Я изображала жизнерадостный тон, хотя на душе было паршиво. Ощущение, будто на головой завис дамоклов меч. Словно в воздухе витало предчувствие неизбежного конца. Новая информация всколыхнула страх, что я старательно прятала внутри. От этого чувство одиночества и потерянности стало острее.

— Глупый вопрос, — после долгой паузы проговорил Кай.

Я отставила быстро опустевшую банку.

Раскаты грома становились ближе. Чёрное небо низко висело над причудливым лесом. От промозглой сырости я поёжилась, радуясь такой малости, как сухая одежда.

Дракон придвинулся ближе. Я не успела удивиться, как вдруг Кай провёл рукой по моему плечу, второй отвёл волосы от лица, будто бы спрашивая разрешения. Его широкие обнажённые плечи были напряжены. Я неожиданно поразилась тому, какое у него поджарое и рельефное тело, словно не замечала этого раньше. Но именно сейчас хотелось рассмотреть его в деталях. Мне необходимо было ощутить себя живой, почувствовать, что не одинока.

Я пробежалась пальцами по его плечам и груди, отчего он рвано выдохнул и потянул молнию моего комбинезона. Движения Кая казались неуверенными, как будто он ждал, что я оттолкну его. Не получив отпора, дракон сам коснулся моих губ неожиданно мягко и чувственно. Поцелуй был другим, не похожим на прошлые. Внезапно я забыла обо всём: о чёртовой планете, страхе и одиночестве. Существовали лишь ощущения и шум дождя. Сильные руки обнимали меня, горячие губы утешали.

Дни тянулись серой чередой. Без конца шёл дождь. Я совсем потеряла счёт времени. Еды оставалось всё меньше и меньше. Проклятый лес осточертел. Питьевая вода уже давным-давно иссякла. Мы кипятили воду из реки в пустых консервных банках. Дождливая хмарь больше не сменялась солнцем ни разу. Кай согревал меня ночами и спасал от отчаяния днём.

Этой ночью впервые тучи разошлись, и дождь перестал. Мы лежали, прижавшись плечами, и смотрели на звёзды в разрезе парашютной ткани. Ни одного знакомого созвездия. Всё чужое.

— Тебе знакомы какие-нибудь звёзды? — спросила я тихо.

— Нет.

Дракон накрыл своей ладонью мою.

За это время, казалось, мы потеряли всякий стыд. Никто уже не верил, что выберется отсюда.

Кай повернулся на бок и произнёс:

— Завтра охотиться.

— Охотиться? На кого? На шакалов?

Он кивнул.

Я усмехнулась.

— Охотник из меня так себе.

Дракон нахмурился.

— Ты хорошо стрелять, только много шумишь и много следов.

— Да, следопыта из меня бы не вышло. — Увидев недоумение на его лице, пояснила: — Хорошего охотника не вышло бы.

Я теснее прижалась к Каю, пристроилась под его рукой. Он расслабленно откинулся на спину, обнимая меня.

Дракон, безусловно, прав, лучше подумать о пище заранее. Еды осталось на день или два.

— Красиво, — сказал он, глядя в ночное небо.

— Угу, — буркнула я.

А сама подумала: «Ну прямо оптимист».

Звёзды мерцали холодным безразличным светом. Они и вправду были красивы.

За прошедшее время я узнала много о драконе. В его цивилизации не было места для личного, только общее. Чувства и эмоции были подконтрольны, если они вообще существовали в мире сухого чёрствого разума. Кай явно отличался от остальных. Что-то в нём протестовало и тайно жаждало иного. Так мне показалось.

Пригревшись под боком дракона, я заснула.

Новый день, как назло, был дождливым и промозглым. Кай, бесшумно ступая, шёл впереди, то и дело оборачиваясь и шикая на меня. Я чувствовала себя слоном в посудной лавке. Под ноги попадали ветки, сине-зелёные заросли шуршали от моих неловких движений. Ружьё казалось, как никогда, тяжёлым и громоздким. Дракон двигался легко и быстро, словно настоящий хищник, держа наготове бластер.

Шакалы будто испарились, никаких следов. Твари не показывались уже неделю. И это было странно.

Мы долго броди по лесу, но так и не нашли следов присутствия зверей. Я очень устала. Волосы промокли от дождя и липли к лицу. Грибовидные макушки деревьев чуть раскачивались. Вода, скопившаяся в кронах, ручейками стекала вниз. Насекомые попрятались по норам. Пахло влажным мхом и прелой травой.

В конце концов, Кай скомандовал отбой и повёл меня обратно. Он явно был разочарован неудавшейся охотой.

На нашей поляне всё также стоял истрёпанный шатёр. В костре едва теплились угли.

Я с облегчением пробралась под навес, сбросила с ног промокшие ботинки. Из-за высокой влажности даже внутри всё казалось промозглым.

— Может, у них какая-нибудь сезонная миграция, — предположила я, имея в виду шакалов. — Вот они и ушли.

Кай пожал плечами.

— Или ты слишком громкая, — с издёвкой заметил он.

— Я больше никуда не пойду. Ногу натёрла, — произнесла я тоном, не терпящим возражений. — По крайней мере, сегодня точно не пойду.

Дракон ничего не ответил, завозился у костра.

А я потянулась к скудной кучке провианта: одна консервная банка и пара сухпайков.

— Я идти один. Позже, — сказал Кай.

Решили начать с сухпайка.

— Гадость, — высказался дракон, жуя прессованный хлеб.

— Да. — Я рассмеялась. — Это не твой Оман.

Какое-то время царила тишина, нарушаемая лишь звуком дождя.

— Интересно, каковы местные твари на вкус? Надеюсь, получше, чем это, — весело проговорила я.

— Надеюсь, — поддержал Кай, повторив моё слово.

Когда с едой было покончено, дракон ушёл, оставив меня одну. Пристроив возле себя ружьё, я опустилась на спальник, подложила руку под голову и стала смотреть, как мерцающий сине-зелёный лес утопает во влажном мареве. Абсурдные мысли пришли сами собой: «А что будет, если кто-то прилетит?»

Неважно, прилетят люди или драконы, это значило бы, что мы с Каем больше никогда друг друга не увидим. В лучшем случае. Скорее всего, одного из нас просто убьют. Если это будут драконы, мне не жить. А если люди…

Мне стало тяжело дышать. Я резко поднялась, нашарила жестяную банку с водой, сделала пару глотков.

«Хочу ли я домой так же сильно, как и раньше?» — задала себе вопрос. Ответа я не знала.

— Эта планета опасна. Конечно, ты хочешь домой, балда, — произнесла я вслух, отвечая на собственный вопрос.

Звуки потонули в шуме ливня.

Я приняла прежнюю позу, укутала ноги и придвинула ружьё поближе. Тусклое люминесцентное свечение едва угадывалось сквозь пелену дождя. Таинственный лес скрывался во влажной дымке, как за мутным стеклом. Усталость давала о себе знать. Монотонный шум воды убаюкивал. Веки отяжелели.

«Прикрою глаза только на пару секунд», — подумала я.

Сквозь зыбкий сон проникало ощущение тревоги. Во сне я лежала на влажном песке и подставляла лицо яркому солнцу. Ступни щекотала морская вода. Вдруг песок подо мной дрогнул и исчез. В лицо полилась вода, я почувствовала, что тону, и проснулась. Никак не получалось сделать вдох, лицо накрыло что-то влажное, земля подо мной еле уловимо вздрогнула. Ничего не понимая спросонок, я выставила перед собой руки, истерично перебирая ими.

Вдруг поняла, что это парашют. Белая мокрая ткань упала на меня сверху. Резкими движениями я поднялась, выбралась из-под неё. Земля едва ощутимо дрогнула ещё раз. Одна из опор шатра завалилась, и потому часть ткани упала. Я нашарила под парашютом ружьё, вытащила его. Ощущение ужаса схлынуло, но тревога осталась. Дракона не было рядом.

«Сколько времени прошло?» По пасмурному небу не определить. Странная дрожь земли продолжалась. С трудом найдя ботинки, натянула их, поднялась. Неясное предчувствие не давало покоя, будто остатки дурного сна. Дождь ослабел, но не прекратился.

«Нужно найти патроны», — инстинктивно подумала я. Провозившись с минуту, нашла. Повесила подсумок на пояс, выбралась из покосившегося шатра, закинула ружьё на плечо.

— Кай! — жалобно позвала я.

Ответом мне была тишина.

Позвала ещё раз, результат тот же. Постояв в нерешительности какое-то время, отложила оружие, попыталась приладить опору шатра обратно. Получилось неважно. Но вещи по большей части были целы, не промокли. Решив, что и так сойдёт, снова взяла ружьё, осмотрелась.