— В этом ты права. — согласился Мелиар. — Он позволяет себе развлечься только, когда на Востоке наступают сезоны дождей и деятельность армии сосредотачивается в стенах дворца.
— И каждый раз после таких развлечений какого-нибудь раба выносят вперёд ногами. — протянул Аартус. — Это вроде его хобби. Он специально выкупает их на ночь, а потом, когда наигрался сам, передаёт своему личному отряду. Думаю не стоит даже заикаться в каком состоянии потом находят их трупы.
Кейра прикрыла рот рукой и округлила глаза.
— Неужели…
Аартус прижал её к себе и погладил по голове. Мелиар тяжело вздохнул, подтверждая догадки некромантки.
— Она же ребёнок… — не веря, прошептала Кейра. — …как так можно…
— Тогда, в первую очередь, она была обычной рабыней. — мрачно ответил Мелиар и одним глотком осушил бокал. — Даже удивительно, что сейчас она ведёт себя так, словно ничего не произошло.
— Нао очень сильна духом, хоть телом слаба. — задумчиво проговорил Аартус. — Моя мать считает, что её появление в нашей семье всем идёт на пользу, а отец хочет научить её стрелять из лука и ездить верхом.
— Я рад это слышать… — Мелиар еле скрыл дрожь в голосе.
— Похоже её появление идёт на пользу всем… — сказал Ауст, глядя на то как младший и принц с нежностью смотрит на некромантку. — А где она кстати? Что-то их с Виктории долго нет.
— Так найди их, если так волнуешься. — весело брякнула Кейра.
— Я не волнуюсь…
Кейра глухо угукнула в спину уходящего магистра.
Лоуренс продолжил следить за дальнейшими событиями и когда появилась Нао, в сопровождении четы Тарис, то почувствовал, как сердце пропустило пару ударов.
Цвет ткани платья слишком ярко подчеркивал бледность кожи и алость губ девушки. При разговоре она что-то отстраненно вставляла, когда ей задавали вопросы, и в итоге быстро устала.
Оказалось Нао Аманари всерьёз нацелилась на обучение в Южной Коллегии и не на абы кого, а на лекаря.
Лоуренс отнёсся к подобной цели со скептицизмом, так как безродное происхождение и жизнь рабыни вряд-ли дали достаточно знаний, чтобы даже просто подготовиться к поступлению.
Будет удивительно, если она сможет, хотя-бы, пройти первый этап, и это при том, что на обучение в Южную Коллегию попасть куда сложнее, чем в Центральную, если говорить о лечебном деле.
Но нужно отдать должное, все, кто её окружал, полностью поддерживали в преодолении нелегкого пути.
Когда принц предложил дочери пойти спать, то Лоуренс решил заранее пробраться в нужную комнату. Огромные балконы и малоэтажность зданий сыграли ему на руку, и Лоуренс стоял в тени, следя как Нао через силу пыталась расстегнуть пуговицы на платье.
Девушка устало вздохнула и бросила неудачную затею.
Лоуренс выгадал удачный момент, когда Нао легла на кровать и собралась спать. Как он и предполагал, Нао испугалась неожиданности появления, а не самого Лоуренса.
А когда их объятья привели к поцелуям, Лоуренс постепенно стал терять контроль. Он не желал останавливаться и не желал отпускать хрупкое тело из своих рук. Самовольно углубляя поцелуй, раз за разом чувствовал как кровь в жилах закипает от удовлетворения.
С ним такое происходило не впервые, поэтому Лоуренс был крайне осторожен.
Нао была слишком спокойна, вплоть до момента, когда Лоуренс коснулся губами пульсирующих вен на тонкой шее.
Нао абсолютно не чувствовала монстра, живущего внутри Лоуренса Энфила. Она, наоборот, сама отдавалась монстру прямо в лапы.
Блондин пролежал с Нао до самого рассвета, пальцами перебирая волосы на её затылке.
«– Очень мягкие.» — подумал Лоуренс.
Даже столь неявная деталь в Нао привлекала, а умиротворение спящей побуждало на некоторые смелые мысли, которые почти сразу отметились в самый дальний угол.
Всё же Нао была слишком юна, а Лоуренс совсем скоро будет отправлен в западную военную академию. Даже если им захочется чего-то большего, Лоуренс ни за что этого не допустит.
Однако он пообещал себе, что обязательно проведёт все дни праздника, в честь свадьбы, рядом с Нао, ибо потом возможности попросту не представится.
Нао ничего не знала о решении Энфила младшего и, проснувшись утром в одиночестве, немного расстроилась. Она чувствовала остатки тепла на простыне и неосознанно улыбнулась.
Следующие несколько дней почти ничем не отличались от многих других. Она также постоянно читала книги и иногда спорила со старшими, но теперь её время скрашивалось благодаря Виктории и ночным визитам Лоуренса.
Разговоры с Викторией давались очень легко и велись непринуждённо, даже редкие появления магистра никак не мешали им обсуждать общее прошлое.
Как выяснилось, там, на Земле, они обе погибли примерно в одном и том же месте, на дороге рядом с универсамом, только в разное время. Чем был особенен тот участок дороги можно было лишь догадываться.
В той жизни Виктория получила образование ювелира, что стало причиной успеха бизнеса её отца, который занимался металлами.
После исчезновения чешуи она испытывала физическую потребность в ношении золота, и это привело её к получению нескольких проколов на теле.
Она даже показала несколько из них, приговаривая, что иногда жалеет об их существовании. Нао смутилась, вполне поняв о чем говорила девушка.
Временами Ауст смотрел на жену голодным взглядом, а Виктория видела это и словно намеренно дразнила. Их совместная жизнь, вне всяких сомнений, была очень бурной и красочной, ведь у Виктории то и дело обнаруживались особые следы на теле, которые Нао не раз видела на себе, когда жила в борделе.
Когда она рассказала о своей врачебной деятельности, то Виктория искренне удивилась, а затем попросила проявлять осторожность. Врачи в мире Пяти Континентов сильно отличались от врачей на Земле.
Нао заверила, что вполне понимает это и уже отметила для себя самые важные отличия.
К вечеру Нао возвращалась к себе, пока гости опять погружались в пучину веселья.
Лоуренс посещал её только ночью, а днем делал вид, что они не знакомы, чтобы никто не догадался о их особых отношениях. Хотя иногда он утаскивал Нао в укромное место, чтобы слиться в быстром нежном поцелуе и пожелать хорошего дня.
Под светом луны они позволяли друг другу выпустить накопившиеся эмоции, что делало поцелуи немного жёсткими, а прикосновения грубыми. Нао терялась в ощущениях и, закрыв глаза, наслаждалась тем, как Лоуренс, припав к её шее и плечам, целует их, затем слегка покусывает, а в конце проходится влажным кончиком языка. Но их ласки так и не зашли дальше.
Лоуренс даже шутил, что мог бы уже несколько раз завалить Нао, назло её дяде-наследнику, а в итоге поцелуи становились только настойчивее.
Они оба понимали, что их идиллия не продлится вечно и договорились не терять связь, когда празднование свадьбы закончится, а им придётся расстаться. Ведь даже одна мысль о расставания вызывала в сердце Нао дискомфорт.
Она часто размышляли на тему того, почему их так тянет друг к другу, но так и не сумела найти внятного объяснения. А потом, на седьмой день, Лоуренс просто исчез. Он не пришёл ночью, а при свете солнца не встречался с Нао мимолетными взглядами, стоя вдалеке.
Лишь позже она узнала, что Энфилы покинули столицу ранее вечером, из-за срочных дел.
Нао одолевало чувство обиды и тоски, ведь Лоуренс не попрощался с ней. Их удивительно странные отношения оборвались даже быстрее, чем появились.
Нао чувствовала себя обманутой, ибо Лоуренс не отвечал на письма, полностью игнорируя их. В начале Нао гложила себя надеждами, что письма просто не доходят, но в конце концов узнала, что письма доставлялись лично в руки из-за наличия на них императорской печати.
Нао не знала, была ли между ними любовь, но вот сердце ныло так, будто она потеряла часть себя.
Поэтому, чтобы не утонуть в веренице негативных эмоций, она направила все силы на учёбу. А при сдачи вступительного экзамена выяснилось и то, что её магическое ядро было довольно слабым. Хотя энергии в нем хватало для создания простых лечебных заклинаний. И всё же их чрезмерное использование могло привести не к трещине ядра, а к его разрушению.
