В конце своего монолога я глубоко вздохнула. Я никогда не говорила вслух о своих чувствах, и теперь, когда я начала, я не могла остановиться. Мне показалось, что груз, который я несла столько лет, наконец — то свалился с моих плеч.

— Я не знала, — моя мать, казалось, была дезориентирована этой новостью, она сжала губы, а её зрачки расширились. — Ты никогда не рассказывал нам о своих чувствах. Ты сказала, что была счастлива.

— Потому что я совершила ту же ошибку, что и ты с нами, я притворялась, чтобы защитить вас.

— Прости. Я бы никогда…

— Я знаю, — оборвала я её. — Это не твоя вина. Я не виню тебя. Я просто чувствую, что по пути потеряла свой счастливый конец, и мне грустно.

Аякс. Одна мысль о его имени заставляла бы меня либо покраснеть, либо моё сердце бешено забиться, либо наполниться слезами мои глаза. Я влюбилась в мужчину, которому пришлось уйти, и теперь, когда он ушел, я была одинока. Никакие достижения не могли заполнить эту пустоту. Я отогнала эти мысли. Не в моем характере было сдаваться или хандрить по поводу своей судьбы.

— Если и есть человек, который заслуживает счастья, то это ты. Ты всегда отдаешь и никогда не просишь ничего взамен. Ещё не слишком поздно. Я не должна была предполагать, что ты возвращаешься домой навсегда. Это твоя жизнь.

— Мне нужно позаботиться о Луне, — я сглотнула. — И посоветую, что мне делать.

— Как ты сказала, я её мать и… — в дверь позвонили, и наверху я услышала, как что — то упало — вероятно, Луна шумела. — Будь рядом как сестра. У неё все отлично.

Луна сбежала вниз по лестнице с блеском на губах и в розоватом девчачьем наряде.

— Я открою!

— Кто там? — я отодвинула стул, желая посмотреть, кто пришёл.

— Это Райан! — Луна подпрыгнула и, оказавшись рядом с дверью, вздохнула, прежде чем резко открыть её.

— Привет, — мальчик прочистил горло в тот момент, когда увидел, что вся семья шпионит за ним.

— Привет, — сказала Луна в ответ, скрывая нас от его взгляда. Посмотрите на неё, смущенную, бросающую на нас всего один взгляд. — Я скоро вернусь.

Мальчик протянул ей что — то, что заставило её хихикнуть.

— Это тебе.

— Спасибо. Я люблю подарки, — ответила Луна и захлопнула дверь.

Я поймала себя на том, что улыбаюсь, больше не чувствуя тошноты от демонстрации милоты. Я даже не закатила глаза, пока ласкала герцогиню, которая запрыгнула ко мне на колени.

— Видишь? Она — главная героиня своей жизни. Ты, напротив, ставишь себя на второе место, — моя мать вернулась к своей работе над вазой — или, точнее, над вазой в виде пениса.

Я поцеловала её в щеку, прежде чем отнести свои вещи наверх.

— Я устроюсь и закончу кое— что писать.

— Мне кажется, у моей вазы странная форма, но она мне кое — что напоминает, — пробормотала мама.

— Это похоже на пенис, мам, — сообщила я ей через прутья лестницы.

Глиняный пенис, о котором шла речь, в этот самый момент раскололся надвое, глаза моей матери расширились, когда она посмотрела на меня.

Добро пожаловать домой.

В конце концов, кто такой злодей, как не герой, которому отказали в счастливом конце?

— Ваша злая фея — крестная.

Мой взгляд остановился на телефоне. Я написала благодарности во время прогулки неизвестно где. Я сохранила свой роман, Nevermore, или, скорее, черновик под названием “Черновик 67”, на диске. Наконец — то я окончательно закончила и отправила электронное письмо своему редактору в Ever After. Сегодня утром я даже получила обложку, которую отправила непосредственно Аяксу, чтобы узнать его точку зрения.

— Чёрт!

Мой взгляд так долго был прикован к телефону, что я не заметила ветку дерева, которая ударила меня по лицу. Я сошла с дороги. Снова. Я сняла свои сиреневые наушники, и классическая музыка покинула мои уши — привычка, которую я переняла у Спектра.

— В конечном итоге я заблужусь из — за желания прогуляться и подышать свежим воздухом, — проворчала я, чтобы услышали мои сказочные создания, но с моим везением я могла бы с таким же успехом привлечь кабана, который собирался преследовать меня, или ядовитую змею.

Я искала на картах способ добраться до дома, когда получила сообщение от Аякса.

Аякс: «Я не читал последнюю главу. Я пока не хочу знать, чем закончится история. Но обложка, которую ты мне прислала, отвратительна.»

Я рассмеялась, быстрее набирая номер на телефоне, пытаясь выбраться из сорняков в своей спортивной теннисной юбке. Это правда, что изображение было не центрировано и палитра цветового круга не была принята во внимание, но всё равно это было не так уж отвратительно.

Я: «Отвратительна? Ух ты, спасибо.»

Аякс: «Отвратительно.»

По крайней мере, он был настроен решительно и не оставлял места для дискуссий. Замечание принято.

Аякс: «Вот почему я сделал тебе ещё одну.»

Он прислал мне обложку, которую сделал в виде цифрового рисунка. Это было захватывающе. Обложка была выдержана в лавандовых тонах, с мрачным замком сзади и двумя нашими главными героями спереди, лицом к лицу, в образе “от — врагов — к–возлюбленным”, окруженных шипами, словно на них наложены злые чары.

Я: «Ты — булочка с корицей.»

Аякс: «Это то, что ты ешь?»

Я: «Нет, персонаж. Это значит, что ты очаровательный. Слишком хорош для этого мира. Крутой милашка.»

Аякс: «Я думал, что я сварливый и суровый?»

Я невольно рассмеялась, представив себе озадаченное лицо Аякса.

Я: «О, ты определенно такой, но я раскрыла твою истинную природу.»

Я: «А что касается обложки, то та, которую ты сделал, просто невероятна! Если твоя творческая карьера больше не сложится, ты знаешь, что делать дальше.»

Ajax: «Честно говоря, моя карьера без тебя — полный отстой.»

Моё сердцебиение участилось. Я следила за каждой новостью о Спектре, как хороший, обученный шпион, которым я и была. С тех пор как раскрылась его личность, люди разделились на два лагеря: один, где телевидение и выставки жаждали увидеть его картины и рассказать его предысторию, другой лагерь был полон зависти, готовый сделать всё, чтобы дискредитировать его. Но самое главное, все предстоящие выставки Спектра были объявлены завершенными, с десяток новых картин. Его приглашали на открытия галерей и сотрудничать с престижными брендами. Он сделал это.

Я: «Без тебя тоже хреново, но я в курсе всех твоих достижений. Ты отлично справляешься, Аякс.»

Аякс: «Разговаривать со всеми этими людьми утомительно.»

Он прикрепил селфи, от которого у меня и у окружающих меня ворон отвисла челюсть. Он был на каком — то нелепо модном мероприятии, в сшитом на заказ костюме — тройке, с чисто выбритой челюстью и мрачными глазами. Я определенно сохранила эту фотографию.

Я: «Под разговором ты подразумеваешь размышления в своём углу, притворяющееся занятым, отправляя мне сообщения, и в лучшем случае киваешь головой любому, кто заводит с тобой разговор?»

Аякс: «Очевидно.»

Я отправила селфи посреди своего леса с какой — то улыбкой, в основном выглядя как сумасшедшая, которая только что вышла из тюрьмы в спортивной форме школьницы.

Аякс: «Это твоя сказочная страна? Я хочу украсть тебя из неё. Мне нужно, чтобы ты вооружилась своим бантом для волос и убийственным взглядом, чтобы вытащить меня отсюда к чёртовой матери.»

Я: «Мне нужен твой смертельно хмурый вид, чтобы отпугнуть всех.»

Аякс: «Договорились.»

После этого обещания у меня было только одно желание. Оно заключалось в том, чтобы быть рядом с ним. Я превратилась в жалкого персонажа, которого раньше презирала.

Я: «Это всё, на что ты надеялся?»

Аякс: «Именно этого я и ожидал. Я пожимаю руки. Зарабатываю. Рисую по заказам. Хожу на скучные мероприятия. Подписываю контракты. И отрабатываю свой убийственный хмурый взгляд. Как там дома?»