— Скоро рассвет, ложитесь спать, — сказал он, слизывая багряные подтёки. — На закате двинемся дальше. Идти придётся пешком, так что каждая минута будет на счету.

Кумитэ подняла на Мидаса горящий от злобы взгляд. Что происходило в этот момент в её голове, даже она сама не могла понять. Редукс подтянул её за шиворот к себе и приобнял. Девушка сначала дёрнулась, пытаясь освободиться, а затем вздохнула и, постепенно успокоившись, уткнулась затылком в его грудь.

Мидас и Грёза сели у стены в углу сторожки. Грёза взяла мужчину за руку, сплетая его пальцы со своими, и положила голову на его плечо, а он прижался к ней щекой.

Задержав взгляд на этих двоих, Ренегат задумчиво поджал губы, а затем, кивнув головой, словно соглашаясь с каким-то умозаключением, прилёг на бок и закрыл глаза.

Уснула Кумитэ в объятиях названного сира, уснула Дина, зарывшись в тёплый мех Мяускула.

Настала гробовая тишина.

Едва солнце скрылось за горизонтом, окрасив небо в кровавый цвет и протянув последние лучи между стволов высоких деревьев, вампиры покинули сторожку и отправились на поиски нового убежища дальше на севере.

У Мидаса была с собой карта, которую он позаимствовал у почивших сторожей, и по ней он ориентировался, как лучше всего пройти через лес и где пересечь горы, чтобы сэкономить время. Двигались короткими перебежками, благо, тела вампиров вполне выдерживали длительные переходы на своих двоих даже со всем тем снаряжением, что они забрали из заглохшего минивэна и сторожевого домика.

К середине ночи они вышли на трассу и дальше следовали ей, стараясь скрываться за деревьями и не показываться в фарах редких, проезжавших мимо машин.

Заскучавшая от долгой ходьбы, Грёза приблизилась к Мидасу и заговорила с ним:

— Вы с Редуксом действительно родные братья?

— Да, — ответил Мидас и обернулся. Он бросил подозрительный взгляд на Ренегата и обратился к нему, чуть повысив голос, чтобы сородич услышал его. — И мне очень интересно, откуда ты узнал об этом.

Вампир кротко улыбнулся, найдя ситуацию довольно забавной — нечасто Мидаса можно было чем-то удивить.

— Мне известно многое, — ответил Ренегат. — Но в данном случае, признаюсь, я выяснил этот факт случайно, когда встречался с вашим сиром чуть более двухсот лет назад.

— Ты знал Оро? — изумился Редукс. — Где вообще вы могли столкнуться?

— Вы разве не в курсе, что ваш сир был принцем Лос-Анджелеса? Сложно не познакомиться с тем, кто требовал, чтобы каждый сородич представился ему лично, прежде чем осесть в пределах его владений.

— Ты об этом знал, Мидас?

— Конечно, — ответил вампир. — Но это было задолго до нашего Становления. И я до сих пор не понимаю, как это связано с тем, что ты, Ренегат, ведаешь о нашей с Редуксом родственной связи.

— Я слышал (не совсем добросовестным образом), как Старфиш предрекла Оро Окончательную Смерть, если только он не обратит двух братьев.

— Старфиш? — переспросил Мидас, резко развернувшись. — Дитя Козыря?

— Она самая. После того, как ты предложил мне вступить в твою котерию, я выяснил, кто твой сир и что у него нет других детей, кроме вас двоих, и подумал, что, вероятно, нас свел не простой случай. Лишь поэтому я и присоединился к тебе.

— Как вы достали со своими судьбоносными встречами, — вклинилась Кумитэ. — Каждому из вас что-то предначертано, а я что?

— Ты внесёшь ценный вклад в мирное сосуществование людей и железяк, — заговорщическим тоном произнесла Дина, касаясь ладонью плеча девушки. Та хоть и не поняла, кого имела в виду Дина, говоря о «железяках», а всё равно обрадовалась. — Но не в этом мире, — добавила малкавианка, кривя лицо в ехидной улыбке.

— Да ну тебя, — отмахнулась Кумитэ.

Между деревьев скользнули яркие лучи фар, вылавливая из темноты фигуры сородичей. Заскрипели тормоза, захлопали двери, кто-то взвыл по-волчьи, заставив Кумитэ вздрогнуть.

— Быстро, за мной! — крикнул Мидас и бросился наутёк вглубь леса. Остальные побежали за ним, продираясь через кусты и бурелом.

Густая темнота обволакивала деревья. Не обладай вампиры ночным зрением, шансов пересечь лес без травм равнялась бы нулю. Но они, как и любой другой хищник, легко преодолевали преграды там, где обычный человек не разглядел даже собственных рук, а таковых было предостаточно под плотным настилом из опавших листьев и ползущей по земле травы.

Преследовали не отставали. Их дикие глаза горели огнём охоты в предвкушении момента, когда они настигнут жертв и раздерут их в клочья.

— Их очень много, — сообщил Редукс, различавший ауры каждого отдельного врага. — Три десятка минимум. Чёртов шабаш!

Деревья редели, они приближались к горной цепочке, а значит, укрываться им будет негде, придётся принять бой.

Мяускул выбежал вперёд на четырёх конечностях и, мявкнув, помчался немного в сторону, почти что вдоль видневшихся впереди скал. Мидас повернул за ним, доверившись чутью гангрела.

Вскоре Мяускул выскочил на открытую поляну, окружённую зелёной стеной, и понёсся к небольшому проходу внутри горы. Сородичи нырнули под естественную арку и оказались в огромной пещере, внутри которой повсюду валялись обглоданные кости животных.

— С-с-стой, — прошипел гангрел, обращаясь к Мидасу и, схватив Грёзу и Кумитэ за руки, потащил дальше.

— Что он задумал? — переводя дыхание, спросил Редукс.

— Не знаю, но тут нам будет проще обороняться.

В проходе показался шабашевец. Он ринулся на Дину, но Редукс направил в него поток крови и разрезал им его туловище пополам.

— Нет, — одёрнул его Мидас, — сохраняй витэ только для крайнего случая. Мы разберёмся.

Вампир вооружился коротким зазубренным топориком для рубки поленьев, Ренегат достал секиру.

— Сейчас бы пригодился твой меч, Мидас.

— Если ты забыл, то я оставил его Сирене, когда ушёл от неё.

Поток кровососов ворвался в пещеру обезумевшей гурьбой, но все они едва помещались в узком преддверии и были вынуждены нападать по одному и по двое, легко оказываясь убитыми. И всё же их было очень много.

Прятавшаяся за спинами Ренегата и Мидаса Дина коварно хихикнула и выпустила стаю летучих мышей, которые облепили шабашевцев. Раздался испуганный крик, кто-то упал на землю и стал верещать от ужаса, кто-то побежал обратно, расталкивая собратьев и сбивая их с ног. Среди врагов возникла паника.

— Куда ты нас ведёшь? — спросила Кумитэ, пытаясь поспевать за Мяускулом.

Он остановился и, обернувшись к девушкам, приложил палец к тонким чёрным губам. В глубине пещеры что-то зашуршало. Сфокусировавшись на огромной тени, лежавшей посреди костей, Грёза вздрогнула и закрыла рот рукой, чтобы сдержать крик: они оказались в логове той самой медведицы, которую упоминали сторожа.

Зверь поднялся на лапы и оскалил длинные жёлтые клыки, глядя на пришельцев. Мяускул осторожно приблизился к медведице, протягивая вперёд ладони, чтобы показать, что он не собирается нападать, та стояла неподвижно, выжидая. Они общаются, догадалась Грёза и попыталась прочесть мысли гангрела. Он просил дикого зверя о помощи, взамен обещая защитить её детей. «Каких ещё детей», — тревожно подумала Грёза и вжалась в Кумитэ, которая дрожала всем телом от страха.

Медведица ринулась вперёд. Грёза вскрикнула и оттолкнула подругу в сторону, но зверь промчался мимо них. Мяускул подбежал к ним и, подняв неонатов на ноги, прошипел:

— Щ-щ…щит.

— Чего? — выдавила Кумитэ, глядя на него широко распахнутыми глазами.

— Он хочет, чтобы бы остались здесь и защищали медвежат, — пояснила Грёза. Мяускул кивнул и бросился следом за медведицей.

— Каких на хрен медвежат?!

Услышав позади громкий топот, Мидас обернулся и едва успел отскочить, прежде чем неожиданно появившийся откуда-то мохнатый зверь снёс бы его своей огромной тушей.

Медведица ворвалась в стаю вампиров и стала давить их мощными лапами, с треском ломая кости и разрывая острыми когтями мёртвую плоть. Те немногие, что умудрились избежать её ярости, попадали под секиру Ренегата или психические атаки Дины. Мидас же ловко проскользнул мимо медведицы из пещеры, чтобы добить шабашевцев, пытавшихся удрать.