Поселившись в замке Данбар на побережье Восточного Лотиана вместе со всеми своими детьми, кроме дочери Маргариты, Джоанна намеревалась лично управлять Шотландией в качестве регента своего сына, но столкнулась с яростным сопротивлением шотландской знати. Мать короля была не просто женщиной, а англичанкой, имевшей обширные родственные связи при дворе старого врага Шотландии. Арчибальд Дуглас, 5-й граф Дуглас и кузен короля, был предпочтен в качестве регента, и Джоанне пришлось довольствоваться лишь опекой над сыном. Однако оставаться в тени было не в характере Бофортов, и в июле 1439 года Джоанна вновь появилась на политической сцене после того как вышла замуж за Якова Стюарта, "Черного рыцаря Лорна".

Смерть графа Дугласа месяцем ранее лишила Джоанну влиятельного союзника при дворе, и в результате очередного тура борьбы за власть она была заключена в тюрьму в замке Стирлинг. За свою свободу она должна была отдать опеку над сыном и свое значительное приданое своему пленителю, сэру Александру Ливингстону. Потерпев поражение и вынужденная отступить, Джоанна позже родила еще трех сыновей от своего второго мужа, а также следила за браками своих дочерей-принцесс. Принцесса Джоанна была обручена с графом Ангусом в 1440 году, Изабелла вышла замуж за Франциска I, герцога Бретонского, в 1442 году, а Мария — за Вольферта VI ван Борселена в 1444 году, что еще больше расширило родственные связи Бофортов по всей Северной Европе.

Летом 1445 года напряженность в отношениях вновь обострилась после столкновения сэра Якова с Ливингстоном, что побудило последнего осадить Джоанну и ее мужа в Данбаре. Мать короля не пережила осады и скончалась 15 июля. Шотландская королева из семьи Бофортов была похоронена в картезианском монастыре в Перте рядом со своим первым мужем, в то время как ее второй супруг, вместе с тремя сыновьями, бежал в поисках убежища в Англию. Джоанна жила и умерла бойцом, как и следовало ожидать от Бофортов, и до последнего боролась за права своей семьи. Неизвестно, как ее братья или дядя смотрели на все это, но за ее смерть они не искали возмездия ни в Шотландии, ни за ее пределами[452].

Тем временем Маргарита Бофорт, сестра Джоанны и младшая дочь Джона, 1-го графа Сомерсета, также пережила трудности, связанные с ее замужеством. Будучи обрученной в возрасте двенадцати лет с Томасом Куртене, 13-м графом Девон, и выйдя замуж, она родила первого сына примерно через десять лет, а затем двух сыновей и пять дочерей. Всякое подобие мирного существования прекратилось в конце 1430-х годов, когда региональное соперничество между мужем Маргариты и семьей Бонвилей переросло в вооруженный конфликт, из-за нападения Куртене на владения своих противников. Хотя вражда между двумя семьями на юго-западе не была напрямую связана с последующими Войнами Роз, она вылилась в два десятилетия борьбы за господство в Девоне, которая охватила всю семью Маргариты и завершилась жестоким сражением при Клайст-Хит в декабре 1455 года. Жизнь женщин из семьи Бофорт была далеко не спокойной.

Королева Шотландии и графиня Девон были не единственными Бофортами, озабоченными делами своих семей в 1430-х годах. К 1435 году их брату Эдмунду было уже около тридцати лет, и пока его старший брат Джон оставался во французском плену, будущее рода зависело от того, заимеет ли граф Мортен сыновей. Будучи солдатом, часто служившим за границей и подвергавшимся опасностям войны, Эдмунд, несомненно, осознавал, что в любой момент может быть убит в бою, и помнил, как два его брата уже погибли во Франции, не оставив наследников.

Возможно, именно такие мысли побудили Эдмунда, в середине десятилетия, жениться, хотя тайный характер свадьбы скрывает точную дату и место ее проведения. Его невестой стала Элеонора Бошан, дочь Ричарда Бошана, 13-го графа Уорика, и вдова Томаса, 8-го барона Роса из Хелмсли, от которого у нее было трое детей, включая старшего, еще несовершеннолетнего, Томаса, 9-го барона. Эдмунд женился на леди Элеоноре, не получив необходимого разрешения. Однако, когда в начале 1436 года у пары родился первый сын, король стал крестным отцом ребенка своей кузины. Это было молчаливым одобрением брачного союза, который позже был публично признан 7 марта 1438 года, после окончания миноритарного периода, когда Эдмунд был официально прощен Генрихом VI "за вступление в брак без разрешения короля"[453].

Согласно традиции, ребенок был крещен Генри, названным в честь своего религиозного покровителя, хотя это имя, вероятно, также было выбрано с учетом интересов пожилого кардинала, поскольку он мог ходатайствовать от имени своего племянника, чтобы добиться помилования[454]. Вскоре за ним последовали три дочери, названные Элеонорой, Елизаветой и Маргаритой, а второй сын, Эдмунд, названный в честь своего отца, обеспечил будущее династии Бофортов еще до окончания десятилетия.

Тем временем кардинал Бофорт снова неустанно занимался политикой в Совете, полностью посвятив себя продвижению интересов своей растущей семьи. Он был постоянным участником заседаний на протяжении всего 1437 года и сохранял свое место и 12 ноября, когда король официально принял бразды правления государством, за месяц до своего шестнадцатилетия. Для кардинала это не было проблемой: Глостер больше не считался главным советником, а Генри установил тесные отношения со своим впечатлительным внучатым племянником, для которого он был ценным доверенным лицом и наставником. В Совет также входил ряд сторонников кардинала, включая архиепископа Кемпа, епископа Алника, графов Солсбери, Стаффорда и Саффолка, а также лордов Типтофта и Хангерфорда. Хотя некоторые члены Совета были тесно связаны с Глостером, было очевидно, что баланс сил вновь изменился в пользу Генри Бофорта[455].

Один из важнейших вопросов, который еще предстояло решить Совету, касался замены герцога Бедфорда на посту лейтенанта короля во Франции и Нормандии. Герцог Йорк временно исполнял эту должность до апреля 1437 года, но, как оказалось, он стремился вернуться в свои обширные владения в Англии и Уэльсе и не имел особого желания оставаться во Франции на постоянной основе. Глостер был признан неподходящим для должности, предполагающей командование войсками за границей, а кардинал категорически не желал поддерживать своего соперника, поэтому в качестве временного компромисса лейтенанство было передано тестю Эдмунда Бофорта, престарелому графу Уорику. Должность оказалась менее привлекательной, чем следовало бы: она скудно финансировалась, а для ведения военных кампании не хватало ни солдат, ни снаряжения. Париж был потерян в апреле 1436 года. Тем не менее, кардинал имел долгосрочные амбиции на этот пост, надеясь убедить Совет оставить должность для своего племянника Джона, графа Сомерсета, все еще находящегося в плену.

Освобождение Сомерсета было приоритетной задачей для Генри, которому уже исполнилось шестьдесят лет, тем более что его старший племянник Бофорт находился в плену с 1421 года, проведя в неволе почти половину своей жизни. Совет Карла VII не желал рассматривать вопрос об освобождении Сомерсета без начала переговоров об освобождении нескольких французских дворян, томившихся в английском плену, что было немыслимо, пока Генрих VI оставался несовершеннолетним. Однако, как только король достиг совершеннолетия, Бофорты начали предпринимать шаги по подготовке к возможному освобождению графа Сомерсета.

7 февраля 1435 года Джон Холланд, граф Хантингдон и констебль лондонского Тауэра, получил приказ передать Карла, графа д'Э, под опеку Эдмунда Бофорта, чтобы в ближайшем будущем провести обмен пленными[456]. Год спустя, 9 февраля 1436 года, было принято решение о том, что Сомерсет должен официально выкупить права на графа д'Э у короны за 12.000 марок, а в апреле 1437 года Эдмунд получил разрешение на перевоз француза через Ла-Манш для дальнейших переговоров по его освобождению. Тем временем Жильбер де Лафайет, маршал Франции Карла VII, получил, 6 декабря 1437 года, от английского Совета охранную грамоту на перевоз Сомерсета в подконтрольную англичанам часть Франции. Это было сложное и затяжное дело, которое, как позже жаловался сам Сомерсет, обошлось ему в 24.000 фунтов стерлингов, но, тем не менее, к осени 1438 года граф был наконец освобожден, после семнадцати лет пребывания в плену[457].