Он достает из холодильника два ломтика сыра чеддер и острый майонез.

Мы слаженно работаем вместе, и когда булочки выпрыгивают из тостера, я раскладываю их по тарелкам и поливаю майонезом.

– Пахнет потрясающе, – говорю я, когда Тайер кладет на каждую булочку по яйцу со сковородки, а сверху – расплавленный сыр чеддер.

– Надеюсь, на вкус это блюдо не менее потрясающее. – Он кладет поверх каждого бутерброда немного рукколы, а затем я накрываю каждую булочку второй половинкой.

Мы садимся за стол (настоящий деревянный стол ручной работы, изготовленный одним из его друзей), и он ждет, когда я откушу первый кусочек.

– О, господи, Тайер, это божественно. – Я и не знала, что простой сэндвич с яйцом может быть таким вкусным.

Он хихикает, довольный собой.

– Я рад, что тебе нравится.

Я откусываю еще кусочек и произношу с набитым ртом:

– Нравится? Да я без ума от этого бутерброда! – Откусив слишком большой кусок, я прикрываю рот ладонью.

– Хочешь сказать, что я должен чаще для тебя готовить? – весело улыбается он.

– Да. Я же пеку тебе кексы.

– Давай сделаем сегодня что-нибудь.

– Сделаем что-нибудь? Например, что? – удивляюсь я.

Он пожимает плечами.

– Ну, не знаю. Сходим куда-нибудь вместе. В магазин или еще куда-то.

– Ладно. Звучит заманчиво. Утром мне нужно на работу в магазин, но я заканчиваю в два.

– Хорошо. Я за тобой заеду.

– Собираешься за мной заехать?

– Почему бы и нет?

– Я… – Я опускаю голову. – Ладно.

– Ты не хочешь, чтобы я за тобой заезжал. – Он произносит это как утверждение.

– Дело не в этом. – Я заправляю за ухо выбившийся светлый локон. – Я думала, ты не захочешь, чтобы люди нас видели. Это маленький городок. Всюду сплетни.

Он доедает свой бутерброд.

– У меня нет привычки париться по поводу того, что думают окружающие.

Я выдавливаю улыбку.

– Хорошо.

Разумеется, фургон Тайера ждет меня у антикварного магазина «Бурное прошлое». Я сказала маме, что он попросил меня помочь ему подобрать вещи для украшения комнаты Форреста. Это гнусная ложь, поскольку комнату маленького мальчика обставили раньше других. Но я должна была хоть как-то объяснить, почему наш сосед забирает меня после работы.

Скользнув в его фургон, я ощущаю тепло кожи своей облаченной в джинсы попкой и улыбаюсь ему. Он неописуемо красив в темно-синей толстовке, джинсах и бейсболке. Ну зачем он такой сексуальный? Мое сердце этого не выдержит.

– Как прошла смена? – Он трогается с места.

– Хорошо. Здесь всегда хорошо.

– Это то, чем ты хочешь заниматься? Торговать в магазине?

– Не знаю, – задумчиво произношу я и смотрю в окно. – Может быть. Я не уверена. Я во многом не уверена.

– Эй, – мягко говорит он, словно опасаясь, что обидел меня, – это нормально – не знать всего и не иметь возможность все просчитать. Со временем все устаканится.

Я прикусываю губу.

– Ты так думаешь?

– Иногда пути не всегда ясны, но со временем и с накоплением жизненного опыта все потихоньку обретает смысл.

Я киваю. Его слова много значат для меня, потому что, похоже, большинство людей ожидают, что я уже во всем разобралась.

Тайер выезжает из города и заметно расслабляется. Он опускает ладонь на мою ногу, его пальцы обхватывают мое бедро. Я стараюсь не показывать, что от этого у меня чешутся все интересные места.

– Куда мы едем?

– Мне нужно сгонять в питомник за несколькими растениями, которые нужны для проекта.

– Отлично.

– Ты не возражаешь? – Он со скепсисом смотрит на меня.

Я просто хочу быть с тобой. Но вслух я этого не произношу.

– Не-а.

– Хорошо.

Мы едем в основном в тишине, но это приятная тишина. Я никогда не понимала, насколько это важно – находить утешение в тишине в присутствии другого человека. Это мило.

Через полчаса мы уже у питомника. Я вслед за ним вылезаю из фургона и вхожу в теплицу. Он встречает там знакомого парня и ухмыляется.

– Привет, Маркус. – Он дает парню пять и полуобнимает его. – Как дела?

– Хорошо. Я отложил то, что тебе нужно, чтобы ты мог оформить заказ и все загрузить.

– Спасибо, я это ценю. – Тайер смотрит через плечо на меня, задержавшуюся чуть поодаль. – Салем, иди сюда. – Он берет меня за руку и притягивает к себе. – Мэтт, познакомься с Салем. Она моя новая соседка. Салем, познакомься с Мэттом, моим хорошим другом.

– Привет, – улыбаюсь я и протягиваю руку, – приятно познакомиться.

Он берет мою ладонь и бросает на Тайера удивленный взгляд.

– Мне тоже приятно познакомиться.

Закончив церемонию, Тайер говорит:

– Я хочу немного осмотреться. Вдруг мне понадобится что-то еще.

– Не торопись. – Мэтт на ходу отворачивается. – Я буду рядом. Просто позови, когда понадоблюсь.

Мы с Тайером идем вдоль рядов растений.

– Какой гигантский питомник! – Я замечаю, что ряды тянутся, на сколько хватает глаз.

– Семья Мэтта – крупный поставщик. Они даже развозят растения по штатам.

– Вот это да! – Я подношу к носу цветок и нюхаю его. – И я полагаю, большинство растений ты знаешь по именам?

Он указывает на цветок, который я только что понюхала:

– Шпажник итальянский. – Я выгибаю бровь. – Более известный как гладиолус.

– Интересно, – бормочу я и подхожу к кусту пионов. – Мои любимые.

– Пионы? Ни за что бы не догадался.

Я киваю.

– Мне нравится розовый оттенок и то, какой замысловатый и нежный у них вид. – Я наклоняюсь и принюхиваюсь. – А помимо пиона, как ты думаешь, какой мой любимый цветок?

– Подсолнечники, – без колебаний отвечает он. – Потому, что ты мне их напоминаешь. Такая же яркая и счастливая большую часть времени.

– Раньше я такой не была, – печально признаюсь я.

Теплый палец Тайера приподнимает мой подбородок, его глаза заглядывают в мои.

– Неважно, кем мы были раньше; важно то, кто мы сейчас и что в нашем сердце. Ты – солнышко, Салем, хотя даже солнце светит не всегда. – Его ладонь обхватывает мою щеку. С моих губ срывается вздох, я наклоняюсь навстречу его прикосновению. – Я не такой яркий, как ты, но обещаю: в темные дни я стану твоим светом.

Слезы щиплют глаза. Это самое прекрасное, что кто-либо когда-либо мне говорил.

– Спасибо.

Он проводит пальцем по моей щеке. Он часто это делает. Может, его это утешает не меньше, чем меня?

– Тебе не нужно меня благодарить, малышка.

Встав на цыпочки, я обнимаю его за шею и целую. Его руки опускаются на мою талию и хотят прикоснуться к моей коже, но с моим пальто это невозможно.

Я отстраняюсь, смотрю на него и не понимаю, как можно испытывать к кому-то такие сильные чувства. Особенно к человеку, которого я не так давно знаю. Наверное, важно не то, как много информации вам известно о человеке, а то, как вы к нему относитесь. Должно быть, существует какая интуиция, инстинкт, не так ли?

– Куда дальше? – Я забираюсь в фургон, заполненный кустарником и мелкими вечнозелеными растениями.

– Закину это на работу.

– Ты отвезешь меня к себе на работу? – Я округляю глаза от удивления.

– Да. – Он заводит фургон и давит на газ. – А ты не хочешь?

– Нет, хочу, но…

– Но ничего, – обрывает он меня. – Никто ничего не скажет, если это тебя беспокоит.

Я смотрю на волевую линию его подбородка. Его широкие плечи.

– Тогда ладно.

– Но сначала я заскочу и куплю пончиков для ребят. – Он выруливает на дорогу и направляется на юг.

– А для чего нужны они? – Я указываю большим пальцем через плечо, как будто он не в курсе, о чем я говорю.

– Для нового здания банка, которое откроется в Хантсбурге. – Это городок примерно в двадцати минутах езды от нашего.

– Круто! Держу пари, в это время года такой работы мало.

– Да, – вздыхает он. – Вот почему у меня есть несколько фургонов для уборки снега. Это приносит хорошие деньги, когда ударяют морозы и земля промерзает.