— А что с баррикадой? — поспешила задать вопрос Зела, быстро поняв важность вопроса и запоздалость их к нему внимания.

— Можно тоже костёр, но подальше… — задумчиво начал рассуждать Виктор, рассматривая доступное пространство. — Так, чтобы никто из ребят случайно в них не попал. В идеале какие-нибудь подставки… — и, переведя взгляд на девчонку, уточнил. — Ты где-нибудь видела что-то подобное?

— Типа жаровни… — задумчиво пробормотала деятельная девчушка. — Нет. Такое если только в храме можно найти… — неуверенно добавила она, так как именно там подобное видела.

— Можно просто большую сковороду на высокую подставку прикрепить и там разжечь костерок! — пришла идея юноше. — «Да, сковороды по ходу рулят!» — мысленно добавил он. — И по поводу подставок. Ты видишь ножки кресел на баррикадах, — указал он на построенную из дивана и кресел конструкцию.

— Ты хочешь к ним сковородку приделать? — удивлённо спросила девчонка, бросив скептический взгляд на их горе баррикады.

— Нет, те, что с костром, нужно поодаль от боя, — покачал головой парень. — Но можно найти какие-нибудь подставки для свечей и их уже к этим ножкам прикрепить.

— Ты уверен, что от свечей будет толк? — не скрывая скепсиса, спросила Зела.

— Это лучше, чем ничего, — пожал плечами Виктор, но заметив не уходящие сомнения в глазах девчонки, добавил, — Если есть другие варианты, предлагай. Нам главное свет обеспечить…

— Так может магические лампы использовать? — дала она дельный совет.

— Так фонари же не работают, — бросив смущённый взгляд на собеседницу, отбросил идею парень. — Мы же с тобой их пытались зажечь. Или ты нашла неразрушенный накопитель маны?

— Нет, но ведь можно снять лампы с люстр! — воодушевлённо озвучила свою идею умная девчушка. — Соединим их манопроводом и…

— И у нас нет манатока в сети, — перебил её Виктор, начав скептически осматривать обычно смышлёную девчонку.

— Но у нас есть ты! — привела Зела железный довод. — Вот и запитаешь! Это лучше, чем в бой лезть с твоими руками…

— И надолго меня хватит? — с усмешкой и долей самоиронии спросил парень, задавая вопрос скорее себе.

— Я слышала, что на них совсем мало маны нужно… — с долей грусти в голосе успокоила командира юная завхоз. Об этом ей сказал её отец, и вспомнив этот факт, она невольно вспомнила и о нём… ушедшем вместе с мамой…

На этом обсуждение замялось, и Виктор, видя ухудшение настроения девчонки, направил её собрать и отправить группу за дровами, а сам направился в Каву, выложив ему идеи освещения и пригрузив задачей создания жаровен из подручных средств и добычей манопровода с лампами.

К сожалению, первый костер команда разожгла уже после первых травм, притом не на передовой, где это случалось с завидной регулярностью, а в толпе добивателей черепов, когда один из мальчишек неправильно рассчитал силу броска и заехал по ноге девчонке, которая не заметила подобной подлянки от соратника, получив неприятную рану на ноге. Другие раненые отделались простыми ушибами и мелкими царапинами, но тенденция намечалась, и только третий разожженный костёр обеспечил достаточную для безопасного добивания видимость.

Жаровню же команда юных умельцев слепила из приличных размеров сковороды и металлической напольной вешалки, из-за чего та получилась слишком высокой, затрудняя поддержание в ней огня и распространяя свет только на дальнюю часть поля боя, но не сильно растерявшись рядом с самодельной жаровней световая команда развела костёр на земле, компенсируя недостатки созданной ими конструкции.

А вот конструкция из ламп ничем не отличалась от земных аналогов сделанного на коленке освещения: лампы, привязанные к ножкам кресел и голые провода от ламп к основному проводу, который тянулся к стулу чуть поодаль от баррикады и осветительных костров. Ни о какой изоляции речи не шло, как и об обеспечении безопасности самих ламп от высокого манопотока, требуемую силу которого Виктор не представлял, а опросы ребятни дали лишь смутный ответ по типу «немного», «совсем крохи» и «чуть-чуть».

Стул был предназначен для удобства Виктора. Ему предстояло подавать ману в этот провод, оказавшийся сплавом алюминия и серебра, которые в определённой пропорции очень эффективно проводили ману почти без потерь, правда, для этого необходима была изоляция, но из-за малой длины проводов в их конструкции парень считал, что будущие потери должны быть незначительными.

— Вик! Мы закончили! — только юноша хотел попробовать ввести первые дозы маны в провод, как к нему подбежал запыхавшийся Жит.

— Что-то долго вы… — озадаченно пробурчал парень, но видя некую обиду на свои слова со стороны мальчишки, поспешил серьёзно спросить. — Что-то случилось?

— Нет, — покачал головой юный разведчик. — Мы просто обежали ближайшие улицы! — и на озадаченный взгляд командира поспешил выдать отчёт, словно оправдываясь. — Все скелеты движутся сюда! Притом не только из толпы с площади, но и с улиц, на которые толпа смогла зайти…

— Откуда такие выводы? — уточнил парень, не помня каких-то отличий скелетов с площади и уличных. Так-то каждый скелет имел свой скелет, как бы это ни звучало, но вот чтобы особые черты у группы…

— Так на тех улицах, где были скелеты, теперь чисто, но не на всех, а только на тех, куда, скорее всего, толпа с площади дошла. — выдал собранные данные и свои предположения Жит.

— И все они сейчас прутся в наш скромный двор? — со смесью опасения, предвкушения и радости спросил Виктор, получив в ответ кивок. — Значит, мертвяков на живых потянуло…

— … построен живыми и должен принадлежать нам! Изгоним смерть! — закончил свою, на первый взгляд воодушевляющую и призывающую к победе над скелетами самоходящими речь Виктор, после чего начал спуск с трибуны театральной площади. В этот момент юноша чувствовал себя неким революционным агитатором или глашатаем императора, только вместо флага в руках у знаменосца были лопата и топор. «Точно крестьянское восстание против угнетателей! Ага, только угнетатели здесь хотят нашей смерти…»

Был уже 12-й день испытания, и за прошедшие восемь дней союз двух команд разросся до союза семи, который сегодняшнее собрание на площади должно было расширить за счёт других групп, разрозненно разбросанных по всему поселению.

Эти группы были в большинстве своём небольшими командами, не желающими объединяться с более крупными образованиями, которых насчитывалось девять, и семь из них были в союзе, собравшем остальных на этой площади.

Вообще в поселении было три площади, и театральная была самой малой из них. Другими были центральная и торговая, с которой на них в четвёртый день испытания попёрла толпа скелетов.

В тот раз они рубились до утра, и юноша продержался в роли батарейки только благодаря медитации, в которую смог погрузиться не сразу, пару раз во время попыток лишая света передовых бойцов. А научившись во время медитации не только поглощать ману из окружения, но и направлять её через руку в манопровод, парень погрузился в себя настолько, что не заметил окончания потока врагов, будучи выведенным из медитации только после сокрушения последней черепушки.

Тот бой принёс немало уровней каждому из бойцов, и все они стали сильнее, так как в отличие от Виктора, не накапливали очки характеристик, а распределяли их сразу, в зависимости от текущей потребности. С другой стороны, половина каждой из команд была ранена и, ругаясь, отпивалась Милостью Удора, из-за чего после пробуждения от дневного сна, который каждый получил не сразу после окончания ночного и утреннего боя, а ближе к обеду, лишь малая часть отрядов вышла на разведку к освободившимся от скелетов улицам, исследование которых принесло командам новое пополнение в виде обезвоженных и слабых девчонок и мальчишек и нескольких трупов, умерших в неравном бою со скелетами или удушающей жаждой.