Ни военный трофей, ни набитый кошель,

Что я вырву зубами в яростной схватке,

Не заменят твой взгляд или Ки́мбрийский эль,

Что мы пили в просторной палатке.

Едва Шило закончил песню. как окружающая толпа взорвалась аплодисментами. Жители просили продолжения, оставив позади печаль и тревогу. Долговязый воитель порадовал слушателей еще парой музыкальных историй. Одна из них поведала об одноруком герое, что продал душу демонам для защиты собственной родины. Другая была о безумном Ки́мбрийском принце, что любил кошек настолько, что провозгласил одну из них советником при дворе.

Мы ели, пили и веселились до самой полуночи. Когда рассудок отрезвел, а люди начали расходиться, ко мне подошел Дагзетт.

- Пока отец не отправился на боковую, предлагаю встретиться с ним и все обсудить, - сказал он. - Пойдем в его шатер.

Когда мы с Дагзеттом и Окиной вошли в покои вождя, Ахаррук курил трубку, восседая на излюбленном кресле. Он громко закашлял, завидев нас. Прежде чем начать разговор, вождь дождался, пока мы рассядемся на мягких подушках, подле трона.

- Сегодня вы доказали, что совместными усилиями добиться можно чего угодно. Превосходящий нас численностью противник потерпел сокрушительное поражение, а воинский дух народа взлетел на такую высоту, на которой не бывал уже очень давно. Это напомнило мне о силе единства и ярости, с которой наш народ способен сражаться.

- К чему ты ведешь, отец? - спросила Окина.

- К тому, что мы слишком тут засиделись, - он встал с кресла, подошел к дубовому столу и оперся на него руками. - Я помню ваш план, Рогир. Нашему дому точно не помешает золото и новое снаряжение. Начинайте формировать отряд. Сколько бойцов потребуется для уверенных налетов на юге?

- Две сотни, - выпалил я, не раздумывая.

Окина с Дагзеттом вскинули брови. Я же, взглянул на вождя, готовясь ко встрече с его хмурым взглядом.

- Договорились, - к моему удивлению ответил Ахаррук, а затем пожал мне руку. - Ваша вылазка не должна походить на праздную прогулку. Мне нужны сведения о том, что сейчас происходит у зуарцев и в окрестностях Лухона. Надеюсь на ваше благоразумие, Рогир.

- Благодарю вождь, - сказал я. - Думаю будет правильным сперва разбить укрепленный лагерь в южных землях, после чего отправиться с Вастом в Лухон для знакомства с его старым товарищем.

- А я займусь разведкой, - вклинилась дочь Ахаррука. - Дагзетт, со своими громыхающими доспехами, все равно не справится.

- Нет, чтобы хоть раз промолчать, - ответил брат и легонько толкнул Окину локтем. - Постараемся закончить сбор за неделю. Нужно еще подыскать хорошую броню для наших белокожих соратников.

Не смотря на то, что Васт вернулся в палатку уже глубокой ночью, с первыми же петухами он вскочил на ноги и потащил меня к кузнецу. Молчаливый старик Уголь за время примерки не проронил ни слова, но Дагзетт нас успокоил - старый мастер вел себя так со всеми. В обычное время, на изготовление доспеха из сараднита уходило около месяца. Хвала Создателю, что в закромах у кузнеца нашлись два подходящих панциря, которые нужно было лишь немного выправить - размер был великоват.

Пока вправлялась оливковая сталь, мы приступили к изнурительным тренировкам. К бескомпромиссной жесткости Васта добавилась твердолобость Дагзетта и раздражающий оптимизм Шила. Неразлучная троица, похоже, решила превратить разросшийся отряд в универсальных солдат. Один настаивал на бесконечных тренировках с боевым оружием, второй часами гонял бойцов вокруг ставки, а третий все норовил всучить проклятые дротики. Орки, привыкшие к тяжелой жизни, смиренно принимали и подобный подход, но меня это не устраивало. Я предложил друзьям составить четкий график тренировок, чтобы наши подопечные смогли найти время на отдых, а энтузиазм командиров не пропадал попусту. После разделения бойцов по оружейному признаку, дело пошло быстрее, а трое предводителей наконец смогли перестать бесконечно спорить.

Хирд, к моему удивлению, участвовал в занятиях вместе с остальными. Хилое тело торговца пока не было готово к подобным нагрузкам, но орки, повидавшие доблесть оборотня на поле боя, всячески подбадривали его, и всюду тащили за собой. Периодически он менял обличие и давал волю агрессии. По словам Хирда, это было важно, поскольку с каждым превращением торговец овладевал все большим контролем над чудищем, хоть раньше все происходило с точностью до наоборот. Наставления старого шамана оказались полезными.

Сарг с Окиной смогли отобрать пять десятков отменных стрелков и каждый день муштровали бедолаг с рассвета до заката. Поскольку обучение лучников проходило за пределами ставки, с дочерью вождя мы почти не пересекались. Удавалось, разве что, перекинуться парой словечек во время ужина.

Подготовка к путешествию заняла полторы недели. Бойцам не терпелось вступить в очередную битву, Васт изнывал от тоски, поглаживая старый пернач, а я не мог дождаться встречи с игроками из реального мира. Посему, когда наступил алый рассвет и Арви резким движением распахнула полотно на входе в мою палатку, все уже были готовы.

- Ну что, поглядим на вотчину рыжебородого старосты, тюфяки? - спросила она.

- Сначала позавтракаем, - ответил ей Васт и громко зевнул.

Я улыбнулся, а затем натянул сапоги и отправился на встречу новому дню...

Панцирь сидел на мне как влитой. Он вовсе не стеснял движения, поскольку выступал лишь в роли бронежилета. Руки же чувствовали себя вполне свободно, поскольку защищены были все той же кольчугой, добытой у северян в Мардвике. В довесок к новой броне, Уголь всучил мне закрытый орочий шлем, украшенный витыми рогами. Старый мастер умело подогнал его под размер моей головы.

Обновленная броня Васта выглядела более вычурно. Массивный панцирь с резными узорами на металле, венчал меховой воротник. В подарок от кузнеца, лейтенант также принял большой треугольный щит из сараднита, со вздернутым острым концом посередине, напоминавший своей формой нос корабля. Я уже рисовал в голове образы челюстей и лиц, разбитых данным произведением кузнечного искусства.

Спустя два дня пути, боевой дух отряда окреп еще больше. Сплоченные воины находились в предвкушении очередной кровавой битвы. Тем не менее, на протяжении всего времени путешествия, нам не встретилось ни одного противника. Дагзетт, вопреки этим обстоятельствам, настаивал на патрулях во время привалов, поскольку лучше остальных знал окружающие земли. Чем дальше мы продвигались на юг, тем меньше длился сон и тем чаще мы стояли в дозоре. Все изменилось, когда на третий день отряд наткнулся на покинутое поле брани.

- Знатная схватка тут была, - присвистнул Шило, спрыгивая с повозки.

Мы последовали его примеру. Оказавшись вблизи с сотнями павших воинов, я вскинул брови.

- Интересно, кто поубивал этих молодцев? - спросил я, пытаясь разглядеть герб на броне обезглавленного солдата.

- Кто поубивал не знаю, но трупы точно из наемников, - сказал стоявший рядом Васт. - Судя по количеству тел - из не самых обычных. Глянь-ка на эти раны, Рогир. Бедолаг словно распилили на куски, или...

- Порубили секирами. - Дагзетт положил мне на плечо тяжелую руку. - Здесь были зуарцы.

По моей спине пробежал холодок. Мы еще не встречали серокожих, но судя по произошедшему здесь, южные орки не уступали в свирепости своим зеленокожим собратьям.

Фуражу мы предпочли скоротечное перемещение. Даже Шило не высказал возражений. Похоже, Дагзетт с соратниками знал о таинственном противнике из Зуара гораздо больше нас, но завести разговор на эту тему я не решался. Помнил давнее предостережение сына вождя.

Окина, по поручению брата, тут же отправилась в разведку с еще тремя наездниками. Остальные пересекли открытое травяное пространство с погибшими наемниками, приближаясь к широкой реке. За ней растянулся густой кедровый лес, преодолев который, мы могли очутиться в одном дне пути до самого Лухона. Однако, было решено совершить передышку, чтобы с помощью разведчиков, отыскать безопасный путь на юг.