— С-с-с-с, — схватился я за рукоятку кинжала. — Ра! — В последний раз сверкнули глаза, когда заостренная кость покинула мою плоть.

Окровавленное оружие улетело в пропасть. Я спрятал свой клинок, линия на предплечье тоже затянулась. Хм, рука стала тяжелее… Зажимаю кровоточащую рану. Несколько секунд стою на месте. Снова вкус металла во рту. Капли крови методично и звучно падали в растущую лужу под ногами. Я бы хотел потерять сознание, но, похоже, у тела другие планы.

Чувство голода. Страшный голод нашептывал: «Нужно топливо для регенерации».

Я сделал первые шаги, опустился на колено.

— С, — встряхнул волосами.

Неважно кого. Надо… просто… пожрать.

Дотянулся до обезглавленного, подтянул к себе. Моя пасть впилась в область шеи. Сладкий нектар, свежее мясо. Ты правильно делаешь, Скрыть, что сидишь на месте. Подойдешь ближе, и мне снова будет плевать. Тишину нарушало чавканье, звук разрываемой плоти. Горящее дерево быстро потухло, большой пожар не состоялся, оставив только хлопья пепла в воздухе.

Закончив пир, я расслабленно выдохнул.

Сучьи стрелы все еще жгли, а самому мне их было не вытащить. Но, по крайней мере, от открытых ран пошел пар. Так… О чем я забыл? Ах, да. Товар. Моя часть сделки еще не выполнена. С трудом я вновь поднялся на ноги. Доковылял до первой повозки, сдернул ткань. Хм. Просто ящики. Ничего живого… Теперь вторая. И вот теперь, стоило мне приблизиться, как я услышал учащенное дыхание вперемешку с…

— Бзь-бзь!

…бзыканьем? Очень мягким бзыканьем.

Обойдя теперь уже точно переносную клетку, я схватился за полуразъеденный кислотой брезент. От резкого движения веревки порвались, и полотно сползло вниз.

— М-м-м! — раздалось глухое мычание.

Еб… Какого?

Через толстые прутья я увидел, как в угол клетки вжалась девушка. Нерожденная, дребезжа кандалами, с намордником на лице, смотрела на меня своими черными белками. Шернице? Да, определенно. Девушка-шершень. Наполовину обычный жук, наполовину, собственно, шершень. Только эта особь взяла лучшее от обоих видов. Стройная, хрупкая, короткие черные волосы, природный мех желтоватого оттенка, похожий на воротник. Она вроде как была голая, но, как у Торки, женские признаки были гладкими. Раз сводит ноги… Я увидел на пятой точке продолжение… эм… хвоста, если у шершней можно так назвать жопу. Жало оказалось замотано тряпкой и так же сковано цепями. Антенны на голове прижимались к макушке, выдавая, как ей страшно.

Вдох, выдох. Давай, Зот. Соберись.

— С-с-с! — с болью я вновь обнажил клинок.

— Бзь!

Удар! Дверь слетела с петель, упав кусками прутьев на камень. Шернице попыталась отползти, засучила ногами, но просто сильнее вжалась спиной в клетку.

— Ты! — пытался я говорить спокойно. Получилось как угроза. — Не двигайся.

Когда я навис над ней, девушка зажмурилась. Не, я серьезно. Требовалось рассчитать новый удар, а перед глазами все плыло. Быстрыми движениями перерубаю цепи и напоследок, словно открывашку, прижал острие к её наморднику. Чуть надавил, отогнув металл. Теперь эту штуку можно было снять. Вот сейчас… вроде все.

— Свободна! — сплюнул я кровь. Развернулся и пошел прочь. Но, когда выпрыгнул из клетки, ноги все же подвели. — Да чтоб… — лежал я мордой вниз.

Кажется, уже пару минут так и валялся.

— Бзь… — аккуратно выглянула шернице из клетки, посмотрела на мертвецов. Затем на меня. Её поза выдавала скованность. Хе. Неподготовленная девушка посреди поля боя; не знаю, как еще это описать. — Бзь… Что мне делать? — мягкий голос.

— А? — ответил я из положения «я труп, не трогайте меня». — Вали куда хочешь…

— Бзь-бзь. — Шажок за шажком подходила она ближе. — В-вам… бзь… нужна помощь?

Может, мне сильно прилетело по тыковке, но я как будто слышал акцент. Забавно.

Я повернул голову, посмотрел на девчонку одним глазом.

— Ты издеваешься? — шмыгнул я носом. В нем-то откуда кровь? Зараза. — У тебя… Эх. Если хочешь напасть, то делай это сейчас…

— Н-нет, — затеребила она пальцы. — Я… х-хочу помочь! Бзь, — все еще дребезжали цепи на её жале. Или там сверло? — М-можно?

Я выперился на неё. Она в ответ постоянно отводила взгляд, держала руки у груди. Вид кровавой бойни нервировал ее, но не более.

— Как… хочешь… — произнес я, когда попытка подняться… закончилась лишь мыслью, но не действием.

— Бзь, поняла! — Она сделала шаг, затем обратно. — В-вы только не уходите! Бзь… эм… или лучше не умирайте? — А она ведь не шутит… Искренне задумалась. — Я быстро!

Убежала. И где-то за повозкой я услышал возглас:

— Мать шерн! — Видимо, наткнулась на очередной труп.

Скрыть все еще не показался. Этот говнюк ведь ждет меня?

Через пару стуков шернице упала рядом со мной на колени, принеся целый ворох всего. По пути обронив пару свертков…

— Бзь, — довольная собой, она сидела, ждала.

— И?

Пауза. Девушка моргнула.

— Я… — снова затеребила она пальцы. — Жду… разрешения…

— Кх. М-м-м, — подавился я кровью. — Да делай уже, тупица.

— Я тупица, да, как скажете, — улыбнулась она. Чего? — Бзь. — И схватилась за древко стрелы. — Простите!

Резко выдернула, я сдержал рык. А она повторяла: «Простите, простите, простите». Хотя и вела себя странно, но понимала, что делает. Ловкие, отточенные до рефлексов движения. Стрела за стрелой, обработка, перевязка. Больше часа я позволял ей делать… хм… дело. И вот наконец лежал на лопатках, в целебных «бинтах». Она даже знала про какую-то траву, притупляющую боль. Одним словом, шарила.

— Бзь-бзь, — сидела она, сведя колени. — Немного подождать, пока корни эт-то схватят раны. Крови не будет.

— Хм, — провел я рукой по груди. Помогла… Действительно помогла. — Благодарю, — выдавил я.

На лице шернице вспыхнула радость. Антеннки засветились и сразу погасли. Я чуть приподнялся, прислонился спиной к клетке. Этот перекур позволил мне остыть. Сейчас даже я не знал, что больнее. Раны от стрел или кислотные ожоги. В любом случае я чувствовал себя, как дерьмо. Снова посмотрел на помощницу. Опираясь руками на землю, она одновременно прикрывала свою промежность. Вроде ей было стыдно. Но почему… хм, почему она все еще здесь?

— Все, — расслабленно выдохнул я. — Теперь можешь идти.

— Куда? — наклонила она голову.

Это не команда, дура…

— Я уже сказал, — вновь шмыгнул я носом. — Куда хочешь.

— Хорошо, — кивнула девушка. И осталась сидеть на месте.

Да насрать.

— Если тебя не смущают тела вокруг, — стукнулся я затылком о прутья, — то оденься уже…

— Бзь? — моргнула она. — Вы не будете насиловать?

Произнесено… ну слишком легко.

— Че? — поднял я бровь.

— Бзь. Секс. Секс — это когда…

— Я знаю, что это такое! — раздраженно выдохнул я. — И нет, я не буду тебя насиловать.

— Хорошо! — прижала она указательные пальцы друг к другу. — Я рада.

Дайте мне передышку.

Пока я набирался сил, Нерожденная действительно нашла себе кусок ткани, обвязав им талию. Снова радовалась, как ребенок. Странно было другое. Она будто не замечала могильник вокруг. Не испытывала грусти, не злилась на своих надзирателей, ей было весело, но весело от разговора со мной. Растерзанные мертвецы просто были — все.

— С, — выпрямил я спину. Смог стоять. Больно… Своевременная помощь… облегчает.

Не обращая ни на что внимания, на пару секунд я потерял шернице из виду. Вроде ушла, хорошо. Доковылял до места, где мы расстались со Скрытнем.

— Вот ты кусок… Тупорылая личинка! — ругался я. Его не было. Я подождал, потом повысил голос. Позвал проводника. Но дерьможор бросил меня! — Слово он дал, драть его.

Я поругался еще немного.

Блеск. Это означало, что дорогу обратно мне нужно искать своими силами.

— Лучше бы тебе не быть в лагере, перебинтованный мудила, — сломал я ветку перед собой. — Я ведь вернусь.

Сделав первые шаги от места боя… Ох, нет! О-ох, черт… Я услышал шажки позади.