Он в доли секунды оказался рядом со мной, вытащил из угла, взял на руки и, присев на кровать, стал меня укачивать, прижавшись губами к моему виску. Обхватив его руками, я тихонько подвывала, как раненый зверь. В голове было девственно пусто. Соображать совершенно нечем. Только я всё равно задыхалась от слёз, изо всех цепляясь за Яна. Он что-то успокоительно шептал мне, но я, словно провалившись в туман, не могла понять, что. Через некоторое время, всхлипывая и судорожно вздыхая, я погрузилась в тёмный, беспокойный сон.

Я открыла глаза. За окном ярко светило солнце. Но это меня совсем не радовало. На меня нахлынули воспоминания о вчерашнем. Я со стоном зажмурилась.

— Проснулась? — Ян наклонился ко мне и поцеловал в висок.

Я вяло кивнула. Как он может прикасаться ко мне после всего, что было? От представшей в воображении картины вчерашних событий я содрогнулась.

— Пойдем, тебе нужно поесть.

— Я не хочу.

Мне хотелось только умереть. Я монстр. Чудовище. Я сама стала сумеречной тварью. У меня уже есть клыки. А скоро, вполне может быть, появятся рога и крылья, как у бестии из сна. И копыта для комплекта. К черту копыта! Не смешно. Совсем не смешно, а страшно. Я окончательно становлюсь тёмной стороной Луны… Никому не известной ее частью и от этого еще более ужасной. Как мне с этим жить? Я могу убить всех, кого люблю. Мне нельзя быть вместе с ними. Я уткнулась лицом в подушку.

— Ян, я не хочу так жить, — бесцветно прошептала я.

— Перестань. Ничего страшного не произошло.

— Как ты можешь так говорить! — подскочила на месте я с подушкой в руках. — Я ненавижу себя за это! Ты не должен был позволять мне делать это!

— Должен.

— Я могла убить тебя!

— Нет, я контролировал ситуацию.

— Зато я нет! Я, как полоумная, вцепилась в тебя и ничего не соображала!

— Но ты сама остановилась. Разве ты не помнишь? Со временем ты научишься сдерживаться. И мы попробуем, что получится с донорской кровью. Может, тебе не придется кусать людей. Ну, или волков. Волка, если быть точным, — криво улыбнулся он.

А ведь я, и правда, сама остановилась. Я смогу контролировать себя. По крайней мере, можно на это надеяться.

— Ты так спокойно рассуждаешь об этом.

— А что, ты предлагаешь мне биться в истерике?

— Нет. Достаточно того, что бьюсь я, — я закрыла глаза. Он, конечно, прав. Я буду пить донорскую кровь, и никто не пострадает. И никаких рогов и копыт. Надо взять себя в руки. Ян и так возится со мной и устал уже от моих концертов.

— Вот и чудно. А теперь иди, поешь.

Обреченно вздохнув, я вылезла из-под одеяла и направилась в ванную. Увидев себя в зеркале, я едва удержалась, чтобы не отшатнутся от собственного отражения: лохматая, как не знаю кто, и ещё и вся в следах запекшейся Яновой крови. На лице её, слава Богу, нет — видимо, Ян постарался — а вот пижамные майка, шорты, все руки сверху донизу и даже ноги в бурых пятнах. Господи, я как кровавая Ума Турман из «Убить Билла», только катаны в руках не хватает! Умыванием тут не обойдется. Скинув перепачканную одежду, я залезла в душ.

Натянула махровый гостичный халат, вышла из ванной и прошлёпала к накрытому столику с завтраком. А аппетит у меня есть всё-таки.

Доедая яичницу, я пошла в атаку:

— Расскажи мне, что говорила Виорика, в точности. Я хочу знать, что меня ждёт. Знаю, что ты не всё мне сказал. Уж пусть лучше страшная правда, чем неведение.

Ян встал с кровати и задумчиво заходил по комнате из угла в угол. Я следила за ним взглядом. Он остановился и пристально посмотрел мне в глаза.

— Хорошо. Но при условии, что ты будешь воспринимать все спокойно. Договорились?

— Угу, — кивнула я.

— В общем, завершив ритуал, Виорика оградила тебя от этой твари. Но выпив крови в ходе него, ты стала истинным вампиром, — тихо сказал он.

Я замерла и перестала жевать.

— И что это значит?

— Это значит то, что если ты не будешь пить кровь — умрёшь. В этом твоё главное отличие от «кровавых». Они делают это по своему желанию, а ты по необходимости. Они тоже пополняют свою силу таким образом, но их уровень не идет ни в какое сравнение с твоим. Причём твои собственные способности будут усиливаться до крайности, и к тому же ты сможешь приобретать на некоторое время и чужие, способности тех, чью кровь ты пьёшь. Помнишь, как ты без усилия сломала кресло? Теперь в тебе на пару дней моя сила и молниеносность движений.

— И что, я и перекинуться могу? — удивленно открыла рот я.

— Это вряд ли, — засмеялся он. — Ты же не волк, моей крови для этого мало. У тебя внутри нет зверя. Хотя… — он задумчиво возвёл глаза кверху, а я с интересом подалась вперед.

— Ну, что — хотя? — не выдержала я.

— Хотя было бы интересно увидеть тебя в обличии зайца! Я даже представил: сидишь такая, ушками шевелишь, травку щиплешь… Мило.

Я скрипнула зубами и, пошарив рукой по полу, бросила в него первым попавшимся под руку предметом, которым оказался гостиничный тапочек. Ян ловко увернулся, но улыбаться не перестал.

— Да, заяц-кровопийца — очень смешно! — мрачно проворчала я.

— Не обижайся, — Ян уже сел рядом со мной и, обняв, поцеловал в шею и пробормотал: — Мой любимый, самый лучший на свете заяц…

— Ян, я тебя сейчас загрызу, если не уймешься с зайцами… — пообещала я. — И вообще, мохнатый пограничник, сейчас внеурочно отправишься купаться в фонтан, так и не дождавшись профессионального праздника! И ушами там шевелить будешь!

Он так заразительно расхохотался, что даже я улыбнулась.

— И тебе меня не жалко? Вымокну ведь весь! Замерзну… И вообще, это вэдэвэшники купаются, а не пограничники!

— Тогда ты войдешь в историю как первый водоплавающий пограничник! Давай дальше рассказывай! Какие мои способности усилятся?

— Например — Виорика так сказала — внушать людям и одаренным все, что угодно. Как ты могла это делать и раньше, только на дольше и большему кругу одновременно. Про остальное не знаю.

— А волкам? — прищурилась я.

— Нет. Волкам — нет. Можешь даже не пытаться. А что ты хотела внушить? Мне, я полагаю?

— Чтобы ты про зайцев забыл уже!

— Считай, что забыл.

— Свежо преданье…

— И ещё. Эту силу ты черпаешь из Нави и не зависишь от источника мира, в отличии от «кровавых» же. Мара тебе позволяет это. В обмен на кровь.

Я задумалась. Не завишу от источника мира. Вот какие безграничные возможности обещал мне Ярослав! Зачем мне они?

— Но мне не нужна эта чёртова сила! А есть способ избавиться от этого? — я нервно погрызла ноготь.

— Есть один способ, — уже очень серьёзно сказал он. — Но он нам не подходит. По многим причинам. Больше даже не спрашивай об этом.

Я задумчиво пожевала губами. Если способ всё-таки есть, то на крайний случай сойдет и он. Каким бы опасным не был. Я всё равно узнаю, что это за способ. Потом.

— Чувствую себя ужасно из-за всего этого. Боюсь, что причиню кому-то из вас вред. Вдруг на меня найдет какое-нибудь помутнение сознания, и я перегрызу тебе или Федьке горло? Тем более, что я хоть и на некоторое время сильна, как Геракл, и могу крошить в щепки любую мебель, — невесело усмехнулась я. Даже в этой ситуации я не утратила способность к сарказму. Что ж, похвально. Но от этого не легче.

Ян, с трудом сдерживая улыбку, покосился на «инвалидное» кресло, стоящее в углу.

— Ничего страшного, о мебели можешь не беспокоиться, — он погладил меня по голове, улыбка всё-таки проскользнула по его лицу. Но тут же, серьёзно добавил, — мы позаботимся о том, чтобы вовремя дать тебе необходимое, и ничего непоправимого не случиться.

— Очень на это надеюсь, — тяжело вздохнула я.

***

Мы вот уже почти неделю жили в Будапеште. Федька с Яном решительно взялись за задачу всяческими способами отвлечь меня от насущных проблем. Поэтому без конца развлекали меня, в том числе и самыми дурацкими способами. Но было забавно. Поэтому в данный момент мы втроем сидели на полу нашего с Яном номера, лицом друг к другу с налепленными на лоб стикерами. Следовало угадать, кто ты есть. У Федьки было написано, что он мисс Марпл, а Ян был представлен всем в качестве Трубадура.