждал достаточно. Пробыв в неизвестности, как он полагал, столько времени, Вторая хоу потеряет бдительность и станет уступчивой. Небесный император убедит её, что желает Тайцзы добра: демоны заморочили небесному наследнику голову, он всего лишь хочет вернуть его домой и излечить его осквернённую душу.

Если Вторая принцесса заупрямится и откажется помогать, что ж, у Небесного императора припасено заклятье на этот случай. Оно надёжно запечатает сознание Второй принцессы, превратив её в послушную марионетку. Жаль, конечно, если придётся это сделать: марионеточная принцесса – так скучно! – но времени, чтобы хорошенько изломать Вторую хоу, нет.

Он уже встал с трона, чтобы выполнить задуманное, как в тронный зал вбежала перепуганная насмерть фея – та, что приносила еду Второй принцессе и которой он велел за ней шпионить.

– Вторая хоу! – выпалила она.

– Что Вторая хоу? – нахмурился Небесный император. – Опять выкинула что-нибудь?

– Вторая хоу мертва! – леденея от ужаса, доложила фея.

– Что?! – вытаращил глаза Небесный император.

Он ожидал услышать что угодно, но не это. Смерть дочери в его планы не входила.

Небесный император дёрнулся и широкими шагами пошёл через весь дворец к павильону Второй принцессы. Фея бежала следом. Она толком ничего не знала. Зашла и увидела, что Вторая хоу стоит возле кровати, как-то нелепо запрокинув голову. Она позвала её, а когда она не откликнулась, то слегка дотронулась до её руки, хоть это и запрещено, а она повалилась навзничь на кровать, и тогда стало ясно, что она мертва. Глаза у неё раскрыты, и зрачки не реагируют на свет, и сердце не бьётся, она проверяла, хоть это и запрещено…

Небесный император вошёл в павильон, окинул взглядом стражников, которые, видимо, вбежали на вопли этой дуры-феи и теперь не знали, что им делать: проворонили! Хуашэнь-хоу лежала поперёк кровати, глаза её действительно были широко открыты. Небесный император проверил пульс – ничего. Губы его скривились, он прищёлкнул пальцами, призывая Небесной волей отлетевшую душу обратно в тело, – ничего. Лицо его исказилось от ярости. Опять! Душа Второй принцессы пропала, точно её и не было, и не откликнулась на призыв.

«Девчонка умна, она наверняка нашла способ уйти безвозвратно», – раздражённо подумал Небесный император.

Смерть Второй принцессы в его планы не входила, но… и не спутала их.

Небесный император прищёлкнул пальцами вторично, двери павильона захлопнулись. Он раскрыл веер и бросил его, не глядя, в сторону, помедлил, развернулся и равнодушно поглядел на три обезглавленных трупа позади себя. Теперь никто не сможет засвидетельствовать смерть Второй принцессы. Ему не обязательно нужна живая заложница, достаточно просто не упоминать, что она мертва. Живую или мёртвую, её всё равно можно использовать против Тайцзы, нужно лишь сохранить тело в хорошем состоянии и показать издали. Лицо Небесного императора обезобразила косая трещина ухмылки, он дважды хлопнул в ладоши.

В павильоне появился человек в маске – один из тайной службы, проворачивающей грязные делишки своего повелителя. Небесный император приказал ему избавиться от трупов, а тело Эрхоу поместить в бочку с благовониями и солью – обычный способ сохранения «нетленных» тел небожителей – и спрятать в тайнике его личных покоев. После он, бросив на тело дочери презрительный взгляд, вышел и отправился обратно в тронный зал.

Сегодня был праздник начала небесной войны, и вино обещало быть слаще обычного.

Сознание вернулось к ней так же внезапно, как и помрачилось. Вторая принцесса хватанула ртом воздух, не чувствуя, чтобы лёгкие наполнились, забила руками, полагая, что это агония смерти… Несколько секунд спустя она уронила руки обратно и замерла. Под пальцами была земля – твёрдая, каменистая, присыпанная не то песком, не то пеплом. Это она чувствовала. Она подняла руку к лицу, поглядела на неё, потом, словно бы спохватившись, схватилась за шею – там, куда вонзила шпильку, – ожидая, что пальцы погрузятся в кровь. Пальцы ничего не ощутили, раны на её шее не было. Ей опять помешала Тень?

Она зажмурилась так крепко, что глазные яблоки хрустнули, потом открыла глаза и повела ими из стороны в сторону. Над нею было небо – серое, безликое, чудовищное. Вторая принцесса рывком села, продолжая держать ладонь на шее. Она не в Небесном дворце! Она где-то ещё!

«У меня… получилось? – неуверенно подумала Вторая принцесса. – Я… в Посмертии?»

Она оглядела себя, насколько это было возможно. Одежда та же, что была на ней в павильоне. Она пощупала лоб, но не обнаружила головной повязки мертвеца. Вероятно, её тело ещё не переодели для похорон.

Она поднялась, похлопала себя, чтобы отряхнуть одежду. Земля, как она разглядел, была присыпана пылью, но одежду не пачкала. Опять эта двойственность восприятия… Вторая принцесса слегка поморщилась, поглядела на свои руки. Дышит и не дышит, пульс есть и нет… Что-то изменилось, но осталось прежним…

Вторая принцесса повертела головой, чтобы оценить масштабы Посмертия. Невдалеке текла Река Душ, она сразу поняла, что это она: вдоль её берега к мосту Найхэ медленно, словно нехотя, как зачарованные, брели души умерших. Они были бледные, слегка просвечивали и походили на утренний туман после свежей ночи.