«Боже милостивый».

— Кэт и Рив в порядке, — сказал он, опираясь одной рукой о деревянную раму. — Они со Льдом и Бронксом.

— Ребята причинили Итану вред?

— Нет. Он был сильно напуган тем, что увидел. Они допросили его, не более того.

Я прикрыла горло рукой, как бы защищаясь.

— Что он видел?

— Очевидно, в какой-то момент ты выглядела так, будто хотела съесть Кэт и Рив, и не в хорошем смысле.

Я не собиралась комментировать это заявление.

— Ну… — Я откашлялась. — Спасибо за новости, но уже поздно, и тебя, вероятно, ждут дома.

Он покачал головой.

— Прости, детка, но я не уйду.

Почему все шло не так с обычным днем Али?

— Это для твоего же блага, Коул.

— Сейчас я предпочитаю быть плохим и разбираться с последствиями позже.

«Пожалуйста, будь плохим. Очень, очень плохим. Откровенно непослушным».

Я дрожала, и эта дрожь сводила меня с ума. Как и мой коварный разум.

— Ты можешь не пережить эти последствия. — Я мило улыбнулась… и попыталась закрыть дверь перед его носом.

Он протиснулся внутрь.

— Все же я готов рискнуть.

«Тьфу!»

— Эй, Коул, — позвал Гэвин из кухни. — Ты останешься на ужин?

Коул должен был видеть его машину на подъездной дорожке и знать, что Гэвин здесь, но все равно его спина выпрямилась при звуке голоса другого парня.

— Ты еще и шеф-повар?

— Да.

Коул прошел вперед и уселся на барный стул так, словно он был здесь хозяином.

— Хорошо. Я проголодался.

Этого не может быть.

— У нас есть все необходимое для энчиладас или сэндвичей с ростбифом, — сказал Гэвин, взглянув на меня.

— Энчиладас, — ответил Коул.

— Значит сэндвичи, — сказал Гэвин.

Коул одарил его холодной улыбкой.

«О, Боже». Если бы они решили перевоплотиться в Animal Planet, я бы… позволила им. Оба окажутся без сознания, и я больше не буду участвовать в этом перетягивании каната. Конечно, мне пришлось бы убирать лужу крови, но именно тогда это казалось лучшим выбором. У нас было много пищевой соды и уксуса.

Пока Гэвин возился на кухне, Коул повернулся на стуле лицом ко мне.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, — сказала я, садясь рядом с ним. Я могу быть вежливой. — А ты?

— Лучше. — Он протянул руку, и слегка потянул за прядь моих волос. — Я не боюсь тебя, ты же знаешь.

— Ты такой. — Так и было. Я вырвала свои волосы из его хватки. Мягко добавила: — Но мы оба знаем, что это не единственная наша проблема.

Он покраснел, и я почувствовала себя виноватой. Хотя и не должна.

— Я знаю, о чем ты думаешь, и имела в виду другое, — сказала я и вздохнула.

— Тогда что?

— Я… должна показать тебе. — Я указала на зал… мою спальню… кивнув подбородком.

Он кивнул, в его глазах мелькнуло что-то горячее и темное.

— И снова это не то, о чем ты думаешь, — сказала я резко.

Кажется, он… расстроился.

Вот и она… еще одна сторона Коула.

— Разве ты не хочешь и мне показать? — сказал Гэвин, его тон был немного напряженным. Он нарезал салат с большей силой.

— Не это, — ответила я, стараясь быть нежной. — Извини.

— Не извиняйся перед ним, — огрызнулся Коул.

«Ладно». Холод вернулся.

— Он мой гость, — сказала я, — и он мне нравится, и Гэвин ведет себя вежливо. Он заслужил мои извинения, и я их произнесла, а теперь он заслуживает извинения от тебя. Я не сдвинусь с этого места, пока он их не получит.

Гэвин ухмыльнулся.

Коул выдавил из себя очень грубое «Извини».

— Хорошо. Пойдем. — Пока мы с Коулом стояли, в дверь постучали. Черт возьми, кто это был? Учитывая мое везение, это, вероятно, была Вероника. — Секундочку. — Я протопала к двери. На этот раз я обнаружила Джастина, который ждал меня с другой стороны. — Ты должно быть шутишь.

Коул подошел сзади, излучаемое им сильное тепло ласкало мою кожу.

— Что ты здесь делаешь?

Джастин, казалось, не мог стоять на месте.

— Ты сказал мне связаться с тобой, если у меня будут новости. И вот, у меня есть новости, и, кроме того, я думал, ты рассказал Али о том, что происходит.

Коул оглянулся через плечо и сказал:

— Ты должен был позвонить.

— Нет. Это слишком большая информация.

— В чем дело? — Спросила я в то же время, когда Гэвин позвал: — Кто это?

Джастин сжал губы в тонкую линию. Он отступил назад, сказав:

— Прости. Я не знал. Напишу тебе, как только сяду в машину.

Дверь закрылась с тихим щелчком. Ему лучше поторопиться. Любопытство теперь пожирало меня заживо.

— Ты собиралась показать мне кое-что, — подсказал Коул.

Я кивнула и провела его мимо кухни. Гэвин поднял взгляд от буханки хлеба, который он нарезал, нахмурился.

— Серьезно? Ты бросаешь меня?

— Всего на несколько минут.

— Ты не должна ему ничего объяснять, — сказал Коул, оттаскивая меня. — И я больше не буду извиняться.

Кажется, Гэвин разозлил его, но я не могла быть уверена. В коридоре я услышала, как бабушка напевает себе под нос.

— У нас еще один гость, — сказала я.

Она высунула голову из двери и просияла.

— Коул. Я так рада тебя видеть.

— Я тоже.

Она вскинула бровь, когда заметила мою руку на ручке двери.

— Ты идешь туда… с ним?

— Всего на несколько минут, — сказала я.

Ее глаза сузились, но она кивнула.

— Я буду следить за временем.

Я вошла внутрь… и ахнула. Она украсила мою комнату всем, что, как она знала, мне понравится. Мебель была из темного вишневого дерева и отполирована до глянцевого блеска. Окно закрывали белые занавески, а на стене висела наша с Эммой фотография в рамке. Она стояла передо мной, а я обнимала ее, и мы оба улыбались своими самыми счастливыми улыбками.

В уголке была приклеена записка.

«Ангелы, должно быть, оберегали эту фотографию, потому что только так она смогла уцелеть после взрыва бомбы. Я поставила ее в рамку несколько недель назад, но хотела подождать, чтобы подарить ее тебе на Рождество. Мне показалось, что сейчас самое подходящее время.

С любовью, бабушка».

О, бабушка, и на глаза тут же навернулись слезы.

— Вы обе очаровательны, — сказал Коул, подойдя ко мне сзади и осматривая фотографию. — Вы выглядите такими счастливыми.

— Так и было. Мы только что закончили играть в прятки в доме, и, конечно, она выиграла. Она всегда выигрывала. Мои ноги были слишком длинными, чтобы поместиться где-нибудь. Она злорадствовала в своей милой манере… не-а, не-а, не-а, я снова чемпион… и я схватила ее, чтобы пощекотать. Мама потребовала, чтобы мы позировали.

Коул сжал мое плечо.

— У меня есть фотография моей мамы и меня, сделанная за несколько недель до ее смерти. Она для меня ценнее, чем мое сердце и легкие.

Мне нравилось, когда он делился чем-то из своего прошлого. Он делал это нечасто. Я повернулась и встретила его взгляд.

Он убрал прядь волос мне за ухо. Я чувствовала, что теряюсь в этом моменте, в нем, поэтому, когда через несколько секунд раздался сигнал его телефона, подпрыгнула. Я также вздохнула с облегчением.

— Давай, — сказала я. — Проверь что там.

Коул замешкался на мгновение, прежде чем пролистать сообщение, его черты лица помрачнели, когда он прочитал.

— Джастин говорит, что шпион — это человек, который был в парке сегодня вечером. Информация о сражении уже у «Анимы».

— Значит… это исключает Коллинза и Круза. А Лёд и Бронкс были слишком заняты спасением Кэт и Рив, чтобы сообщать какие-то подробности.

— Не обязательно, но я знаю их лучше, чем себя, и они никогда не стали бы помогать врагу. Я никогда их не подозревал.

Подозревал ли он меня когда-нибудь?

— Лукаса и Трину тоже можно исключить. Я видела, как шпион следил за ними, помнишь? Значит, остается… Вероника.

— Ты видела парня в лесу.

— Да, и она может работать с ним.

— Может. — Его взгляд встретился с моим. — Есть еще Гэвин.

Моя рука метнулась к горлу, потерла. Гэвин… Он должен быть невиновен. И все же он хотел остаться здесь на ночь, как бы неудобно ему ни было на диване. Может быть, не потому, что ненавидел мотель, а чтобы следить за мной и моей темной стороной.