Торвальд сын Гицура говаривал, что с сыновьями епископа дело обстоит по-разному: Кетиль, по его словам, хочет людям только добра, а вот Лофт, мол, ни о ком даже доброго слова не скажет[203].

Торвальд жил у Обвала. Его сыновьями были Гудмунд и Клэнг, Бьёрн и Эйнар, Тейт. Затем он женился на Торе дочери Гудмунда. Старшей из их детей была Халльдора, за ней шли Гицур и Кольфинна[204].

18. О Сигхвате и Кольбейне сыне Туми[205].

Сигхват сын Стурлы прожил на Стадном Холме несколько зим. Затем он купил Овечью Гору, перебрался туда в Зиму Падежа Скота[206] и обосновался там. Он сделался большим хёвдингом, и свои люди его любили. Между Сигхватом и его шурином Кольбейном сыном Туми была большая дружба.

Кольбейн заправлял тогда в северной части страны почти всем и держал все годорды западнее Пустоши Воловьей Долины вплоть до годорда Людей с Островных Полей. Но Торстейн сын Ивара передал принадлежавший ему годорд Людей с Островных Полей[207] Снорри сыну Стурлы; другая часть этого же годорда оставалась в руках Людей с Песчаника[208].

Севернее Пустоши Воловьей Долины годорд сообща держали Эгмунд Хрен и Халль сын Клеппьярна. Торвальд, сын Гудмунда Драгоценного, передал принадлежавшие ему годорды Сигурду сыну Орма. Сигурд отдал эти годорды Туми, сыну Сигхвата[209], и так они позже перешли к Сигхвату.

19. О епископе Гудмунде и Сигурде сыне Орма[210].

[1204 г.] После того как епископ Гудмунд вернулся в Исландию и принял на себя руководство клириками и попечение над христианством в северной части страны, начались большие трения между ним и Кольбейном сыном Туми. Каждый из них хотел настоять на своем, что усугубляло неприязнь. Епископ оказался гораздо более несговорчивым и намного более властным, чем надеялся Кольбейн.

Сигурд сын Орма прожил недолгое время на Поперечной Реке, прежде чем епископ Гудмунд поручил его заботам усадьбу на Подмаренничных Полях[211]. Сперва между ними все шло гладко, но отношения быстро омрачились. Туми, сын Сигхвата, постоянно находился при Сигурде; там же находились дочери Арнора сына Туми, *Хердис и Сигрид.

20. Начало распрей между епископом и Кольбейном[212].

[1205–1207 гг.] Вот как начиналась распря епископа Гудмунда с Кольбейном сыном Туми и его присными.

Был священник по имени Асбьёрн[213], которого Кольбейн сын Туми преследовал за давнюю недоимку; некоторые поговаривали, что обвинения несправедливы. Священник ищет помощи у епископа. Епископ рассудил, что сам должен выносить приговор священнику, и заявил, что тот неподсуден Кольбейну. Теперь Кольбейн обвиняет священника по законам страны и требует для него смерти и полного изгнания[214]. Пока судьи рядят тяжбу на тинге, епископ подходит к судилищу, с посохом и в сто́ле, и запрещает им судить священника. Но они, тем не менее, осудили его[215].

На следующий день епископ воспретил Кольбейну и всем тем, кто сидел в суде, или свидетельствовал в нем, или давал в нем клятву, посещать все божьи службы. Затем епископ принимает священника к себе; однако жена священника дала Кольбейну деньги ради того, чтоб их хутор не трогали.

Осенью того же года Кольбейн наезжает к епископу и вызывает его домочадцев на тинг за пособничество священнику, требуя для них полного изгнания. От этого епископ пришел в такой гнев, что отлучил Кольбейна от церкви.

Вот являются друзья обоих и хотят примирить их. Это удается на том условии, что Кольбейн поручает епископу единолично решить все дела с отлучением прихожан, наложив на них пени. А бонды поручились перед Кольбейном, что выплатят любую пеню, которую наложит епископ.

Позже летом, на <аль>тинге епископ вынес решение и, по совету епископа Паля и Сэмунда из Одди, наложил на Кольбейна пеню в двенадцать сотен сукна[216].

Деньги эти были выплачены лишь наполовину, но вторая половина осталась невыплаченной, ибо Кольбейн хотел, чтобы епископ сам взымал ее с тех бондов, что поручились за сделку, а епископ хотел взыскать ее непосредственно с Кольбейна, потому что уславливался именно с ним.

Летом того же года епископ Гудмунд сильно гневался на двух хёвдингов, Сигурда сына Орма и Халля сына Клеппьярна, за то, что те вытащили одного человека из монастыря, дабы мучить его и увечить. Они также угрозами вынудили некого бонда выплатить им большие деньги, называя это Выкупом Головы[217], и самолично вынесли решение по мировой с бондом. Халль замирился со священником и не пожелал отдавать эту тяжбу на суд епископа. И оба они с Сигурдом были в большой опале.

Кольбейн поначалу остерегался поддерживать Сигурда с Халлем. Но вышло так, что он и весь народ встали на их сторону. Затем они запретили любую торговлю с усадьбой епископа, как куплю, так и продажу.

Тяжбы эти окончились тем, что осенью, на Мессу Маурициуса [22 сентября 1207 г.], Сигурд с Халлем замирились с епископом и отдали свои тяжбы на его суд.

Кольбейн не был участником мировой, потому что не хотел платить пени, которые епископ намеревался взыскать с него наравне с прочими людьми.

Затем епископ объявляет, что Кольбейну грозит отлучение за пособничество Сигурду с Халлем, но ни сам Кольбейн, ни весь народ не придали этим словам значения[218]. И той же зимой, незадолго до йоля, епископ отлучает Кольбейна от церкви за два проступка — за пособничество отлученным от церкви, и за то, что Кольбейн удержал половину той пени, которую вынес ему епископ.

[1208 г.] Весной, после Пасхи, Кольбейн вторично наезжает к святому престолу и вызывает на Тинг Мыса Цапель домочадцев епископа, священников, дьяконов и мирян, требуя для них полного изгнания: большинство исков были мало оправданны.

Епископ и его люди находились наверху в помещениях. Епископ был в полном облачении, и он прочел отлучение на северном языке, чтобы люди Кольбейна могли разобрать слова[219]. И если бы Кольбейн проявил в тот раз меньше выдержки, дошло бы до битвы.

Затем Кольбейн отъезжает прочь. Он сказал вису:

И еще одну: