— О. — Она выглядит озадаченной. — Ах, тогда каковы ваши расценки?

— Это невозможно рассчитать, пока мы не узнаем, с чем мы имеем дело, какой уровень безопасности нам нужно будет обеспечить, требуется ли ночное или международное покрытие…

— Приблизительные цифры, — требует Джули. — Сколько вы берете со знаменитостей с похожими профилями?

Кента пожимает плечами.

— Недавно нашу компанию наняли для личной охраны известного певца примерно за 1,2 миллиона долларов в год.

Джули бледнеет. Если бы я не была так раздражена, я бы, наверное, рассмеялась. Очевидно, она откусила больше, чем может прожевать. Агентство не будет в восторге от того, что она наняла мне команду охраны, за которую им теперь приходится раскошеливаться семизначными суммами.

— Эм, вероятно, все трое вы ей не нужны, — начинает она. — Я уверена, что мы сможем прийти к какому-то соглашению…

Я прервала ее.

— Успокойся. Я заплачу из своего кармана.

Она хмурится.

— Но в твоем контракте написано, что агентство должно обеспечить тебе безопасность.

— Я знаю. И ты обеспечила. И она была дерьмовой. Так что с этого момента я буду платить за свою собственную безопасность сама. Таким образом, я буду знать, что никто не экономит на мне, чтобы присвоить себе немного денег.

— Но…

Мэтт тяжело вздыхает.

— Не могли бы вы, пожалуйста, просто сказать нам, какого черта мы здесь делаем? Потому что с очень большой вероятностью вам даже не нужно будет нанимать нас в первую очередь. Мы беремся только за серьезные дела. Где жизнь клиента находится под угрозой.

— В мой… — Я смотрю вниз на свои руки, впиваясь блестящими красными ногтями в ладони, и делаю глубокий вдох. — Несколько дней назад в мой дом вломились. Парень в лыжной маске перелез через мой забор, взобрался на стену дома, разбил мое окно и забрался в мою спальню, пока я спала.

По трем мужчинам пробегает рябь. Их лица остаются абсолютно безэмоциональными, но они слегка напрягаются на своих местах. Что бы они ни думали о том, зачем их сюда вызвали, это было не то.

— На Вас напали? — тихо спрашивает Кента.

Я качаю головой.

— Нет. И он не украл ничего ценного. Он взял пару моих футболок, оставил мне маленький подарок в моей постели и положил это мне под подушку.

Джули открывает свою сумочку и достает папку с уликами.

— Держи, детка.

— Спасибо. — Я открываю папку, достаю снимок, на котором я сплю, и толкаю его через стол.

Кента смотрит на фотографию, но не прикасается к ней.

— Разве Вам не следовало сообщить об этом в полицию?

Я сжимаю губы.

— Я пыталась. Папарацци поймали их машины, проезжающие через мои ворота, и начали снимать их, поэтому они предположили, что весь этот взлом был своего рода рекламным трюком. Они почти не слушали ничего из того, что я говорила.

Кента хмурится.

— Даже если они думали, что Ваши утверждения были ложными, они должны были собрать доказательства. Это крайняя небрежность. Вы могли бы подать в суд.

— Я не хочу подавать в суд, я хочу, чтобы кто-нибудь отнесся ко мне серьезно. Посмотри заднюю часть.

Он осторожно переворачивает фотографию. Его брови приподнимаются, когда он читает сообщение, нацарапанное на обороте.

— Я и раньше получала письма с угрозами, — продолжаю я. — До сих пор я не воспринимала их всерьез.

— Какие угрозы? — требует Мэтт.

— Безумные признания в любви. Люди говорят мне, что зарежут меня на улице, говорят, что я заслуживаю того, чтобы меня убили. Я не пользуюсь популярностью.

— Это обычное дело в индустрии, — вмешивается Джули, отчаянно пытаясь остановить все. — На самом деле, я не уверена, насколько все это необходимо.

Кента хмурится.

— Мэм, это очень необходимо. Ваша система безопасности явно неисправна, и если это какой-то одержимый фанат, я был бы очень удивлен, если бы этот успех не побудил его нанести новый удар.

Джули выглядит отчаявшейся.

— Я знаю множество других звезд, у которых были взломы. Им не нужны были телохранители 24/7! Просто обновить систему сигнализации, может быть, несколько охранников по периметру. Я уверена, что одного из вас было бы достаточно.

— Это был не взлом, — возражает Кента. — Это было вторжение в дом. Если бы мисс Сэйнт проснулась, когда фанат был в комнате, вероятность насильственной ссоры была бы невероятно высока.

Мэтт внезапно решает заговорить.

— Что сказала полиция?

— Не так уж много. Они не снимали отпечатки пальцев, потому что на записи с камер видеонаблюдения он был в перчатках.

Он кивает.

— Неудивительно, если он думал достаточно далеко вперед, чтобы замаскироваться. На видео нет ничего полезного?

Я качаю головой.

— Вы можете посмотреть, если хотите. Все, что они могли сказать, это то, что на вид он где-то 175–180 см и среднего телосложения. Они также взяли образец ДНК с моих простыней, но, по-видимому, не нашли совпадения.

Мэтт поднимает бровь.

— Твоих простыней? Что он сделал, плюнул на них?

Я стиснул челюсть.

— Он… эякулировал на них.

Глаза Кенты расширяются.

— Подожди-ка. Пока ты была в постели?

— Да, — говорю я натянуто.

У всех троих мужчин одинаковый мрачный взгляд. Я замечаю, как рука Глена слегка подергивается на столе, как будто он хочет сжать кулак. Мэтт заметно вздрагивает.

— Я понял, — теплый голос Кенты внезапно становится ледяным. Он снова смотрит на фотографию. — Я понял.

— Опять же, это довольно распространенное явление, — вмешивается Джули. — Вы знаете, я только на прошлой неделе слышала, что какой-то подонок вломился в гостиничный номер Тая Каваны — вы знаете, рок-исполнитель? Парень кончил в футляр от гитары Тая. Кавана только лишь вызвал охрану, чтобы его выпроводили, он не нанимал трех бывших солдат САС, чтобы они следовали за ним повсюду…

— Не могли бы Вы, пожалуйста, уйти? — внезапно спрашивает Кента. — Мы хотели бы поговорить с клиенткой наедине.

Она усмехается.

— Если мы платим за ваши услуги, то, конечно, мы и есть клиен…

Мэтт отрывает взгляд от полароидного снимка.

— Вон, — приказывает он.

Интересно, был ли он кем-то вроде командира в армии? Пока я размышляю, Джули оказывается уже на полпути к двери, прежде чем она даже осознает, что происходит. Дверь с тихим щелчком закрывается за ней.

— Тебе нужна защита 24/7, — говорит Мэтт. — Твоя нынешняя система совершенно никуда не годится.

У меня отвисает челюсть.

— 24/7? Ты серьезно?

— Кто-то ворвался в твой дом, надругался над тобой и угрожал дальнейшим нападением. Тебе нужна постоянная защита. Это означает, что по крайней мере один из нас все время будет находиться в твоем доме с тобой. — Он щелкает пальцем. — Тебе требуется обновление всей домашней системы безопасности. Больше камер видеонаблюдения. Датчики движения. Более совершенная система сигнализации. Укрепленные окна.

Я качаю головой.

— Я не думаю, что ты понимаешь. Я не ищу телохранителей для постоянной защиты. Всего лишь кого-то, кто починит мою систему безопасности и защитит меня, когда я буду на публике.

— Мне все равно, что ты ищешь, — огрызается Мэтт. — Я говорю тебе, что тебе нужно. Если мы принимаемся за работу, мы выполняем ее должным образом. Мы не делаем ничего наполовину и не подвергаем клиентку опасности только потому, что она не хочет лишних хлопот из-за нашего присутствия.

— Мне жаль, — мягко говорит Кента. — Но это действительно необходимо для Вашей безопасности. — Он постукивает по снимку. — Он упоминает, что снова попытается встретиться с Вами и сделает это «скоро», и, честно говоря, мне не нравится формулировка «мы будем спать рядом друг с другом вечно». Звучит как угроза похищения. Потенциальное убийство-самоубийство.

Мое сердце замирает в груди.

— Ты говорила, что хочешь, чтобы кто-то отнесся к тебе серьезно, — резко говорит Мэтт. — Мы воспринимаем тебя всерьез. Перестань жаловаться.