Война во Франции получила новый импульс в начале 1417 года благодаря решимости Генриха V продолжать кампанию за Ла-Маншем до тех пор, пока он не заставит французов передать корону Франции в его руки. Его амбиции не могли быть удовлетворены периодическими демонстрациями военной мощи на севере Франции, и Генрих жаждал поставить своего противника на колени так, как ранее пытался сделать его прадед Эдуард III. Стратегия короля заключалась в том, чтобы сначала завоевать Нормандию, которую он считал своим законным наследством благодаря происхождению от герцога, Вильгельма Завоевателя, и которая находилась во владении английских королей до тех пор, пока Генрих III не отказался от своих притязаний в 1259 году. Теперь Генрих V считал возвращение утерянных владений делом личной чести. Конечно имело значение и то, что с географической точки зрения Нормандия представляла собой отличную базу для дальнейшего продвижения во Францию.

Получив дополнительное финансирование благодаря усилиям канцлера Генри Бофорта во время заседания Парламента в октябре 1416 года, значительная армия покинула Саутгемптон в конце июля 1417 года и высадилась к югу от устья Сены в Туке. К 18 августа королевская армия расположилась лагерем под Каном, с его грозным замком возвышавшимся над городом на скалистом выступе. Монстреле считал Кан "очень сильным и многолюдным"[305] городом, окруженным крепостными стенами и разделенным рекой Орн на два отдельных поселения. Кан, в Нормандии, уступал лишь Руану, и славился добычей известняка. Не без оснований английский король рассматривал Кан как свою потенциальную штаб-квартиру на будущее. Ему просто необходимо было его захватить.

В городе было два аббатства, возведенных по приказу Вильгельма Завоевателя: мужское аббатство к западу города и женское аббатство на востоке, и Генрих с относительной легкостью захватил оба расположившись лагерем в одном, в то время как его брат Кларенс занимал другое. Братья Ланкастеры поделили Кан на два сектора осады, обстреливая городские стены из пушек и пытаясь заставить горожан сдаться. Этому способствовало то, что стены обоих аббатств были значительно выше городских, что позволяло англичанам обстреливать из своих орудий улицы внутри города, вызывая панику и смятение среди осажденных жителей. Таким образом падение города было лишь вопросом времени, и 8 сентября, менее чем через месяц после начала осады, английская армия с триумфом вступила на улицы Кана, а через две недели сдался и замок.

Из Кана основная часть английской армии двинулась на юг и быстро захватила города Аржантан и Алансон, а Кларенс двинулся на север и взял города Байе и Лизье. Систематическое завоевание продолжалось и после Рождества: в феврале 1418 года был захвачен Фалез, родина Вильгельма Завоевателя, а в июне — Пон-де-л'Арк. Завоевание Нормандии, как и рассчитывал Генрих V, шло полным ходом.

Пока король, Томас Бофорт и цвет английской знати были заняты во Франции, епископ Бофорт был занят собственной кампанией. Летом 1417 года канцлер заявил о своем желании отправиться в паломничество в Святую Землю, очевидно, желая пойти по стопам своего единокровного брата-крестоносца Генриха IV. Король согласился с решением своего дяди, и 21 июля 1417 года скрепил печатью охранные грамоты для епископа Винчестерского, чтобы тот мог пересечь территории ряда государств располагавшихся между Лондоном и Иерусалимом, некоторые из которых могли оказаться враждебными для странствующего английского прелата королевской крови. Два дня спустя Генри Бофорт официально отказался от должности канцлера, передав ее Томасу Лэнгли, епископу Даремскому, и уладив свои личные дела в королевстве, стал готовиться к отъезду запланированному на середину августа 1417 года[306].

К началу сентября епископ был в Брюгге, завершив первый этап своего путешествия. Внешне все выглядело как обычное паломничество. Однако Генри Бофорт был не слишком набожным человеком, и внезапное желание идти по стопам Христа было не в его характере, до сих пор уделявшего основное внимание светским, а не духовным вопросам. Действительная причина его внезапной поездки за границу вскоре стала очевидной, и хотя она касалась религиозных дел, участие в них Генри было сугубо политическим[307].

С 1414 года в германском городе Констанц заседал Церковный Собор, собравший самых ученых представителей католической Церкви Европы, чтобы положить конец папскому расколу, который разделял христианский мир на протяжении почти сорока лет, — конфликту, имевшему скорее политические, чем теологические корни. В последние годы три епископа одновременно претендовали на звание законного понтифика, что превращало в насмешку этот священный сан. Каждый кандидат имел поддержку разных стран Европы, которая часто изменялась в зависимости от геополитической ситуации. Предсказуемо, что Франция и Англия заняли противоположные позиции.

Собор проходил под руководством Сигизмунда, короля римлян, который уже добился отставки Пап Иоанна XXIII и Григория XII в 1415 году и отлучения от церкви третьего претендента Бенедикта XIII после того, как тот отказался последовать примеру своих конкурентов. Большая часть 1417 года прошла в дебатах о том, что должно быть приоритетом для Собора — церковная реформа или избрание устраивающего всех Папы, и как только общее мнение высказалось в пользу папских выборов, Генрих V захотел убедиться, что любой будущий понтифик будет соответствовать политическим устремлениям Англии. Было принято решение направить в Констанц своего самого умелого прелата, чтобы придать веса английской делегации, и этим прелатом стал проницательный Генри Бофорт.

Это поручение вполне устраивало епископа, который был не из тех, кто уклоняется от такой серьезной ответственности. Когда король и большинство знати собирались отправиться во Францию, Генри Бофорт, вероятно, тоже не испытывал особого желания оставаться в Англии. Как его брат Томас добивался славы и почестей в Нормандии своим мечом, так и Генри был полон решимости добиться того же в Констанце словами и интригами. Любые возможные выборы нового Папы откладывались из-за того, что Сигизмунд желал проведения церковной реформы, и задачей епископа Бофорта было донести до упрямого короля римлян желание английского монарха, который хотел, чтобы выборы состоялись как можно скорее. Вскоре после прибытия умеющего убеждать епископа, в начале октября Сигизмунд отступил, и долгожданные выборы наконец начались. Самого епископа Бофорта, даже рассматривали в качестве кандидата на папство, что, учитывая его амбициозную натуру, вероятно, мало кого удивило. Однако, несмотря на все притязания Генри, англичанин вряд ли получил бы широкую поддержку, и 11 ноября Папой был избран итальянец Оддоне Колонна, принявший имя Мартин V.

Новый Папа стремился вознаградить всех тех, кто способствовал его избранию, и Генри Бофорт, как глава английской делегации, не был обойден милостью нового понтифика. 18 декабря 1417 года хитроумный епископ удостоился высшей чести — его возвели в кардинальское достоинство, и это престижное повышение, должно быть, вызвало большую радость в окружении епископа. Стать кардиналом означало обрести необычайное влияние в Церкви, пользоваться личной благосклонностью Святого Отца и возвыситься над всеми другими церковными деятелями, за исключением коллег-кардиналов. Для Генри Бофорта это было знаменательным событием, и, учитывая, что Папа-англичанин был ни для кого неприемлем, это была, вероятно, самая высокая ступенька, на которую он мог рассчитывать подняться в церкви. Однако произошла одна загвоздка.

Помимо обещанной кардинальской шапки, Папа Мартин пожаловал епископу Винчестерскому титул постоянного легата и освобождение его епископства от юрисдикции архиепископа Кентерберийского. Проще говоря, Генри были предоставлены все полномочия действовать от имени Папы, не подчиняясь ни одной другой церковной или светской власти в Англии, с полным правом взимать налоги с английской Церкви от имени папства. Это был вопиющий конфликт интересов; Генри не мог служить двум господам.