Все были живы, здоровы и даже бодры.

Нам предстояло подойти к планете, сделать пару витков, а после начать спуск. Не терпелось. Даже мысли о доме и малышах испарились. Сознание затопило радостное и в то же время тревожное ожидание.

В иллюминаторе исследовательского судна я впервые как следует рассмотрела Гизу-581c, планету, изменившую меня навсегда. Она напоминала Землю, разве что преобладали оттенки зелёного. Затянутая белой дымкой, поверхность планеты казалась игрушечной. Под пеленой кудрявых облаков виднелись изумрудные леса и серые с синевой океаны.

— Удивительно, — произнесла Софья, незаметно подплывшая в невесомости. — И как мы пропустили живую планету?

Я пожала плечами.

Ничего удивительного в этом не было, космос огромный, а люди долгие столетия наивно полагали, что одиноки. Меня поражало лишь то, что встретившаяся разумная жизнь так похожа на нас, будто отражение в воде, искажённое, но идентичное.

— Ань, идём, поможешь. Насмотришься ещё, — сказала Софья.

И я, хватаясь за переборки, последовала за ней.

Каждый из команды был при деле. Подготовка к спуску шла планомерно, без суеты. Я уже провела диагностику своих приборов, медикаментов и теперь помогала инженерам, чем могла. Они проверяли работоспособность всех систем, переговариваясь тихими уверенными голосами.

Гражданские специалисты, как небо и земля, отличались от военных. В душе зародилась надежда, вдруг они меня поймут, примут дракона.

«Рано питать иллюзии, соберись», — приказала я себе.

Время пролетело быстро. Капитан скомандовал:

— Всем занять места.

Когда тело вдавило в противоперегрузочное кресло, накатила паника. Я явственно вспомнила «Десантник», боль и ужас. Но в этот раз всё было по-другому: ни красной пелены, ни сумасшедшей перегрузки.

Я знала, что исследовательский корабль приземлится в северном полушарии, в умеренной зоне. Это место было выбрано по данным, собранным раньше автоматами. Здесь оптимальный климат для исследований: севернее начинались горные системы, южнее, за океаном, — пустыня. Пояс, выбранный для работы, наиболее биологически активный. А главное: намеченное место посадки находилось не слишком далеко от точки падения «Десантника».

Через иллюминатор был виден переход — округлый туннель, ведущий к куполу поменьше — к лаборатории. Таких вспомогательных куполов поставили три. Один с биосканерами, второй с геологическим оборудованием, третий являлся складом и гаражом.

Я прошла в складской отсек. Контейнеры с оборудованием и припасами были сложены в чётком порядке. За разгрузкой лично следил педантичный Марк. При виде него, казалось, даже роботы дрожали от страха. Боже упаси нарушить порядок, геодезист мог и голову открутить.

Было душно. Сделав пару шагов, я остановилась. Предстояла непростая задача — отыскать в аккуратных штабелях ящиков именно те двадцать шесть номеров, в которых хранится разобранное медоборудование. Держа в руке табличку со списком, я принялась за дело. Находила нужные контейнеры и запускала робота-погрузчика. На это занятие ушло почти полдня. Между делом я всё думала: «Как незаметно улизнуть со станции и отправиться в лес?»

Место, где покоился «Десантник», примерно в двадцати километрах. «Далеко, пешком не дойти. По крайней мере, быстро и безопасно точно не дойти», — понимала я.

Под основным куполом станции кипела бурная деятельность. Значительная часть работ велась внутри и в окрестностях купола. В компании людей я чувствовала себя спокойно. Они виделись мне обычными людьми, а не грубыми солдафонами. Софья любила объяснять все свои действия. А у Олега Александровича — он был самым старшим — имелись присказки на все случаи жизни, которые быстро стали в кругу экипажа крылатыми выражениями.

Близился обед. Под главным куполом витали ароматы еды. Готовили посменно. Сегодня был черёд Вадима.

— Это что? — удивлённо произнесла Софья, ковыряя в тарелке.

— Макароны по-флотски, — ответил Вадим.

— Это в каком это флоте вот такое едят? — продолжала женщина.

Вадим засмеялся.

— Не знай, прадед так называл, — поделился он. — Короче, если хочешь, просто макароны с тушёнкой.

— Однако! По-флотски звучит изысканнее, — встрял Пётр.

— А по-моему, Вадик, ты схалтурил, — сказал Марк. — Макароны у тебя разварились. И что это за тушёнка? Что-то её не видно.

Вадим закатил глаза.

— А ты, уважаемый Марк, ожидал первое, второе и компот? — шутливо спросил Олег Александрович.

— Вообще-то, да, — отозвался Марк.

Я подсела к столу, зачерпнула из кастрюли Вадимову стряпню. Макароны были самыми обычными, разве что слегка слиплись.

— Ничего, посмотрим, что в твою смену будет, — парировал Вадим.

— Утром каша, в обед макароны. Что за сплошные углеводы? — буркнула Софья беззлобно.

— Специально для тебя нарублю овощной салатик, — саркастично выдал ей Вадим.

— Угу, где ж ты овощи возьмёшь? — поинтересовался Пётр, работая ложкой.

— Вон, в лесу, наберу, — ответил Вадим, махнув рукой в сторону лаборатории под малым куполом, где сейчас лежали в реагентах разномастные грибы.

— Не, мне таких овощей не надо, это ты сам ешь, — засмеялась Софья.

— А вы представьте, — начал Олег Саныч, отложив ложку, — что нашли мы огромную жилу, прилетели корабли, люди построили здесь колонию. — Он мечтательно и театрально развёл руками. — Так вот, срубили лес, раскинули пашни. Как думаете, каким овощем засадят?

Вадим прыснул. Капитан, до того молчавший, улыбнулся.

— Ваня, не подсказывай. Пусть молодёжь подумает, — сказал ему Олег Саныч.

— Чего тут думать? — бросил Марк.

— Редис, — выпалила, не подумав, Софья. — Он и в космосе растёт.

— Картофель, — одновременно с ней в три голоса ответили парни.

А я представила на месте дикого леса картофельные поля и засмеялась от нелепости этого образа.

— Я бы от жареной картошечки не отказался, свеженькой, чтоб шкурка ещё в земле была, — проговорил Иван Викторович.

— Будет тебе, Ваня, картошечка, но попозже, — смеясь, произнёс Олег Саныч.

За глупой болтовнёй все повеселели. Даже всегда серьёзный Марк широко улыбался. Я в который раз удивилась дружной беззаботности разновозрастного коллектива, так разительно отличавшегося и от станции «Рея», и от экипажа «Сокола-3». Эти люди словно не знали войны, будто вышли на пикник из затхлых кабинетов.

«Нет, обманчивое впечатление, — остановила я себя. — Немолодые капитан и биолог уж точно, как говорят, понюхали пороха. Это иногда читалось в их глазах. Просто команду подобрали грамотно и с толком. Да и миссия научная. То ли дело война, там любой огрубеет». Опять вспомнился Алексей, суровый, циничный, давно не молодой.

— Ань, а тебе как макарошки? — спросил Вадим.

— Нормально, — буркнула я с набитым ртом.

— Чёт ты молчаливая какая-то, — сказала Софья.

Я пожала плечами, и больше меня ни о чём не спрашивали.

Весёлая болтовня о пустяках продолжалась до конца обеда. После я отправилась разбирать ящики в отведённый под медблок угол лаборатории. За мной увязался Пётр, настойчиво предлагая помощь. Отказываться было глупо, хотелось скорее закончить дела и как следует обдумать вылазку в лес.

— Всё равно пока заняться нечем, — сообщил бортинженер.

— Вот и отлично, у меня там возни на полдня, не меньше, — проговорила я, изображая жизнерадостный тон.

— Ну со мной-то быстро соберём, — самонадеянно сообщил мужчина.

В другом конце малого купола над пробирками возился Олег Александрович. По плану медблок должен быть отгорожен от лаборатории, но перегородки установить не успели. Так что на всякий лязг и грохот биолог оборачивался и с интересом косился на нас.

С Петром действительно получилось быстрее. Мы справились буквально за пару часов благодаря умелым рукам бортинженера. После он присел на табурет и стал наблюдать за тем, как я проверяю работу приборов.