Предложения кончились, и Марк тут же перешел к приказам:

- Коттилий! Я все-таки твой хозяин! Придумай что-нибудь!

- И твоя мама – моя хозяйка, - невозмутимо отозвался Коттилий, - А теперь подумай, кто из вас двоих в случае чего может устроить мне больше проблем, ты или она?

Ответ был более чем очевиден.

- Так что, нет? – понуро уточнил Марк.

Коттилий задумчиво нахмурился, а затем отрицательно помотал головой:

- Извиняй, хозяин, но нет.

Договориться не вышло – и Марку не оставалось ничего, кроме как признать свое поражение. Квинту такой исход не пришелся по душе.

- В смысле мы ничего не узнаем?! – воскликнул он.

- Да тише ты, маму разбудишь, - шикнул на него Марк.

Доставшаяся им комната находилась дверь в дверь с маминой – а сон у нее был очень чутким.

Квинт тут же сбавил обороты:

- Как это ты не договорился?! – раздраженно прошептал он.

- Вот так. Коттилию не хватило моих карманных, хочет больше. А больше у меня нет, и достать неоткуда.

- Да ты прикалываешься! – прошипел Квинт, - Меня мама целый вечер тискала! Целый вечер! Ты себе представляешь?! Я думал, до смерти затискает! А у тебя, видите ли, не получилось! Знаешь что, Марк?

- Что?

- Козел ты, вот что! – обиженно насупившись, Квинт отвернулся к стене и накрылся покрывалом, всем своим видом демонстрируя, что разговаривать с ним он больше не намерен.

Вся жизнь словно пошла наперекосяк после того, как они зашли в то проклятое здание. Все планы рушились с колоссальной скоростью – и Марк даже не удивился, когда Цезарь достал его ноутбук и оказалось, что тот действительно не хочет больше пускать их дальше чего-то, что Цезарь называл экраном логина.

Как будто Фортуна решила повернуться к нему задом.

Квинт не переставал дуться на него всю дорогу – и они едва обменялись парой слов до тех пор, пока не вошли в ворота Рима, оставив лошадей на почтовой станции. Пусть еще и было достаточно рано для того, чтобы можно было въехать в Город верхом[1], успеть выехать уже было нереально.

Когда Цезарь открыл дверь их дома, в нос ударил спертый запах пыли. Марк поежился и замялся, не решаясь ступить за порог.

Раньше он чувствовал себя здесь как дома, но сейчас от этого ощущения не осталось и следа. Чужое, негостеприимное и позаброшенное место, откуда хотелось сбежать как можно быстрее.

- С тех пор, как убили Октавия, здесь никто не жил, - пояснил Цезарь маме.

Марк аккуратно сделал один шаг вовнутрь. Взгляд скользнул по пустынному атрию.

Незнакомые вещи валялись в полном беспорядке, словно когда-то давным-давно кто-то что-то здесь искал и никак не мог найти. Толстый слой пыли укрывал все поверхности. Складывалось ощущение, что все жители дома просто встали и вышли для того, чтобы никогда не вернуться.

Когда мама в спешке увозила их в Геркуланум, все было по-другому. Даже мебель стояла иначе. Как будто и не домой вообще попал.

- А ты? – мама вопросительно посмотрела на Цезаря.

- Давай по порядку, - отозвался тот, глядя куда угодно, но только не на нее, - Сначала найдем твоего мужа, потом разберемся, кто из нас великий понтифик.

Мама рвано и нервно кивнула. Больная тема, для всех их. Пусть Цезарь и был абсолютно уверен, что батя жив, уверенность Марка, к его огромному стыду, таяла на глазах с каждым днем.

- Ладно, - придирчиво глянув на груженных рабов, сказал Цезарь, - Мне пора идти. Если что-то будет нужно, зови, ты знаешь где меня найти.

Цезарь давно ушел. Рабы суетились вокруг, разбирая вещи, мама командовала ими, а Марк мялся в атрии, не зная куда приткнуть себя в этом чужом, негостеприимном доме, который он когда-то считал своим.

- Бр-р, как неуютно, - Квинт тоже не спешил входить и располагаться.

- И не говори, - усмехнулся Марк, - Ты что же, больше на меня не дуешься?

- Да ладно, проехали. Ты, конечно, редкостный говнюк, но мы все-таки братья, - хохотнул Квинт, протягивая ему открытую ладонь, - Мир?

- Мир, - Марк широко улыбнулся и ответил на жест примирения.

Хоть что-то наконец вернулось на круги своя.

[1] На лошадях в Рим в эти годы было запрещено въезжать от рассвета до заката.

Лаборатория за тонкими стенами кабинета давно затихла. Время на часах близилось к полуночи – и почти все население комплекса давно разошлось по своим апартаментам, готовясь отойти ко сну.

Кроме их двоих.

- Айзек, Вы уверены, что это безопасно? – Юля оторвала взгляд от листка в своих руках, и перевела скептичный взгляд на него.

Они прятались в тенях, словно двое подростков, которые собирались сделать что-то, что родители категорически запрещали им делать. Только вот речь шла не о ящике пива, и на кону стоял не нагоняй от мамы.

- Не уверен, Юлия, но лучшего варианта у нас нет, - Айзек развел руками, - Должен Вас предупредить – это разрешение не занесено в базы данных и не проведено через электронный документооборот, так что, если безопасники его проверят…

- Мне нужен будет запасной план, - закончила за него Юля.

- Именно, - грустно кивнул Айзек, - Думаю, в таком случае Вам лучше будет взять с собой Фабио. У него хотя бы есть какой-то опыт проникновений со взломом.

Юля улыбнулась. Было в его неожиданных приступах заботы что-то очень милое.

- Ладно, договорились, - она отъехала от стола, - А сейчас… - в голосе появились нотки томности. Глаза Айзека округлились в удивлении.

Не сбавляя градус загадочности, под его пристальным взглядом, Юля разбирала диван.

- Юлия… - в ужасе пискнул Айзек, - Вы… Я так не могу, я женат… Я думал…

Кажется, цирк пора было сворачивать.

Нарочито небрежно бросив последнюю подушку на диван, Юля обернулась и расхохоталась:

- Айзек, Вы что, забыли? По легенде мы с Вами любовники.

Облегчение на лице Айзека было таким всеобъемлющим, что стало даже обидно. Совсем немного – несмотря на всю ту лапшу, которую она навешала на уши Йоханну, Айзек был совершенно не в ее вкусе.

- Поверьте мне, я очень хорошо знаю Йоханна. Ревность ли, подозрения ли – не важно, он легко может полезть проверять, чем мы тут занимались. А вот ему и готовый ответ,

Юля смяла одеяло и водрузила его поверх беспорядка на диване, довершая картину бурной ночи.

- Теперь… - она смерила Айзека придирчивым взглядом, - Нет, так не пойдет.

- В смысле? – Айзек недоуменно осмотрелся.

- Вы выглядите слишком аккуратно. Если Йоханн за нами шпионит, он не поверит, что у нас только что что-то было.

- А, - лицо Айзека просветлело, и он кивнул.

Через несколько минут, растрепанный, в застегнутой не на те пуговицы рубашке и распущенном галстуке, он выглядел уже куда более убедительно.

- Отлично, - вынесла вердикт Юля на правах эксперта по Йоханну, - Теперь идите. Сначала Вы, потом я.

Айзек кивнул и выскользнул за дверь. Его гулкие удаляющиеся шаги отражались от стен пустынной лаборатории, пока не затихли совсем.

Юля как можно более расхлябанно накинула на плечи лабораторный халат, размазала помаду на губах и только оценив свой внешний вид в зеркале, последовала за ним. Яркий свет неоновых ламп в коридоре резанул по глазам после темноты лаборатории, но она все равно успела заметить тень, что скрылась за поворотом, как только она вышла.

Возле двери в лабораторию была мертвая зона камер, а Йоханн никак не мог изменить себе.

Маленькое представление перед охраной было назначено на утро.

Диоды на рамке сканера, защищавшего серверную, мигали желтым цветом, означающим режим ожидания. Заветная дверь была сразу за ней, такая близкая и одновременно с этим такая далекая.

- Доктор Такахаси? Какими путями? – скучающий на посту охранник отвлекся от экрана планшета и вопросительно посмотрел на нее.

Юля протянула ему разрешение, сфабрикованное Айзеком:

- Я провожу внутреннее расследование, мне нужна информация из логов доступа, - прокомментировала она, - Вот авторизация от Совета.