Пока Кай медлил, струйка стала угасать.

— Ну же! А то придётся снова дырявить, — настаивала Анна.

Кай сдался. Сок оказался чуть сладковатым на вкус.

Позже, когда они сидели у костра, дракон почувствовал уважение к землянке. Теперь он осознал, что люди — равный враг. Удивительно, как человеческая женщина справилась в одиночку, не имея при себе ничего. Она кажется такой хрупкой и беззащитной. Кай посмотрел на землянку, обхватившую свои колени.

— Нужно накопать грибов, чтобы ночью подбрасывать в костёр, — нарушила молчание Анна.

Они подготовили небольшую горку грибов. Анна сильно хромала, от чего дракону было не по себе.

Дождь не переставал. От промозглой сырости землянку трясло. Каю тоже было холодно и мокро. Не спасал даже костёр. В конце концов, дракон не выдержал, придвинулся к Анне, обнял. Она вздрогнула то ли от страха, то ли от удивления, но сопротивляться не стала, обмякла в его руках и через некоторое время перестала дрожать.

Впервые за эти дни я ощутила себя в безопасности. Во сне чувствовала, как тёплые сильные руки обнимают меня, прогоняя холод и страх.

Вчера я, кажется, увидела дракона другими глазами, смотрела на него как на мужчину. Так обрадовалась Каю, что лицо его уже не казалось бездушным и грубым, а массивная фигура больше не пугала. Без злости и без страха рассмотрев дракона, я поняла, что он красив. Хотя кто знает: что для драконов красота.

Костёр прогорел, я приподнялась, потянулась за очередным грибом, тяжёлая рука сползла с моего плеча. Кай пошевелился и открыл глаза, посмотрел на меня, словно видел первый раз. Дождь перестал моросить, и это казалось чудом. Как мало нужно для счастья, ещё бы нога не болела.

Я улыбнулась дракону. А он как-то резко отстранился, поднялся, сел.

— Как нога? — спросил Кай.

— Болит.

Дракон забрал из моих рук гриб. И бросил его целиком на угли. Прежнего эффекта не случилось. Гриб сморщился, запахло палёным, повалил едкий дым. Я вздохнула с укоризной и попыталась встать, не получилось. Ногу пронзила острая боль, разом навалилась слабость. Потому просто отползла от дурно пахнущего костра. Ну не просто так я вынимала кристаллы из грибов. Кай в секунду вскочил на ноги, попытался выудить гриб, но тут кожица местами прогорела, пламя ослепительно вспыхнуло, оставшиеся ветки занялись огнём, но пламя продолжало чадить удушливым дымом. Дракон как ни в чём не бывало пошёл собирать хворост для костра. А я, будучи не в силах встать, бросала в пламя всё, что подвернётся под руку.

Кай принёс веток, а потом и грибов. Мы не разговаривали. Эйфория пробуждения куда-то улетучилась, нога пульсировала и нестерпимо болела. Вернулось ощущение одиночества, даже отсутствие дождя уже не радовало. Во рту всё пересохло.

Когда Кай сел рядом, я произнесла:

— Умираю, как хочу пить.

Я попыталась подняться, опираясь на здоровую ногу.

— Не пить из дерева, — остановил меня Кай.

Увидев моё нахмуренное лицо, он добавил:

— Яд нет, но мы не знать, что есть.

Тут он прав: если нет сильнодействующих ядов, не значит, что нет других. Но эти другие, скорее всего, имеют накопительный эффект. Да и выбирать не приходится.

— Я набрать воду, — перебил мои мысли дракон.

Вот интересно, куда он её наберёт, в ладошки? Тут же вспомнились полиэтиленовые пакеты, повсеместно используемые на станции. В них складывали еду и одежду, да и вообще всё.

«Сейчас бы хоть один такой пакет», — мечтательно подумала я.

Видимо, заметив скептическое выражение моего лица, Кай уточнил:

— Набрать с корабль.

— А… — я ставила на то, что он не вернётся. — Тогда иди.

«Зачем ему возвращаться? Мы враги», — крутилась мысль. Перемена его отношения была разительной. Однако я всё никак не могла выкинуть из головы то, как дракон наставлял на меня ствол. Сейчас я не испытывала страха, но и ложных надежд тоже.

Кай сгрёб в кучу собранные грибы, придвинул ко мне. А потом повернулся и зашагал.

— Ящик с лекарствами оранжевого цвета, — крикнула я вдогонку.

Мне показалось: дракон кивнул, не оборачиваясь.

Я снова осталась одна в этом богом забытом месте.

Деревья шелестели ветвями, влажная трава стелилась живым ковром, уродливые бабочки повылезали из своих нор. Воздух пах свежестью и прохладой. Я позволила себе поверить, что дракон вернётся и спасёт меня.

Время тянулось бесконечно долго. Пульсирующая боль в ноге становилась невыносима. Мучала жажда. Я подкинула в костёр очередной кристалл, решилась встать и тут же упала. Нога выглядела ужасно, и чувствовала я себя ещё хуже, чем вчера. С третьей попытки получилось встать и проковылять к ближайшему дереву. Руки тряслись от слабости, но мне удалось срезать кору и вставить полый прутик. Древесный сок не шёл. На дереве уже было несколько лысых треугольников. Чертыхнувшись я пошла дальше, к следующему. Ноги не держали, через пару шагов мне пришлось почти ползти. Подняться не смогла. Стоя на коленях у ствола, я снова достала из кармана острый кристалл, повторила процедуру, и, о чудо, сок пошёл.

Сладковатый древесный сок казался чудом из чудес. Я даже забыла на секунду о боли. Облегчение накрыло с головой, словно голодающий наконец поел. Сквозь это чувство прорвались звуки. Шорох лап по веткам и траве. С ужасом я поняла, что слишком далеко от костра.

Меж сине-зелёных ветвей показалась шакалья морда. Надо успеть. Я бросилась к костру, хромая и спотыкаясь. Спасительное пламя было уже в паре метров, как вдруг тяжёлая туша повалила меня, а острые зубы шакала рванули кожу на плече. Потемнело в глазах от ужаса и боли. Говорят: «Перед смертью вся жизнь проносится перед глазами». А я почему-то подумала о драконе.

Я только и успела, что перевернуться, как шакал бросился опять. Из его глотки раздавался утробный рык. Ещё двое приближались. Я закрыла голову руками. Шакал, похоже, целился в лицо. Как бешеный пёс он вцепился в запястье. В последней отчаянной попытке отбиться я вытащила кристалл и всадила его, куда смогла дотянуться, стараясь нанести как можно больший вред. Шакал заскулил, отпрянул, кажется, струхнул. На брюхе мерзкой твари тёмно-алым пятном выступила кровь. Я вмиг бросилась к костру, чуть не упав в него. Обжигаясь, выхватила головёшку. Шакал отступил лишь на время и теперь медленно, с опаской приближался. Подоспели двое других. Они синхронно обходили костёр по дуге, словно брали в кольцо. Паника заполнила рассудок, меня трясло, раненая нога предательски подламывалась, не желая держать тело. Казалось, стоит мне упасть, как твари кинуться скопом.

Я бросила головёшку в шакала, он ловко отскочил, но больше не приближался. Тогда я схватила ещё пару веток из костра. Все трое шакалов замерли, опасаясь. Второй бросок прошёл мимо, а вот третья раскалённая палка угодила в цель, точно в гребень на спине, торчащий из тёмно-зелёной шерсти. Мерзкая тварь взвизгнула и отбежала. Шакалы расширили круг, но не уходили, видно, ждали удобного момента, чтобы напасть. Я больше не могла стоять, рухнула на колени. Страх слегка отступил, уступая место уверенности в себе.

Я собрала горсть грибов и кинула в костёр прямо так. Тут же зачадил едкий дым. Через пару секунд он поднимался уже высоко к кронам деревьев. А чуть погодя ослепительно вспыхнуло пламя, мне даже пришлось отодвинуться от костра. Лицо обдало жаром, костёр полыхал, трещали ветки. Пришлось подбрасывать в пламя всё, что под руку подвернётся. Шакалы отошли на приличное расстояние. Мне даже показалось, что маленькие чёрные глазки тварей смотрят с удивлением, а может, и с испугом. Лишь бы хватило дров и кристаллов.

Шли минуты, а может, часы, шакалы не уходили. Они скрывались за сине-зелёными ветвями, выжидая. То морда, то отвратительная шерсть мелькали в кустах. Я очень устала, меня бил озноб. Это был жар. Вероятно причиной тому нога или укус мерзкой твари. А скорее, всё вместе.

Слабость взяла верх. Подбросив очередные дрова и грибы, я легла на траву, почти прижавшись спиной к костру. Было невыносимо холодно, хотя минуту назад меня мучал жар. Все суставы ломило. Я понимала: поднимается температура. В кустах слышались шакальи шаги. Твари всё ещё здесь.