Я молчала. А что тут скажешь? С усилием сглотнула вставший в горле ком и уставилась себе под ноги.

— Понятно. Тогда… могу я надеяться, что этот разговор останется между нами?..

— Конечно.

Я снова обречённо замолчала, продолжая созерцать пол под ногами, а Ян больше ничего так и не сказал. Он обошёл стол, нажал кнопку селектора и распорядился:

— Алина, если Алексей ещё в офисе, пригласи его ко мне, пожалуйста.

— Хорошо, Ян Александрович.

Я так понимаю, мне пора. Впрямую не отказал, но разложил всё по полочкам и намекнул, что у него дела. Что ж… Не помня себя от отчаяния, я поднялась с кресла.

— Прости, что отняла время, — выдавила из себя я и шагнула к двери.

— Куда ты?

Вот зачем он спрашивает? Я понимаю, Ян совсем тут ни при чём, не виноват в том, что так всё сложилось, и не придумывал этих дурацких правил… Но разозлилась я сейчас на него.

— Решать проблему личного характера. Я поняла, что когда случается беда, ни Роду, ни Инквизиции нет никакого дела до того, что у них происходит прямо под носом, — ответила я, едва сдерживая злые слёзы. — Конечно, подождите немного на расстоянии, совсем скоро у вас будут доказательства. Если вы их, конечно, захотите увидеть.

И взялась за дверную ручку.

Ян молниеносно оказался между мной и дверью.

— Ничего ты не поняла. Ты во многом права, правила — наше всё. Но разве я сказал, что не стану помогать?

Я подняла на него глаза.

— Ты сказал, что…

— Ты спросила, как обратиться в Инквизицию. А Инквизиция не пойдет против правил.

— Я сделаю всё, что потребуется, всё, что угодно. Всё, что скажешь. Только выручи Федю, — сбивчиво зачастила я, заглядывая ему в глаза.

— Мне жаль, что у тебя сложилось такое обо мне мнение. Хотя я, вроде бы, не давал повода так думать, — нахмурился он и вернулся на прежнее место к столу. — Я помогу выручить Фёдора. И не жду ни от тебя, ни от него ничего взамен, — закончил он и принялся разглядывать пейзаж за окном.

Я так продолжала стоять у двери, держась за ручку и глядя себе под ноги. Как я умудрилась обидеть его?

— Прости. Я ничего такого не имела в виду, — я подошла к нему и тронула за рукав, и он посмотрел на меня, всё ещё немного хмурясь. — И вовсе не думаю так о тебе. Просто… я в отчаянии. Понимаешь, он там из-за меня! А мне совсем не к кому обратиться, и Ярослав знает об этом. Он уверен, что я сама приползу обратно. И я приползу, если больше нет вариантов, — я закрыла глаза и всхлипнула, не в силах больше сдерживаться.

— Мы его вытащим, — пообещал мне Ян. — А ты лучше посиди, вспомни и расскажи, что и как расположено внутри дома.

Я закивала и быстро вытерла слёзы. А потом в порыве благодарности шагнула навстречу и уткнулась лицом ему в плечо, неловко обхватив его руками за талию. Ян вздрогнул и напрягся, но через секунду крепко прижал меня к себе.

— Спасибо, — еле слышно прошептала я. — Ты не представляешь, как много это значит для меня, — отстранилась немного я, чтобы поймать его взгляд.

Он же глядел на мою скулу.

— Это Лютич? — он провел пальцами по моей щеке, болезненно напоминающей о пощёчине.

— Подарок от папочки, — угрюмо кивнула я, — не любит, когда его не слушаются.

Ян стиснул зубы, но от комментариев воздержался.

Вдруг без стука открылась дверь, и на пороге появился известный мне уже Аполлон-Алексей, на ходу выговаривая хозяину кабинета:

— Ян, я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, потому что Борисыч сейчас та-а-ак надругался над моим мозгом!.. А я не готов терпеть это регулярно… — и осекся, увидев нас с Яном.

Я резко отпрянула от широкой груди оборотня, но он поймал меня за руку.

— Кончай ныть, — улыбнулся Алексею Ян. — Есть новости.

Аполлон поглядел на наши с Яном сцепленные руки, широко улыбнулся и покачал головой:

— Я рад, что ты нашлась, юная нимфа. А то тяжело это всё… — вздохнул он.

Юная нимфа, хм… Уж не тот ли седовласый генерал — Борисыч, который надругался над мозгом бедного Алексея? И нашлась?..

— В каком смысле нашлась? — удивилась я и перевела взгляд на Яна.

— Алексей, давай без лирических отступлений, — поморщился он. — Майя, опиши, что помнишь.

Я с готовностью кивнула.

— Я пробыла там около трёх дней…

— Тебя не было в городе двое суток и шестнадцать часов, — вдруг уточнил Аполлон-Алексей.

Я недоуменно покосилась на него.

— Майя, не обращай на него внимания, продолжай, пожалуйста, — попросил меня Ян, сурово глянув на Алексея.

— Мне сложно сказать точно, поскольку я не знаю, сколько была в отключке… Почти всё время я была в комнате на втором этаже, за окном сад и забор кованый. И мне показалось, что широты не наши — теплее и растения более южные.

— Может, Ярослав что-то говорил об этом месте?

Я покачала головой.

— Нет. В основном он объяснял мне, какое поведение от меня требуется. Говорил, что не хотел, чтобы события развивались таким образом, но я не оставила ему выбора, поскольку не умею правильно распорядиться полученным и нарушаю правила. А своенравных девчонок следует наказывать со всей суровостью.

— Что за правила ты нарушила? — встревоженно спросил меня Ян.

Слова Ярослава о том, что Ян со своими моральными принципами первый сдаст меня Инквизиции, услужливо всплыли в памяти, и я напряженно перевела взгляд на оборотней, сначала на одного, потом на другого. Сейчас наперегонки побегут доносить на меня.

— Я не знаю. Он только сказал, что теперь ему приходится все исправлять. А я буду сидеть взаперти, пока не научусь вести себя правильно и не совать свой нос, куда не просят.

— О волках он говорил при этом? Ну что ни один из них не стоит волоса на твоей голове, а тем более усилий.

— О, да.

— Тогда я догадываюсь о природе твоего проступка. Полагаю, это связано с тем, что ты сделала для Макса.

— Ты думаешь?

— Почти уверен.

— Вообще, странно как-то… Я про дом. Он конечно, большой, но всё равно слишком просторные помещения я видела. Подробно могу описать только библиотеку и подвал. Каменная кладка стен, прямо булыжники такие, не кирпичи. Ну, как в замке. Да, лестница, по которой спускались туда… много ступеней.

— Много народу в доме?

— Кроме Ярослава восемь мужчин и женщина, — наморщила лоб я, собираясь с мыслями, — но не факт, что они там живут. Столько их было, когда он представил меня членам рода Лютичей.

— Хорошо.

— Как Фёдор тебя нашёл?

— У нас попрыгунчики личные. Были, — мрачно уточнила я. — Свой он, похоже, использовал, а у меня отобрали всё, что при мне было.

— Получается, через заброшку в дом не попасть.

— А, может, навьей тропой? — предложил Алексей.

— Ты оптимист, конечно, — усмехнулся Ян. — Но в любом случае осмотреть заброшку не помешает.

— Как же кучерявому… то есть Фёдору удалось? — усомнился Аполлон.

— Попрыгунчик настроен на меня был, он перемещает к живому объекту в любое место.

— Недешёвый амулетик…

— Было несколько заготовок, от бабушки остались.

— А проложить маршрут? Попробовать можно, — снова внёс предложение Алексей.

— Куда? Если б всё было так просто. Точка финиша неизвестна. Но тропу пока со счетов сбрасывать не станем.

— Значит, пляшем от заброшки?

— Да. Улица Черняховского. Нужно осмотреться на предмет навьих следов, сам не отсвечивай, из ребят Дениса пошли кого-нибудь толкового. Как будет что известно — доложишь.

— Ян, вот ещё что: я не до конца уверена, но… мне слышались голоса на той стороне, когда была уже здесь, на крыльце Почты. Должно там что-то быть, какая-то пространственная штука, разворачивающая локацию. И видимо, в этой точке, — припомнила я. — Может, прямо сама дверь — точка?

— Слышал? Выполняй, каждая минута на счету, — скомандовал Ян.

Аполлон резво вскочил со своего места и после короткого: «понял, будет сделано» умчался.

— Ян, а что за навьи тропы?

— Волк может построить путь в любую точку пространства через Навь. Проблема нашего случая в том, что мы не знаем конечный пункт назначения.