Ремарка разумна. Однако в контексте, в котором оно употреблено в «Истории» Амбруаза, как и в большинстве рассказов, где военное действие занимает первое место, прилагательное proz чаще всего приобретает (косвенно, но убедительно) значение военного качества; не в нем самом, а в отношении с персонажем, качества которого хотят подчеркнуть. Его массовое использование, применяемое к рыцарям при выполнении их обязанностей, одновременно подчеркивает чисто военные качества, которые являются сущностью рыцарей. Иными словами, «proz chevalier» (доблестный рыцарь) означает в первичном значении «прославленный рыцарь, достойный им быть», но качества, которые объясняют эту позитивную оценку, в данном случае относятся именно к военной сфере, так что более позднее и слишком узкое значение современного слова «доблестный» является здесь доминирующим. В большинстве случаев это слово используется в произведениях Амбруаза, посвященных королю Англии. Proz (доблестный) здесь употребляется в основном для обозначения поведения неоценимого воина, короля Ричарда^5[801].

Военный смысл еще более выражен в слове proesce (мужество), обозначающем действие, достойное такой хвалы. Здесь слово почти всегда ссылается на подвиг, совершенный с оружием в руках и при условиях, когда индивидуальное действие может быть выделено из массы других действий, чтобы можно было этому поверить. Король зачастую действует во главе группы рыцарей, будучи их предводителем, но его участие в высшей степени активно и даже преобладает. Желание Амбруаза создать в лице Ричарда модель храбрости здесь еще больше выражено, так как слово proesce, которое встречается тридцать четыре раза в его рассказе, в большинстве случаев применимо к королю (в двадцати случаях).

Можно сузить анализ, сосредоточившись на случаях употребления proz и proesce применительно к королю, все более и более многочисленных по ходу рассказа, но в то время когда реальные факты этому противоречат. В частности, это характерно для последней части повествования^6[802], двух последних тысяч стихов из общих двенадцати тысяч пятисот. Эта часть посвящена последним трем месяцам пребывания Ричарда на Святой земле, с 4 июля по 9 октября 1192 года. К этому моменту король уже принял решение вернуться в Англию и сообщил о нем. Все происходит, как если бы Амбруаз, зная о критике крестового похода и о неудачах экспедиции, хотел их нейтрализовать, чтобы сделать из Ричарда воина, достойного подражанию. Здесь заметно явно выраженное намерение идеологического прославления короля Англии, наделенного всеми качествами рыцаря, свидетельствующими о его достоинствах.

Амбруаз, однако, не единственный, кто подчеркивает у Ричарда такие военные достоинства. Большинство хронистов ссылаются, и это может показаться неожиданным в этих условиях, на. то, что посвящение Ричарда в рыцари (королем Франции в 1173 году) упомянуто лишь очень коротко, без единого комментария, только одним Рожером де Ховдендм^7[803]. По поводу посвящения в рыцари его брата Жоффруа Генрихом II, в июле 1178 года, тот же Рожер отмечает, что все сыновья короля Англии хотели военной славы, но Жоффруа в этом случае был на порядок выше, чем его братья:

«Он хотел проявить военную доблесть еще больше, так как знал, что его братья, Генрих, молодой король, и Ричард, граф Пуату, были более знаменитыми благодаря своим подвигам. У всех в голове была только одна мысль: перенести эту славу на тех, у кого было оружие в руках. Они знали, что нельзя проявить боевые искусства в подходящий момент, если не заниматься ими раньше»^8[804].

Геральд Кембрийский, в свою очередь, описывает всех сыновей Генриха II, кроме Жана Безземельного, как выдающихся рыцарей^9[805]. Многие хронисты отмечают качества стратега, которыми обладает Ричард: он «знает лучше, чем кто бы то ни было, военное дело», знает, как следует выстроить войско для марша и для сражения, перестроить их внутри войска, придать воинам соответствующее значение и т. д.^10[806]. По поводу событий в Мессине Ричард де Девиз отмечает, что король Англии «умел лучше всех вести осаду крепостей и захватывать замки»; построив замок Грифон, чтобы доминировать и следить за Мессиной, он доказывает, по словам хрониста, свое военное мастерство^11[807]. Гийом де Нефбург в момент, когда Ричард намеревался отправиться на Святую землю, подчеркивает (без одобрения), что у Ричарда к этому моменту был такой большой военный опыт, что о нем говорили: «разбитый и истощенный преждевременной и чрезмерной практикой военного ремесла, которой он отдался больше, чем следовало, еще со времен его юношества»^12[808].

Матвей Парижский приводит в качестве примера его военных достоинств победоносное нападение на замок Тайбург в 1180 году, где молодой герцог Аквитании показал свои качества: дерзость, талант стратега и храбрость одновременно, — во время осады, во время маневра приближения и самого нападения:

«К тому же времени Ричард, герцог Аквитании и сын короля Генриха, собрал со всех сторон рыцарей, чтобы отомстить за оскорбления, нанесенные горделивым Жоффруа де Ранконом, и пришел брать в осаду Тайбург, крепость, принадлежащую этому Жоффруа. Это было очень опасное мероприятие, и никто до него не осмелился этого сделать, так как в эту эпоху замку удавалось избегать всякого нападения. Он был окружен тройным рвом и тройной стеной. (...) Но когда герцог, храбрее льва, вошел в страну с оружием в руках, он забрал провизию у фермеров, скосил все виноградники, сжег села, разрушил всякого рода строения и пришел, наконец, ставить лагерь возле замка. Он установил там механизмы для разрушения стен и смело атаковал осажденных, которые не ожидали ничего подобного. [Некоторое время спустя осажденные совершают попытку выйти, но Ричард загоняет их обратно.] Герцог, спеша к своему оружию, показывает другим пример и вынуждает осажденных повернуть назад; он их преследует во время их отступления, и жестокое сражение завязывается между двумя лагерями. Здесь сражающиеся испытывают все, что могут причинить конь, меч, копье, арбалет, щит, доспехи, лук, рогатина. Неустрашимый Ричард направляется в город и бросается в гущу врагов, которые нигде не могут спрятаться^13[809].

В Акре, двенадцать лет спустя, Ричард де Девиз показывает нам короля Англии в его роли военачальника и стратега: сразу после своего прибытия на Сицилию он приказывает построить деревянную башню и сам руководит нападением, подбадривает подкопщиков и камнеметные команды, воодушевляет пехотинцев, бегает от одних к другим, так что хронист замечает: «все достижения каждого обязаны его активности»^14[810]. Немного позже в Яффе король дает еще один пример тех же качеств. Он размещает своих людей по треугольнику, прижав всех друг к другу, все пешие, так как у них больше нет лошадей, чтобы не оставить ни малейшего пространства, куда бы мог проскользнуть враг во время нападения. Перед каждым из них он выставляет бревно в качестве защиты и велит воткнуть копья в землю так, чтоб острие было направлено к врагу; противники, атакуя, обнаруживают их сплоченными, сгруппированными, едиными, не помышляющими ни об отступлении, ни о побеге с поля боя, их поведение сломило врагов морально. Здесь вновь заслуги приписываются Ричарду^15[811]. Согласно Амбруазу, во время того же сражения в Яффе король, готовясь к нападению сарацинов, спрятал под маленькими щитами, между двумя воинами арбалетчика и человека, который должен был держать второй арбалет, пока он стрелял из первого, — это позволило силам Запада устоять^16[812].