Успокоив себя этим, Хелена расправила плечи и окинула взглядом зал. Ей нравилось думать, что разговоры сейчас о них, и она улыбалась так, словно уже была королевой — королевой этого зала.

— После этого я никогда не поверю, что вам не понравилось моё предложение, мисс Арт, — прошептал Один, наклоняясь к ней и тоже подмечая несколько заинтересованных взглядов.

— Можете думать, что вам угодно, — кротко проговорила Хелена, опуская взгляд и поднимая брови.

Один ухмыльнулся. Он знал, что её устраивает происходящее. Всё это внимание, взгляды. А он даже не делал ничего особенного: его рука лежала не ниже, чем позволял этикет, он не пытался прижать её ближе, не смотрел на неё с вожделением, как делали другие мужчины. Он держался, словно она его даже не интересовала. А это было отнюдь не так.

В видениях он никогда не различал лиц — лишь образы, намёки. Но всегда знал, где искать. Почти всегда знал — кого. И стоило коснуться её руки, как капли крови словно брызнули на светлую ткань, расплываясь уродливыми пятнами, — и всё окончательно встало на свои места. Кроме того, на ней пульсирующими пятнами запечатлелась тёмная энергия, не её собственная — её искрилась снежинками, вставала между ними прозрачной ледяной стеной. И на её фоне чёрные пятна выделялись ещё сильнее.

— Кто ваш молодой человек? — спросил Один.

Хелена крутанулась у него под рукой и удивлённо заглянула в лицо.

— Какое вам дело?

— Мне всего лишь интересно, почему он не здесь и позволяет мне красть ваши танцы.

— Моя мать его не любит, — коротко ответила Хелена.

— Есть причины?

— Моя мать не любит всё, что нравится мне, — она рассмеялась, стреляя глазами. Все должны были думать, что общество Одина её очень забавляет.

— Вот оно как, — задумчиво протянул Один, окидывая взглядом зал поверх голов, пока не нашёл королеву: женщину с высокой причёской и тёмным заметным макияжем. Она сидела в обществе полного старика со множеством медалей на празднично-лиловом камзоле. Он смеялся, щурил хитрые глаза, его бледные щеки заливались краской, а женщина наслаждалась его вниманием. Один даже хмыкнул, снисходительно поднимая брови.

Музыка кончилась мощным аккордом, и пары остановились. Хелена хотела уйти сразу, следуя своему плану, но Один задержал её ладонь в своей.

— Вам не стоит размениваться на глупых мальчишек.

Его голос звучал предупреждающе, но Хелена лишь звонко рассмеялась и выгнула бровь.

— Предлагаете размениваться на мужчин постарше?

Она высвободила руку, откинула волосы назад и после неглубокого реверанса затерялась в цветастой толпе. Какое-то время Один следил за ней, но больше не подходил. Заинтересовать оказалось просто, но завоевать доверие — нет. Она держалась холодно, отстранённо и лишь принимала то, что приносило его общество: внимание.

Всё ради внимания!

Один тряхнул головой. Это не могло довести её до добра. Он подозревал, что следы тёмной энергии — те же, что он отслеживал столько времени. И если это так, то ей стоило быть осторожнее, а ему — следить за этим. Только для этого к ней нужно было найти другой подход, более хитрый, незаметный…

Или наоборот бьющий прямо в цель и не оставляющий альтернатив.

Он задумчиво перевёл взгляд с Хелены, уже находящейся в компании какого-то раскрашенного паренька, на королеву Санаркса. Сомнений не осталось — именно она ему и была нужна. Давно пора было представиться виновнице торжества. Поправив жилет и повернув перстень с огромным тёмно-зелёным камнем, Один хотел было направиться к мадам Арт, как предельно вежливый кашель привлёк его внимание.

Высокая худая женщина с серебряными волосами внимательно смотрела на него прозрачно-серыми глазами и улыбалась со сдержанным радушием. Очень обманчивая улыбка.

— Сэр Один! — поздоровалась она.

— Вильгельмина… — Один стрельнул взглядом в сторону мадам Арт, затем повернулся к мадам Монтель и раздражённо прищурился. — Я думал, мы всё уже решили с Советом.

— Верно, — она кивнула, — но как представитель Восточного Альянса я не могу не переговорить с вами лично. Вы не отвечаете на мои письма и вызовы, а у нас есть несколько вещей, которые необходимо обсудить.

— Прошу прощения, мадам, но разве сейчас — удачное время?

— Именно сейчас и время, сэр Один.

Она смотрела на него с выражением абсолютного понимания его настроя и мотивов, и именно это понимание не позволяло ей отпустить его. Один усмехнулся и поклонился женщине.

— Я вас слушаю, мадам.

Миловидная фрейлина незаметно скользнула к Хелене, шепнула на ухо: «Её величество зовёт вас, миледи» и, кивнув в сторону, затерялась среди людей. Хелена переглянулась с Мариусом и пожала плечами.

— Мне даже интересно, что ей от меня нужно.

Они старались не пересекаться весь вечер, чтобы случайно сказанное слово не испортило мадам Арт настроение. Как можно было в этот день ей его портить! Хелена покачала головой, посмеиваясь и даже не думая прятать улыбку: сейчас никто не смог бы упрекнуть в том, что она улыбается не достаточно искренне. Этим людям только бы придраться!

Мадам Арт весь вечер сидела в личной ложе, почти ей не покидала и не танцевала, с удовольствием наблюдая за всем со стороны. К ней подходили, поздравляли, и на столике уже собралось множество небольших шкатулочек, цепляющих взгляд росписями и формой. Подарки побольше слуга относил в отдельную комнату, в которой мадам Арт собиралась провести некоторое время после бала: она уверяла, что распаковка успокаивает ей нервы, и никто даже не думал с этим спорить.

Сейчас же мадам Арт разговаривала с закадычной подругой, которая осыпала её комплиментами, а в перерывах они обсуждали бал, чужие платья и последние новости. Обе они казались увлечёнными разговором, но, заприметив дочь, мадам Арт быстро распрощалась с подругой, и та, присев в реверансе, удалилась.

Хелена посмотрела ей в след и повернулась к матери.

— Ты меня звала?

— Да, да, — суетливо закивала мадам Арт, протягивая к Хелене руки. — Садись, Хели.

Она села, смотря на мать во все глаза, а внутри всё переворачивалось от предположений, что же та хочет ей сказать. Она была слишком приветлива, светилась от возбуждения, и её тонкие пальцы сжимали ладони Хелены неожиданно сильно, так, что кольца впивались в кожу до боли.

— С тобой всё хорошо? — Хелена попыталась отстраниться. — Может, позвать сэра Рейверна?

— О нет, Хели. Зачем беспокоить сэра Рейверна? Со мной всё в порядке. Просто скажи мне, кто этот молодой человек?

— Мариус? — Хелена выгнула бровь, прикидывая, насколько мать могла выжить из ума, если забыла принца Нефрита.

Мадам Арт цыкнула.

— Конечно, нет! Тот, с которым ты танцевала!

— Он не молодой.

— Не суть, милая. Кто он? Мне не нравится, что я его не знаю, но вы чудесно выглядели вместе!

Хелена недовольно поджала губы. Ей интерес матери категорически не нравился.

— Я не знаю, кто он, мама. — Хелена высвободила руки из хватки мадам Арт. — Только его имя. Его зовут…

— Один.

Они одновременно подняли головы. Один стоял рядом, без капли смущения и робости, с полуулыбкой, и взгляд его янтарного глаза медленно переходил с одной женщины на другую.

— Меня зовут Один, ваше величество, — повторил он, поклонившись. — Прошу прощения, что вмешиваюсь в ваш разговор.

Мадам Арт протянула ему руку для поцелуя, и Хелена не могла не отметить заинтересованного удовольствия, с которым мать оглядывала мужчину. Её острый взгляд изучал его одежды, брошь и кольцо с драгоценными камнями, цеплялся за чёрную повязку, тонкие морщины и шрамы.

— Как вы оказались здесь, Один? Вас не могло быть в списке приглашённых! — улыбалась она с прищуром.

— Вы правы, миледи. Было ужасно невежливо с моей стороны не представиться сразу. Позвольте мне исправиться. Меня зовут Один. Наш общий знакомый из Мидланда не смог приехать и попросил передать вам его глубочайшие извинения и, разумеется, подарок. — Один взмахнул рукой, и из воздуха появилось две коробки почти одного размера, но разных цветов. — Один из них от меня лично. Надеюсь, это поможет искупить мою оплошность. Ещё раз: прошу меня простить.