Голос Мэтта настойчив.

— Брайар. Остановись.

— Нет! — Я поворачиваюсь к нему, мой голос становится выше. — Я не собираюсь молча глотать всё это! Это ненормально! Не имеет значения, насколько ты большой фанат, если ты берешь на себя смелость вломиться в мой дом, можешь сразу же идти нахуй! — Он хватает меня за запястье, и я стряхиваю его руку, поворачиваясь обратно к камере. — Но, эй, может быть, я слишком сурова. Я всё поняла. Должно быть, тяжело жить, когда из-за одного твоего присутствия женщины хотят заштопать свои киски. Уверена, что невероятно одиноко наблюдать, как другие мужчины ходят на свидания, в то время как тебе приходится издалека преследовать своих воображаемых девушек, надеясь, что они не увидят твое лицо и не вызовут полицию. Черт, должно быть, это действительно расстраивает, когда каждая девушка, с которой ты разговариваешь на вечеринке, инстинктивно прикрывает свой стаканчик, потому что ты такой чертовски мерзкий…

— Ладно. Этого достаточно. — Руки обвиваются вокруг моей талии, и я вскрикиваю, когда меня поднимают в воздух и относят подальше от микрофона. Интервьюер разевает рот, и я вижу, как операторы ловят каждое наше движение.

Я извиваюсь, пытаясь вырваться из железной хватки Мэтта.

— Отвали от меня! Я разговаривала!

— Нет, — рычит он мне на ухо. — С тебя хватит. Хватит. — Он перекидывает меня через плечо и несет прочь от линии прессы, к дороге.

Я пинаю его в голень, вонзая шпильку, а он даже не вздрагивает.

— Отвали. От. Меня, — шиплю я.

Он игнорирует меня, грубо проталкиваясь сквозь толпу. Все оборачиваются и смотрят на нас. Я вижу вспышки фотоаппаратов и людей, достающих свои телефоны, чтобы снять то, как меня уносят.

— Ты в порядке? — кричит кто-то нам вслед.

— Этот мужчина пристает к тебе?

— Хочешь, чтобы мы вызвали полицию?

— Только попробуйте, — рявкает Мэтт.

Я снова пинаю его.

— Отпусти меня!

— Ты просто вернешься к камерам?

— Конечно же! Ты прервал меня в середине выступления!

— Тогда нет. Иисусе, как ты могла так сглупить?! — Я чувствую, как он дрожит подо мной.

— Я защищала себя, ты, чертова горилла! Отпусти меня!

Мы подходим к обочине. Кента и Глен оба стоят у машины с мрачным видом. Мэтт ставит меня на землю и рывком открывает заднюю дверь.

— Садись.

— Нет! — кричу я.

Его лицо словно застывшая маска. Он выглядит совершенно безучастным, но я вижу гнев в глубине его глаз. Его хватка на моем локте усиливается.

— Залезай, пока я сам тебя не посадил.

— Я еще не закончила!

Мэтт вздыхает, хватает меня за талию и поднимает, запихивая на заднее сиденье и забираясь следом. Кента и Глен тоже садятся внутрь, захлопывая за собой двери.

— Езжайте по маршруту Е, — говорит Мэтт водителю.

Водитель хмурится.

— Сэр…

— Езжай! — рявкает Мэтт.

— Но автострада…

— Её безопасность была поставлена под угрозу. А теперь отвези нас по длинному пути, пока преследующий её извращенец не увидел всё то идиотское дерьмо, которое она только что извергла в прямом эфире.

Гнев пронзает меня насквозь.

— Это не идиотское дерьмо, — огрызаюсь я. — Это самозащита. Как ты смеешь вот так меня хватать?!

— Контракт, который ты подписала, дает нам право на использование соответствующей силы принуждения для вызволения тебя из опасных ситуаций. Ты представляла опасность для самой себя.

— Я отвечала на вопрос интервьюера!

— Ты проигнорировала меня! — ревет он, его голубые глаза сверкают. — Я сказал тебе перестать разговаривать с этим репортером, а ты отказалась!

— Так вот в чем дело? Ты злишься, что я не выполнила твои приказы?

Он прерывисто вздыхает.

— Когда мы подписывали контракт, ты пообещала, что будешь полагаться на нас в вопросах безопасности. Ты внесла этот чертов пункт, но, конечно, тебе на это насрать, не так ли? Всё, что тебя заботит, это быть в прессе и иметь последнее слово за собой.

Мой рот раскрывается от шока.

— Ты думаешь, я сделала это, потому что хотела привлечь к себе внимание? Я сделала это, потому что мне надоело, что меня домогаются!

Он игнорирует меня, поворачиваясь к Кенте.

— Позвони пиарщице. Пусть она закажет машину до отеля и напишет извинение. Искреннее извинение.

— Принял. — Кента достает свой телефон и начинает печатать.

Я недоверчиво смотрю на мужчин. Не могу поверить, что это происходит.

— Что, черт возьми, с вами не так, люди? Я не извинюсь, ведь не сделала ничего плохого. Он вломился в мой дом, преследовал меня по всему миру, взломал мои социальные сети и опубликовал чертову фотографию своих гениталий…

— Не имеет значения, что он сделал! — кричит Мэтт. — Дело не в твоем ебанном эго!

— Нет, — соглашаюсь я, — дело в том, что он совершает насильственные действия против меня. Как ты не понимаешь, что мне нужно постоять за себя? Мэтт… — Я тянусь, чтобы схватить его за руку. Он поворачивается ко мне, его красивое лицо искажает чистая ярость. Через мгновение он внезапно замирает. Каждая мышца в его теле напрягается. Его взгляд расфокусирован, будто Мэтт напряженно думает о чём-то другом. Я чувствую, как он слегка дрожит подо мной. Моё сердце начинает биться где-то в горле, когда машина погружается в тишину.

— Брайар, — тихо говорит Кента. — Отпусти его. Медленно.

Глава 27

Брайар

Я хмурюсь.

— Неужели он…

— Просто отпусти его, — инструктирует Кента, — и медленно откинься назад. Если он случайно поранит тебя, это убьет его.

— Он не поранит меня.

— Это очень маловероятно, да. Но у него сейчас флэшбек, так что нельзя быть ни в чем уверенным.

Флэшбек. Это слово пронзает меня изнутри, и чувство вины просачивается в меня. Я стала его причиной? Я пытаюсь отдернуть руку, но Мэтт ловит мое запястье, крепко сжимая. Он всё ещё не смотрит на меня, пристально уставившись на что-то поверх моей головы.

— Мэтт, — осторожно говорит Кента. — Отпусти её.

Пальцы Мэтта слегка ослабляют хватку на моем запястье. Медленно я поворачиваю свою руку так, чтобы наши пальцы переплелись, а ладони прижались друг к другу. Я не помню, когда в последний раз держалась с кем-то за руки, но проводить своим большим пальцем по тыльной стороне его ладони кажется удивительно естественным. Он закрывает глаза, слегка дрожа. Несмотря на то, что все его мышцы напряжены, я чувствую, как внутри него бурлит энергия. Требуется много его усилий, чтобы оставаться таким неподвижным.

— Всё в порядке, — тихо говорю ему. — Ты в порядке.

Медленно он снова открывает глаза, оглядывая машину. Его широкие плечи опускаются.

Кента наклоняется, достает бутылку воды из мини-холодильника и протягивает ему. Он смотрит на неё так, словно не знает, что с ней делать.

— Она холодная, — говорит Кента.

— Точно, — бормочет Мэтт. — Спасибо. — Он берет бутылку, прижимает её к горлу, затем к щеке. — Отпусти меня, Брайар.

Я так и делаю, вытаскиваю свои скользкие от пота пальцы из его хватки как раз в тот момент, когда мы подъезжаем к отелю. Снаружи ждет группа папарацци.

— Дерьмо, — ругается Кента. — Как, черт возьми, они узнали, где ты остановилась?!

— Думаю, это был только вопрос времени, — мрачно говорит Глен.

Кента поворачивается к Мэтту.

— Может, нам выбрать другой отель?

— Не знаю, — говорит Мэтт, безучастно глядя на мужчин.

— Должен ли я…

Мэтт проводит рукой по волосам, взволнованно дергая их.

— Не знаю! Я, блять, не знаю, что делать!

Кента кивает.

— Мы выходим, — решает он.

Он и Глен окружают меня, пока мы переходим тротуар, шагая сквозь вспышки и неприятные крики.

— СЕГОДНЯ ТЫ ПРЕКРАСНО ВЫГЛЯДИШЬ, БРАЙАР!

— БРАЙАР, ЕСТЬ ЛИ ЕЩЁ СЛОВА ДЛЯ ТВОЕГО ПРЕСЛЕДОВАТЕЛЯ?

— БРАЙАР, ПОЧЕМУ ТЫ ТАК ВНЕЗАПНО ПОКИНУЛА МЕРОПРИЯТИЕ?