— Серьезно, и что мы будем делать? — спросила Трина, ее голос снова стал слышен.

— Будем осторожны. Нужно следить за нашими словами и действиями. Джастин ничего не получит, что можно будет рассказать Защитным костюмам, — ответил Лукас, не видя, что они не одни.

Тень была в форме души, определенно, и он… шпионил за ними?

Во мне вспыхнули искры гнева. Это был не Лёд и не Бронкс.

Он скрылся за деревом, и я последовала за ним. На этот раз он не стал задерживаться, чтобы послушать разговор Трины и Лукаса, а пошел в другом направлении. Я продолжала следовать за ним, наблюдая за мазками. Маленький предатель не мог спрятаться от меня. Я поймаю его на месте преступления и…

Что-то твердое врезалось в меня, повалив лицом в землю. Воздух вышибло из моих легких, и грязь попала мне в рот. В глазах замелькали звезды. Я попыталась ползти вперед, но тяжелый груз придавил меня к земле. Страх грозил захлестнуть меня, но я быстро взяла себя в руки, развернулась и замахнулась кулаком.

Контакт!

Боль пронзила костяшки пальцев. Может, я сломала руку. Я ударила парня в челюсть… твердую, непокорную челюсть.

— Отпусти меня! — потребовала я, ожидая увидеть красные глаза. Тонкую, гниющую кожу. Волосы, свисающие клочьями. Вместо этого увидела знакомые фиолетовые глаза… и моя кровь нагрелась самым восхитительным образом. Я замерла.

— Али?

— Коул? Что ты делаешь? Я…

Под ним. Мои мысли пошли под откос. Мы лежали так и раньше. Каждый раз он целовал меня. А его руки блуждали по моему телу, которое оживало. В этот раз я была душой, и все же чувствовала себя еще более живой, как будто была подключена к генератору, мои нервные окончания гудели от энергии.

Его взгляд устремился на меня… только затем опустился к моим губам, задержался, его лицо смягчилось. Дыхание изменилось, стало поверхностным и быстрым.

— Ты в порядке? Я не видел этого, но твоя душа исхудала. Ты похудела, и под глазами у тебя тени. Я не был уверен, кто ты — заблудившийся турист или зомби.

Я напряглась, стараясь не паниковать.

— Я в порядке.

— Хорошо. Это хорошо. — Его большие пальцы коснулись моих щек. — Али…

Я знала этот взгляд, этот голос, это прикосновение и знала, к чему это приведет, если не остановлю его.

— Отстань от меня, — сказала я, стыдясь своей внезапной одышки.

Он остался на месте.

— Что ты делаешь со мной? Почему заставляешь забыть о том, что лучше для меня… Для тебя?

— Что лучше? — Может быть, когда он скажет это, я наконец поверю ему.

— Я… Ронни. Ты… Гэвин.

Нет, я все еще не поверила.

— Неверно. — Я не беспокоилась о том, что его слова сбудутся позже… не с точки зрения духовного закона. Моя воля не нарушится. Я отвернулась, глядя на небо. — Мне не нравится Гэвин, а тебе не нравится Вероника. Больше нет.

— Ты права. А я нет. — Идеальный ответ… пока он не добавил: — Но я так не думаю.

Эти слова ужалили. Выводя меня за грань спокойствия.

Я схватила его за куртку и встряхнула.

— Ты действительно думаешь, что будешь счастлив с ней?

— Я не знаю.

— Черт возьми, может быть, так и будет, по крайней мере, некоторое время, но, если ты верен привычке, это не продлится долго, и ты не останешься с ней.

Коул посмотрел на меня.

— У меня нет никакой привычки.

Он еще и слепой!

— Ты не думаешь, что боишься потерять дорогих тебе людей настолько, что отпускаешь их, прежде чем они успевают проникнуть в твое сердце?

Он взял мои руки и прижал их к земле над моей головой, заставляя мою спину выгнуться, а грудь… тереться о его грудь.

— В моем сердце есть люди, — прохрипел он.

Коул этого не сказал, но я все равно услышала: только не ты.

Нужно перестать настраивать себя на такой отказ.

— Может, мы оба ошибаемся. Может, у тебя даже нет сердца.

— О, у меня есть одно. — Его глаза сузились, он протянул свободную руку и раздвинул мои ноги, устраиваясь удобнее… идеальное удобство… и глупая, глупая Али позволила ему это. Твердость против мягкости, мужчина против женщины. — Я просто не хочу, чтобы оно разбилось.

— Поэтому ты ходишь и разбиваешь чужие?

— Я не разбивал твое, и ты это знаешь, — огрызнулся он. — Ты довольно быстро забыла меня, а я сделал все возможное, чтобы забыть тебя.

Больше он ничего не сказал, но я знала. В тот момент я знала.

— У тебя что-то было с Вероникой, — сказала я категорично.

Его лицо стало мрачным. Я ждала, что он начнет отрицать.

Коул не отрицал этого.

Он кивнул.

Несмотря на то, что я догадывалась, шок ударил меня бейсбольной битой. Шок и предательство. У меня не было причин думать о предательстве. Мы расстались. Но… но… он был здесь, на мне, а я была здесь, наслаждаясь каждым ощущением, и в то же время мысли о том, как он развлекался с Вероникой, обжигали где-то внутри.

Я оттолкнула его и поднялась на ноги.

— Кажется, я тебя ненавижу.

— Ты не единственная. Мне кажется, я ненавижу себя.

Я закончила с этой темой. Это не имело значения. Это не могло иметь значения.

«Что между вами было?» Хотелось прокричать мне.

Дрожа, я сказала:

— Почему ты набросился на меня, если думал, что я турист?

Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

— Турист крался, как будто искал кого-то. Я не хотел рисковать. — Он провел рукой по лицу. — Все ушли, а твоя способность ходить в форме души магическим образом снова начала работать? Ничего не хочешь мне рассказать, Белл?

Я на мгновение растерялась.

— Ты в чем-то меня обвиняешь, Холланд?

— Ты следила за мной?

Он… О… Я тяжело дышала.

— Нет. Я следила за шпионом. Это тебя я видела, когда ты крался за Триной и Лукасом?

Прошло мгновение, тишина была пропитана недоверием. Выругавшись, он снова сел на корточки.

— Кто-то следил за ними?

— Думаю, что да.

— Как он выглядел?

— Как ты, только не такой высокий. Сильный. В бандане. — На Коуле ее не было. — Его ботинки оставляли маленькие золотистые следы.

В его глазах появилась надежда, смягчая черты.

— Покажи мне. — Он встал и помог мне сделать то же самое.

Его пальцы переплелись с моими… тепло, комфорт… Мне это нравилось, я хотела большего и ненавидела себя гораздо больше, чем его. Как только я поднялась на ноги, я отпустила его. У меня пересохло во рту, когда я отступала назад, ища тот последний след, который увидела.

— Вот, — сказала я, указывая. — Видишь?

— Нет.

Неважно. Он также не мог видеть Линии Крови.

Он осмотрелся.

— Есть поблизости еще один?

Я искала и находила еще и еще, но через некоторое время следы исчезли. Либо парень ушел, либо он подслушал нас и догадался снять обувь.

— Ладно. Неважно, — сказал Коул. Он ущипнул себя за переносицу. — По крайней мере, теперь мы знаем, что шпион все-таки есть. И теперь я знаю, что он мужчина. Это сокращает мой список подозреваемых.

— Ты подозревал, что есть шпион. — Заявление, а не вопрос. Вот почему он за всеми следил.

Он пошел прямо, сокращая расстояние между нами. Подойдя, он схватил меня за плечи.

— Ты не расскажешь ни единой душе, Али. Обещай мне.

Я тоже была подозреваемой?

Гнев вернулся, раскаленный добела.

— Почему ты разрешил Джастину вернуться? Я знаю, что он помогал нам раньше, но откуда такая уверенность, что он не обманывает тебя?

Коул покачал головой.

— Я не говорю об этом.

— Ты имеешь в виду, не со мной. Ты обсуждал это с Вероникой? — «Остановись. Просто остановись».

Его ноздри раздувались. От гнева? От облегчения?

— Ты хочешь услышать, что между нами произошло? — спросил он напряженно.

«Да!»

— Нет. — Не знаю.

— Я расскажу тебе. Думаю, действительно хочу рассказать тебе. Тогда ты будешь держаться от меня подальше, даже когда сотворю глупость и приду. Я наконец-то перестану хотеть того, чего, как я знаю, у меня не будет.

Я посмотрела на него и сказала: