Я лежал в своей комнате и горько плакал, когда няня пыталась намазать мою руку лечебной мазью. Мне так хотелось, чтобы рядом со мной была мама, но ее не было... Она покинула нас следом за бабушкой. Отец утешал меня, как мог, ночами не отходил от моей постели, читал мне сказки. Он всегда был достаточно строг со мной, ведь я был наследником, на меня возлагали большие надежды, но в те дни он был необыкновенно мягок со мной, словно я снова был тем крохой, которого он когда-то качал на руках.

Николя тоже пострадал, но его быстро вылечили, даже следов не осталось.

А я... Я не знаю, почему так получилось. Вернее, знаю. Я был слишком горд собой, почувствовал себя всесильным. За это и был наказан.

Отец приглашал множество лекарей, но никто не смог вылечить страшный шрам на моей руке. Он будет мне вечным напоминанием о моей ошибке! — Даниэль тяжело вздыхает, будто переживая все это вновь. Он снимает перчатку и кладет ее на скамейку рядом.

Я осторожно опускаю взгляд и, едва увидев его руку, закрываю глаза и отворачиваюсь, громко вскрикнув.

По моим щекам катятся соленые слезы. Бедный! Как же он страдал... Переборов страх, я вновь смотрю на него.

— Ты не виноват, ты был еще ребенком! Ты ничего не понимал тогда! — слезы падают ему на руку.

— Не будем о плохом, София! — Даниэль быстро надевает перчатку и обнимает меня за плечо.

Мы сидим молча, вглядываясь в ночное небо. Отголоски вечерней зари утонули в океане ночи, а звезды хитрыми глазками поглядывают на нас с небес.

— Почему ты ушел из дома? Это ведь и твой дом!

— Отец решил жениться. Меня не пугало то, что у нас с Алексом будет мачеха, но, когда я познакомился с моей почти что бабушкой... Мне стало страшно. Каким может быть ребенок, унаследовавший дар феи и ведьмы? Если я, обладая светлым даром, смог сотворить такое, что же будет?! После пожара я дал себе слово, что никогда не женюсь и детей у меня не будет... И до недавнего времени я думал, что смогу это слово сдержать! — Даниэль как-то по-хитрому поглядывает на меня.

Значит, передумал все-таки? Из-за меня? Сердце так стучит. Как бы скрыть волнение?

— Я потребовал, чтобы он выбрал, кто ему дороже: сын или будущая жена. Отец не понял меня, решил, что я попросту ревную. От части это было правдой, но все же не главной причиной. Мы поссорились. Сейчас я, возможно, объяснил бы ему по-другому, постарался понять его. Но тогда я был глупым мальчишкой. Я сбежал. Кроме замка, где я часто бывал в гостях у своего друга Артура, мне было некуда пойти. Меня там приютили, разрешили учиться вместе с Артуром, благо учитель жил там же. Теперь я начальник стражи.

— Ты не хочешь поговорить с отцом?

— Я пытался. Наш последний разговор ни к чему не привел. Я хотел поговорить с ним об Элизе и ее способностях, но он меня даже слушать не стал. Прошу, не будем о грустном!

— Хорошо, тогда... Покажи мне свою магию!

— Я не могу, София! Не могу!

— Почему?

— Я боюсь... Вдруг...

— Подумай о чем-нибудь хорошем. Пожалуйста, покажи! Ты ведь видел, как выглядит моя магия. Покажи! — прошу Даниэля, хотя знаю, это опасная затея. Но я должна помочь ему победить страх перед самим собой.

— Хорошо, я попробую! — Даниэль берет меня за руку и закрывает глаза.

Сначала я смотрю на него, но уже через мгновение мое внимание привлекают всполохи, освещающие небо над беседкой. Крошечные язычки пламени, напоминающие горящий фитиль свечи, пляшут на фоне черного ночного неба, то переплетаясь в диковинный узор, то расходясь по сторонам, образуя линию или круг.

— Даниэль, это так красиво! — от восторга я едва не вскакиваю.

Замечаю, что он едва сдерживает слезы, но это слезы радости. Той печали, что всегда была на его лице, больше нет.

Огоньки парят в воздухе, собираются вместе, и на небе вырисовываются два сердца, пылающих огнем. Завороженная этим зрелищем, я прижимаюсь к его плечу.

— София, Софи... Я люблю тебя! — Даниэль смотрит мне в глаза и, заключив в объятия, целует.

— И я тебя! — едва слышно отвечаю ему. Еще мгновение, и совсем потеряю голову.

Кузнечики продолжают свой концерт, и под их музыку огоньки так и вьются вокруг беседки, разгоняя сумрак ночи.

— Даниэль, в замке могут заметить, что меня нет. Я должна возвращаться! — вскакиваю со скамейки и бегу к двери, ведущей на кухню.

Добежав, оборачиваюсь. Даниэль растерянно смотрит на меня, а всполохи в небе все не гаснут. Трусливой походкой возвращаюсь к нему.

— Я... — не знаю, что сказать ему. Сердце сбивается с ритма.

— Спасибо, любимая!

— За что?

— За это! — он улыбается и поднимает руку к небу. — Я больше не боюсь!

Подчинившись ему, огоньки исчезают, медленно растворяясь в ночи.

— Я пойду?

— До встречи! — его глаза светятся радостью, и теперь я могу возвращаться в замок со спокойной душой.

Вернувшись в свою комнату, сразу ложусь спать, но заснуть не получается. Снова и снова вспоминаю его глаза, поцелуй и огоньки. Только на рассвете удается забыться коротким сном.

Утро проходит как обычно, но на уроке мне трудно сосредоточиться, ведь я не выспалась. К счастью, моя ученица этого не замечает.

Перед обедом Элиза просит меня погулять с ней в саду, и я сразу соглашаюсь. Она берет с собой сачок и бежит ловить бабочек. Я едва за ней успеваю. Пока Лиза играет, я прогуливаюсь по саду, полностью погрузившись в свои мысли. А ведь ночью на этом месте горели огоньки...

Внезапно меня охватывает какое-то волнение. Так уже было, и не раз.

Интуиция подсказывает, что он где-то рядом... Но ведь это невозможно!

Приглядевшись, замечаю, что за деревьями кто-то пробирается. Иду туда.

— София! — Даниэль подбегает ко мне неожиданно, подхватывает и кружит, как вчера.

— Что ты здесь делаешь? Как ты узнал, что я в саду? Как ты попал сюда? — у меня слишком много вопросов.

— Любимая, я не мог не прийти! Погода хорошая, и я надеялся, что ты выйдешь. А что до того, как я сюда попал, так я знаю здесь все ходы и выходы!

— Но почему ты здесь? — я все еще ничего не понимаю.

— Из-за этого. — Даниэль осторожно отгибает край перчатки.

Я невольно закрываю глаза, потому что мне больно смотреть.

— Можешь не закрывать глаза. Ничего ужасного здесь нет. Теперь нет!

— Что? — взглянув на его руку, не могу поверить. На запястье нет ни следа!

— Когда я проснулся сегодня, обнаружил, что шрам пропал, не весь, правда, но больше половины.

— Как это?

— Ты вчера плакала. Там, куда упали слезинки, все исчезло, будто и не было никогда!

— Но я не использовала магию!

— Я знаю. Это не магия, а твоя любовь. Она сильнее любого волшебства! Она творит чудеса!

— Я очень люблю тебя, Даниэль! Это правда! — бросаюсь ему на шею и вновь плачу.

— Софи, не плачь, не сейчас, пожалуйста! Я должен кое-что тебе сказать.

Я замираю в ожидании. Лиза бегает где-то рядом, но я уже забыла, что нам надо прятаться.

— Я должен уехать дня на два по важному делу. Ты будешь ждать меня? Приглядишь за Александром?

— И ты еще спрашиваешь? Конечно!

Мы прощаемся, и Даниэль уходит. Я медленно ступаю по траве, возвращаясь к своей ученице. Не знаю, заметила ли она нас. Может, она специально привела меня сюда, почувствовав, что придет ее брат?

Следующие два дня проходят словно в тумане. Жизнь в замке кипит, но я ничего не замечаю. Вроде бы все тихо и мирно, никто не ссорится.

На третий день, когда мы с Лизой выходим в сад, я встречаю уже знакомого мальчишку.

— Господин просил передать! — говорит он как в прошлый раз, подавая мне письмо

Только в этот раз я решаю сразу прочесть записку. Она совсем короткая. Даниэль пишет, что через час будет ждать меня возле мостика. Вот и обещанная конная прогулка!

Я сразу же отвожу Лизу домой. Удивительно, обходится без капризов.

— Госпожа, можно я прогуляюсь. — умоляющими глазами смотрю на мадам Айрин.

— Хорошо, Софи! — она улыбается, догадавшись, что я спешу на встречу.