На площади было людно. Разные личности стояли кто в одиночестве, а кто группами. Обстановка оживлённая: собравшиеся люди то и дело посматривали на пленниц, что-то говорили друг другу, спорили. На середину вышла Мадам Эльвира — та самая тётка с посохом. Бабка призвала всех к порядку.

— Сейчас каждая гильдия сможет выбрать себе девушек, — проскрипела Мадам. — Соблюдайте порядок! Никто с пустыми руками не уйдёт! А вы, девушки, не стесняйтесь, предлагайте себя. Ведь тех, кого не заберут, отправят к челяди — в Расходники.

Начался отбор. Представители гильдий по очереди подходили и отбирали себе пленниц. Девушки наперебой расхваливали свои таланты, желая быть избранными. Мда. Похоже Расходники — перспектива так себе.

Гильдии имелись самые разные: портные, повара, конюхи, музыканты, парикмахеры, кузнецы. Когда подошла очередь знахарей выбирать себе помощников, Эмилия засуетилась. Она протолкнула вперед Кару и стала рекламировать её со всей страстью профессионального менеджера. Речь оказалась столь зажигательной, что даже Мадам подошла послушать. Когда манящий поток слов закончился, Эльвира проговорила:

— Зачем ты пытаешься привлечь внимание? Тебе всё равно никуда не попасть — мы ненавидим тех, у кого в роду Защитники.

— На свой счёт я иллюзий не питаю, — ответила Эмми, — не для себя стараюсь. Подруга же моя действительно очень талантлива и трудолюбивая. В ее роду нет Защитников. Девочка уже знает основы лекарского дела — была ученицей аптекаря. Возьмите её — не пожалеете! — обратилась Эмилия к знахарям.

— Помогаешь? Как странно… — пожала плечами Эльвира.

Представитель гильдии согласился забрать Кару. Но девочка вдруг вцепилась в руку подруги и не хотела уходить.

— Я никуда без тебя не пойду! — почти плакала Кара.

— Детка, так нужно, — уговаривала её Эмми. — У знахарей должно быть неплохо: это важная гильдия. Накормят, оденут. Тебе нужно на ноги стать, профессию освоить. Выжить в конце концов!

— А как же ты? Я без тебя не пойду!

— Милая моя! Я взрослая самодостаточная женщина! Не пропаду! У меня есть руки и голова на плечах. Что-нибудь да придумаю. А ты иди, я не хочу ещё и за тебя переживать.

Кара нехотя пошла за представителем гильдии. Мадам, наблюдавшая эту сцену, покачала головой и обратилась к Эмми:

— Странная ты. Помогаешь другим без собственной выгоды? У нас так не принято. Долго ты не протянешь. — вынесла она вердикт.

— Какие же вы все мерзкие! — сказала мерзкая кикимора, окидывая взглядом своих подопечных.

Расходники. Самый низ социальной лестницы. Даже среди челяди не было более презираемых существ. Из одежды — обноски, из еды — объедки. Работа самая грязная. Уборка, чистка отхожих мест, таскание воды — всё это зона ответственности Расходников.

Жили они в сыром неотапливаемом помещении без окон. Только дырявая крыша позволяла дневному свету иногда проникать в комнату. Подстилки-циновки были старые и в небольшом количестве: на всех их не хватало.

Непосредственными начальниками являлись две рыжие кикиморы. Одна потемнее, другая посветлее. В чем заключался Дар этих существ, Эмилия так и не поняла. Талант ярко и вульгарно одеваться, а также неумение причесываться — вот и все особые способности. Зато гонора имелось! Несмотря на то, что в подчинении кикимор была всего лишь группа Расходников, дамы требовали обращаться к ним — госпожа. Госпожа Тесса — та, что потемнее, госпожа Исса — светленькая.

Кикиморы упивались властью. Развлекались на всю катушку. Подстрекали девушек доносить друг на друга. Причём наличие доказательств не всегда требовалось — всё зависело от настроения госпожей. Иногда достаточно было шепнуть им на ушко, что, дескать, такая-то пленница нелестно отзывалась о нарядах надзирательниц, и несчастную девушку тут же подвергали истязательствам. Говорила ли бедняжка чего или нет — никого вообще не интересовало.

Придумали также кикиморы и систему полицаев. Приблизили к себе любимчиков, привилегии им пожаловали типа мешка соломы для сна и куска мяса на обед раз в десять дней. Полицаи помогали кикиморам заниматься надзирательством, проще говоря, издеваться. Госпожи время от времени меняли состав любимчиков, чтоб скучно не было. Сместят, бывало, одну из полицаев, а на её место поставят ту, над которой первая больше всех издевались. Получив кроху власти, бывшая жертва начинала мстить — добивать бывшую мучительницу. Кикиморы наблюдали всё это и дико веселились.

Ещё госпожи игры всякие устраивали. Например, выберут двух пленниц, приведут на специальную небольшую арену с грязью и заставят бороться друг с другом в исподнем. Девушки в жиже скользят, падают, ударяются, а госпожи смехом заливаются — так им забавно!

Или же квест устроят: разбросают по двору огрызки яблок, по разным местам. Часть огрызков на открытом пространстве оставят, часть попрячут, и заставляют девушек искать и собирать "добычу". Кто в итоге больше огрызков принесёт — тот и победил. Насилие и обман разный не только не запрещались, но всячески приветствовались: можно было украсть у кого-то "добычу" или силой забрать. Кикиморы такого рода инициативу только приветствовали. Победительницу чувствовали. Давали на целый день выходной, угощали сахаром, одаривали соломой для сна. В результате девушки чуть ли не дрались за эти огрызки.

А любимой забавой госпожи Тессы и госпожи Иссы была командная игра. Кикиморы цинично назвали её "Последний Герой". Выбирались две команды, соревновались между собой. Задания разные были: канат перетянуть, в мешках на скорость попрыгать, кольца на штырь забросить и т. д., и т. п. После соревнования проигравшая команда путём голосования должна была выбрать слабое звено — одного из участника своей команды. И потом выбранную жертву требовалось всей оставшейся группой побить палками. Так продолжалось, пока не останется один победитель. Счастливице по традиции доставались награды и почести.

Поскольку участие в играх не всегда являлось добровольным, Эмилии пришлось пойти на хитрость: она взяла на себя самую грязную и противную работу. Чистка ночных горшков, отхожих мест, вынос помоев — всё это делала Эмми. Теперь от неё воняло даже если она только что помылась. Кикиморы брезговали Эмилией, придумали прозвище — Засранка. Приближаться к своим персонам ближе, чем на пять метров, запретили. Однако Эмми своего добилась: кикиморам была так противна девушка, что они от неё отстали и в играх участвовать не заставляли.

Жизнь настала тяжёлая. И не только физически, но и морально. Политика кикимор приносила ожидаемые плоды. Пленницы друг друга ненавидели, без конца ругались, ссорились, дрались. Никто никому никогда не помогал, не доверял. Каждый сам за себя. Стоило кому-то из пленниц проявить слабость, её тут же заклевывали более сильные соседки. Иногда Эмили казалось, что девушки забыли, кто на самом деле их враг. Хотя почему казалось? Так оно и было. Вместо того чтобы объединиться и противостоять кикиморам, пленницы грызли друг друга.

Был вечер, почти ночь. Девушки закончили свои задания и им любезно было разрешено после четырнадцати часового рабочего дня пройти в свою хибару для сна. Сил что-либо делать не осталось. Каждая девушка расположилась на своём месте, ожидая объятий Морфея. Неожиданно запертая ранее дверь отворилась, и в комнату зашли кикиморы со стражниками. Охранники пришли не с пустыми руками. Каждый из них тащил по девушке. Бедняжки были без сознания и висели на руках поникшими тряпочками.

— Киньте их сюда, в угол, где свободно, — скомандовала госпожа Тесса. Стражники послушно положили принесённых девушек в указанное место. Затем охранники и кикиморы удалились.

— Кто это? Зачем они здесь? — шептались местные пленницы.

— Это Расходники из учебного класса. — объяснила одна из девушек. Она была полицаем на тот момент и знала больше остальных. — Их мало осталось. Решено было с нашей группой объединить.