Однажды мы отомстим. Мы увидим, как голова Сабиума полетит на свободу, и будем знать, что он заплатил за все, что сделал с нашей семьей.

Это время не сейчас. Как бы нам обоим ни хотелось, чтобы было иначе.

Твой благодарный брат,

C

Приска

— Шшш, — успокаивал Асинию Тибрис той ночью.

Опустошение было ясно на его лице, когда я открыла дверь ее камеры. Теперь он сидел на корточках рядом с ней, пытаясь вылечить худшую часть ее болезни, в то время как я передавала часть контрабандной еды через решетку камеры Демосу.

У него отвисла челюсть, когда он увидел меня снова. Очевидно, он на самом деле не верил, что я вернусь. Теперь он запихивал в рот хлеб и сыр.

— Не ешь слишком много, — предупредил Тибрис.

— Или все вернется обратно.

Демос кивнул, откусывая кусочки поменьше. У меня сжалось в груди.

— Я постараюсь завтра принести немного мяса, — сказала я ему.

Я повернулась к Тибрису. Выражение его лица было мрачным. Я рассказала ему о железе, и он изучал порез на плече Асинии.

— Нам нужно разобраться с этим. Я не могу исцелить ее с железом в ее теле.

Проскользнув в камеру, я опустилась на колени рядом с Асинией. За ночь ей стало хуже, и теперь она была такой бледной, что казалось, она была в нескольких шагах от смерти. По мне пробежал холодок. Мы не могли попасть сюда как раз вовремя, чтобы увидеть, как умирает Асиния. Мы должны были суметь спасти ее.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала?

— Держи ее и не дай ей поднять по тревоге всех охранников в замке.

Асиния была совершенно безразлична. Она умирала? Она уже впала в бессознательное состояние, из которого ее никогда нельзя было вывести? В глубине моих глаз горел огонь, пока я ждала, когда Тибрис приготовится, и когда он кивнул, я зажала ей рот одной рукой, опираясь на ее другую руку, чтобы удержать ее неподвижной.

— Давай.

Рана зажила достаточно, чтобы Тибрису пришлось вскрыть ее еще раз. Все это время Асиния оставалась без сознания. Но когда пришло время вытаскивать железо, она закричала в моей руке, слабо сопротивляясь, когда мы удерживали ее.

Ее крики, вид ее корчащейся… Слезы текли по моим щекам. Но она была жива. Живая и бодрствующая.

Ее глаза встретились с моими, впервые ясные.

Я наклонилась.

— Мы спасаем тебя. Прости, но это должно быть сделано.

Она кивнула, но что бы там ни делал Тибрис, это заставило ее издать еще один слабый крик. По приказу Тибриса я полила рану водой, вымывая крошечные кусочки железа, которые он не смог извлечь.

Это продолжалось, казалось, целую вечность. К тому времени, как глаза Асинии закатились, я была вся в поту. Тибрис встретился со мной взглядом и кивнул. Он принес с собой в замок крошечный набор целителя, и как только он достаточно промыл рану, он снова зашил ее.

— Если они обследуют ее, они поймут, что здесь кто-то был, — сказал Тибрис.

Безнадежность сжала мои легкие. После того, что нам только что пришлось сделать с Асинией, мысль о том, что кто-то снова сделает это с ней…

Демос прочистил горло.

— Они не будут проверять ее, — сказал он.

— Я здесь почти два года, и никто не проверял меня. Это должно было быть сделано.

Я повернулась и посмотрела на него.

— Я рада, что ты так думаешь. Потому что ты следующий.

Он втянул воздух, но кивнул. Если рана Асинии была серьезной, то рана Демоса была ужасающей. Тибрис вошел в его камеру и вручил ему кусок дерева из своего карманного набора.

— Для чего это? — я спросила.

— Чтобы он мог укусить.

Я оставалась рядом с Асинией, пока Тибрис промывал рану Демоса. От низких стонов Демоса у меня скрутило живот, и, оглянувшись через плечо, я увидела, что он вцепился в прутья между камерами так, что побелели костяшки пальцев.

Я не могла просто позволить ему страдать, даже если это означало оставить Асинию на несколько мгновений.

Поднявшись на ноги, я взяла его за руку.

— Ты отлично справляешься, — пробормотала я.

— Просто подумай обо всех способах, которыми мы собираемся заставить этих ублюдков заплатить.

Демос кивнул.

— Мне жаль. Мне так жаль.

Он выплюнул деревяшку, застрявшую у него между зубами.

— Это не твоя вина. Фуууф.

Он вцепился в решетку, и я крепче сжала его руку.

— Подумай о чем-нибудь, что ты любишь, — в отчаянии сказала я.

— Расскажи мне об этом.

Он издал сдавленный звук, и долгое мгновение казалось, что он не сможет выдавить ни единого слова. Я надеялась, что Тибрис почти закончил.

— Я люблю смотреть на облака, — пробормотал Демос.

— Я привык лежать на траве и часами наблюдать за ними. Особенно когда солнце вот-вот должно было сесть.

— Прекрасно.

Он открыл рот, но оттуда вырвался приглушенный вскрик.

— Ничего страшного, если тебе нужно поплакать.

Я посмотрела на его плечо. Тибрис начал зашивать рану.

— Первое правило заключенного, — сказал мне Демос, — ты плачешь, и тебе конец.

Это был человек, который отказался стать жертвой жизни. Даже после всего, через что он, очевидно, прошел в этих подземельях.

— Я буду иметь это в виду.

Он улыбнулся, его зубы блеснули в тусклом свете.

— Я знаю тебя всего один день, но что-то подсказывает мне, что тебе, вероятно, следует…

— Моя сестра никогда не окажется в одной из этих камер, — прорычал Тибрис.

Я закатила глаза.

— Как его плечо?

— Мне нужно будет продолжать работать над ним, но моя магия почти полностью истощена.

Я сжала руки в кулаки. Скольких еще заключенных мог бы исцелить Тибрис, если бы король не украл его магию?

— Мы вернемся завтра, — сказала я, поворачиваясь, чтобы поцеловать Асинию в лоб.

Я хотела бы принести ей одеяло, но мы не могли рисковать тем, что мимо пройдет охранник и заметит.

— Скоро заступит смена следующей стражи, — сказал Тибрис. — Нам нужно идти.

Мы пробрались обратно в помещение для прислуги. Когда Тибрису пришло время повернуть налево, к мужским туалетам, он вместо этого прислонился к стене. Его глаза были мрачными, когда встретились с моими.

— Она бы умерла сегодня ночью, — сказал он.

— Я не сомневаюсь. Она была так близка, Прис.

Меня охватила тошнота, пока мне не пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы прояснить голову.

— Я так рада, что ты здесь.

— Я тоже. Нам нужно вытащить ее, но, хоть убей, я не могу понять, как. Мы берем ее и бежим, и мы можем выбраться из замка, но мы никогда не выберемся из города.

О да, мы бы так и сделали.

— Я собираюсь что-нибудь придумать.

Он открыл рот, чтобы возразить, закатил глаза и резко закрыл его. Вероятно, у него не хватило сил на словесную перепалку со мной сегодня вечером. Вместо этого он сунул руку в карман и вытащил записку.

— От Вайсера.

— Спасибо.

К тому времени, как я добралась до своей комнаты, меня почти трясло от усталости. Мне потребовались все силы, чтобы еще продержаться достаточно долго, чтобы заползти в свою кровать.

Кровать была холодной, учитывая, что она стояла рядом с окном. Но я отодвинула занавеску и при свете луны прочитала зашифрованную записку Вайсера.

Прис,

Мне не нужно говорить тебе, насколько рискованной была бы такая стратегия. Для первой части твоего плана мне нужен день, чтобы подготовить записку.

Для второй части у меня есть два человека, которые потенциально могли бы тебе помочь, но я не буду приказывать им это делать. Если один из них вызовется добровольцем, ты сможешь получить поддержку.

Наместник

Я прерывисто вздохнула. Надеяться на добровольца было бы слишком. Это было опасно. Но если и было что-то, что я знала о повстанцах, так это то, что большинство из них жили исключительно ради мести.

Могу ли я использовать эту потребность, чтобы стать на шаг ближе к королеве?

Лицо Асинии промелькнуло у меня перед глазами. За ним следили все заключенные, мимо которых я проходила в том сыром, темном подземелье.