— Он правду говорит, господин Айвор Камадос, — подтвердил старший рыцарь. — Это жизнь. Если кто не хочет замёрзнуть на холодных улицах, то идёт в бордель, или ищет себе содержателя. Горожанки песнями на улице не зарабатывают. Значит, у той девчонки здесь ни родственников, ни дома. На те деньги, что она получает, вряд ли может снять комнату. Значит что? Где она будет зимой спать?

Я слушал эти доводы и не знал, что ответить. Лера не такая! Но я видел, что рыцари мне не верят.

— Давай завтра я схожу с тобой на площадь, — предложил неугомонный Оданер. — Ты встанешь поодаль, а я подойду и предложу ей деньги. И ты увидишь, что она, не сомневаясь, пойдёт со мной куда угодно.

— Нет, не хочу!

— Брось, парень! Я серьёзно. Ты наделаешь глупостей, а потом будешь жалеть. Более того, начнут жалеть те люди, которых бы попросишь о помощи, поскольку...

Я продолжал отнекиваться.

— Ладно, — сказал рыцарь. — Завтра проснёшься, и поговорим. У меня, конечно, и свои дела имеются, но потратить на твоё вразумление час-другой я могу. Это лучше, чем потом твои проблемы разгребать, в которые ты окунёшься с головой.

Этим вечером заниматься книгой не было никакого желания. Я всё думал о Лере, которую акробаты заставляют целыми днями петь на площадях, а сами сидят в таверне. Лера не может быть шлюхой... Она не такая!..

Следующим днём я попытался незаметно ускользнуть с подворья, но Оданер, оказывается, это предвидел. Да, опыта ему не занимать.

— Сбежать хотел? — беззлобно хлопнул он меня по плечу. — Обманывать старших нехорошо!

Мы шли по улицам, и я думал, как мне отвязаться от этой опеки, но ничего в голову не приходило. Даже если я и смогу скрыться, то вечером всё равно придётся возвращаться, и тогда Оданер уже расскажет другим. Пришлось согласиться. Я был уверен, что Лера — не девка, и она откажет рыцарю. Я даже поднял голову и распрямил плечи, представив, как будет он удивлён отказу девушки. Вот тогда посмеюсь над ним!

Лера пела на той же площади. На этот раз рядом были акробаты, которые снова показывали разные трюки. Оданер оставил меня за углом ближайшего дома, а сам широким шагом подошёл к девушке и заговорил. Мне было видно, как Лера отрицательно замотала головой, и я уже внутренне торжествовал. Но тут подошли акробаты и стали о чем-то разговаривать с рыцарем. Было видно, что девушка отказывается, а дядья её заставляют. Вскоре она опустила голову и пошла вслед за Оданером.

Казалось, что сердце выскочит из груди! Хорошо, что система быстро всё привела в порядок. Я стоял и не знал что делать. Сколько времени я пребывал в таком состоянии, не знаю. Внезапно рядом оказался рыцарь.

— Ну как, видел?

— Видел, — сдавленным голосом ответил я.

— Запомни, — я плохого не посоветую, поскольку сам был таким восторженным юнцом, как и ты, — Оданер поднял палец. — Чего стоишь хмурной? А... Понятно... Глупый ты, Айвор! Мы когда отошли, то я ей сказал, что передумал и отослал обратно. Не понимаю, что ты в ней нашёл?! У неё лишь кожа да кости, даже подержаться не за что!

Я поднял лицо на рыцаря. Нет, не врёт...

— Идём, — он положил руку мне на плечо. — Сегодня ты будешь слушаться меня беспрекословно! Я лучше тебя знаю, что сейчас надо сделать.

И он повёл меня в бордель...

Утром я снова поблагодарил систему за её помощь. Учитывая, сколько мы выпили и как долго пробыли в борделе, я должен был где-то там и упасть, утонув в рвотных массах. К счастью, лечебные модули позаботились о моём самочувствии, а Мокина — о количестве спиртного, которое я порывался выпить. Он благородно взял на себе нелёгкую ответственность оградить меня от вина, прикладываясь к своей кружке почти без остановки. Но это было поначалу, а потом, когда рыцарь занялся делами со шлюхами, немного перепало и мне.

Оданер был прав, — после вчерашнего я почти избавился от привязанности к Лере и уже не смотрел на неё, как на единственную девушку в мире, достойную моей любви. Девки в борделе оказались очень даже ничего, и их развратный вид побудил мой мозг почти не думать об уличной певичке. О какой-либо привязанности к шлюхам и речи быть не могло, но они помогли мне забыться. Теперь я не занимался деструктивным самокопанием и желание помочь всем обездоленным на свете постепенно улетучивалось. Моя главная обязанность сейчас — тренировать своё тело и искать ответ на вопрос «Кто я и что здесь делаю?»

Раздался стук в дверь и на пороге появился Эндерут.

— Как ты, господин Камадос? — на лице рыцаря читалась озабоченность.

— Нормально, спасибо! — поблагодарил я, и начал одеваться.

— Хмм... Действительно. Странно. Судя по состоянию господина Оданера, я готов был увидеть тебя, чем-то похожим на выброшенную на берег медузу. Ты видел когда-нибудь медузу?

[Медуза — фаза жизни некоторых морских животных, имеющая студенистое тело, состоящее из воды. Она не имеет возможности передвигаться по суше]

— Я знаю, что это такое, — кивнул я рыцарю, а он не стал уточнять.

— Наверное, он, по привычке, выпил всё в одно горло, вот тебе и повезло, — улыбнулся Эндерут. — Ну, раз так, то пойдём, разомнёмся тренировкой.

— Какой тренировкой? — удивился я, не имея никакого желания куда-то направляться.

— Тренировкой с мечами. Вчера господин орат дал указание всем рыцарям провести с тобой по одной тренировке. Он сказал, что из тебя выйдет толк, но надо лишь больше практиковаться.

— Но он же меня вчера почти избил.

— Да, — невозмутимо ответил старший рыцарь. — И что? Он побьёт любого из отряда. Но мы-то не первый год размахиваем мечами, а ты — всего пару месяцев и то далеко не каждый день. Господин Шаумар Фенецар сказал, что ты обладаешь хорошей реакцией, но не понимаешь до конца, что делать с теми приёмами, которым понабрался.

— А что с ними надо делать? Я же их выучил!

— Выучить мало. Надо ещё уметь применять их в связке с другими приёмами. Я видел, как ты бился. Ты продолжал двигаться даже после того, как всем становилось ясно, что приём уже бесполезен, и надо начинать другой. Это достигается практикой, когда умелый фехтовальщик с лёгкостью переходит от одного приёма к другому, не давая противнику начать контратаку. А ты ударил, постоял, подумал, снова ударил, снова постоял... К этому делу надо подходить с фантазией, а не просто повторять заученные движения.

Гонял меня старший рыцарь более часа, а потом мы пошли завтракать. Теперь дважды в день со мной будет заниматься один из рыцарей, а после Фенецар снова проверит меня. Хорошо, что Эндерут меня сдержанно похвалил за умения.

[Если пользователь будет открыто демонстрировать прогресс, то его могут заподозрить в использовании системы. Рекомендую не проявлять все умения сразу и демонстрировать некоторые ошибки]

«В этом есть смысл, Инна!»

Система права. Ну не может один за пару месяцев достичь того, к чему другие идут годами. Да, надо будет потом, конечно, показать, что после стольких дней тренировок, я чему-то да научился, но прогресс не должен быть явным.

Все последующие дни проходили примерно одинаково: утренняя тренировка, написание книги, вечерняя тренировка и снова книга. Из-за этого графика образ юной певички почти совсем испарился, и я больше не страдал от влюблённости.

— Добрый день, молодой человек! — издатель встретил меня довольно радушно.

— Добрый, господин Рамас Отакт! Я принёс рукопись.

— Так быстро! — мужчина не мог скрыть удивления. — Это похвально! Мои помощники прочитают её в ближайшие дни и, в случае одобрения, мы поговорим уже об условиях контракта.

— Мне скоро придётся надолго уехать из города. Возможно, что очень надолго.

— Если не секрет, то куда?

— Нет, никакого секрета тут нет. Я отправляюсь в Центральную гератию.

— Так далеко, да ещё в самом конце осени? — удивился Отакт.

— Это зависит не от меня, а от господина ората.