Первым делом президента было составление кабинета министров. Главой его был назначен Одилон Барро, получивший портфель министра юстиции. До революции он принадлежал к членам династической оппозиции, и ему принадлежала знаменитая фраза: «Герцог Орлеанский – лучшая из республик». Но он первый же отказался от нее в день, когда должна была вспыхнуть революция. Ярый противник Франсуа Гизо, он нападал на последнего за притеснения печати. Гизо заметил ему: «Если мы поменяемся местами, то вы будете делать то же, что делаю я». «Ручаюсь вам, что нет, – ответил Барро. – Я даю вам торжественно честное слово». «Я не принимаю ручательства слова уважаемого Барро», – презрительно ответил Гизо¹³⁶.

Теперь Одилон Барро стал на место Гизо и стал делать все то, против чего боролся прежде.

От президента требовалось немало благоразумия, чтобы превозмочь все затруднения, вставшие перед ним с первых же его шагов на новом поприще.

Зимой 1848–1849 годов экономическое положение Франции не улучшилось: промышленность и сельское хозяйство по-прежнему переживали кризис. Положение трудящихся оставалось тяжелым. В начале апреля 1849 года в связи с предстоявшими выборами в Законодательное собрание была опубликована избирательная программа блока мелкобуржуазных демократов и социалистов. Его сторонники считали себя продолжателями якобинцев, монтаньяров 1793–1794 годов, и называли себя «Новой горой». Во главе у них стоял «неоякобинец» Александр-Огюст Ледрю-Роллен, и их программа, носившая мелкобуржуазный характер, выдвигала план демократических преобразований, требовала снижения налогов, освобождения угнетенных народов, но обходила такие вопросы, как продолжительность рабочего дня, уровень заработной платы, свобода стачек и профессиональных союзов и так далее.

13 мая 1849 года состоялись выборы в Законодательное собрание[12]. Число его членов было определено в 750 человек, избиравшихся на три года. Большинство мест в Законодательном собрании (около 500) получил блок монархических партий орлеанистов, легитимистов и бонапартистов, который называли тогда «партией порядка». Прежнее республиканское большинство (партия Кавеньяка) сократилось до 70 человек. Блок демократов и социалистов получил 180 мест¹³⁷.

Как видим, Законодательное собрание сразу же раскололось на враждующие группировки и стало практически неуправляемым. 28 мая 1849 года оно начало свою работу, и с первых же дней внутри него вскрылись разногласия по внешнеполитическим вопросам, тесно связанные с разногласиями в вопросах внутренней политики.

Луи-Наполеон старался действовать осторожно, но, несмотря на умеренность в своих действиях, президент республики не имел возможности предупредить неудовольствие многих своих недоброжелателей. Особенно же ситуация обострилась, когда, вследствие вмешательства Франции в итальянские дела, недавно возникшая Римская республика была уничтожена и Римский папа был восстановлен в своих правах.

Дело в том, что еще в апреле 1849 года Франция предприняла военную экспедицию в пределы Римской республики. И главной приманкой для конфликта между Законодательным собранием и президентом послужила бомбардировка Рима французскими войсками. Эта бомбардировка нарушала статью Конституции, запрещавшую Французской республике применять свои военные силы против свободы другого народа. Кроме того, статья 54 запрещала исполнительной власти объявлять войну без согласия Законодательного собрания, и оно своим решением осудило римскую экспедицию. На этом основании Александр-Огюст Ледрю-Роллен представил 11 июня 1849 года обвинительный акт против Луи-Наполеона и его министров, потребовав срочного обсуждения предъявленного им обвинения. Его страстная речь кончилась призывом к гражданской войне. Председатель призвал его к порядку, но он ответил на это, что одна статья основного государственного закона гласит: «Защита Конституции поручается патриотизму всех французов»¹³⁸.

Отметим, что Ледрю-Роллен, адвокат по профессии, принимал самое деятельное участие в революции 1848 года и всегда выступал за республику. В свое время он был членом Временного правительства, в котором взял на себя министерство внутренних дел, а в мае 1849 года его вновь выбрали депутатом от Парижа.

Но Законодательное собрание, испугавшись, отвергло предложение Ледрю-Роллена, и партия «горы» с возмущением покинула парламент. После этого было принято решение организовать мирную демонстрацию протеста.

Демонстрация состоялась 13 июня 1849 года. Колонна в несколько тысяч безоружных людей двинулась к Бурбонскому дворцу, где заседало Законодательное собрание. Но генерал Николя Шангарнье, сделавшийся верным слугой президента, принял нужные меры. На улице Мира шествие встретило три полка кавалерии и два батальона жандармов. Не вступая в бой, демонстранты разбежались, но несколько человек было раздавлено лошадьми, приколото штыками и настигнуто пятью-шестью выстрелами. Ледрю-Роллен и другие деятели мелкобуржуазной демократии лишь в последний момент успели выпустить воззвание, в котором призывали народ к оружию для защиты Конституции. И кое-где даже было оказано вооруженное сопротивление войскам, но руководители демонстрации скрылись. А к вечеру волнения в городе были окончательно подавлены.

Вслед за этим глава восстания Ледрю-Роллен вынужден был, спасаясь от суда, бежать в Англию.

В результате часть партии «горы» бежала за границу, другая часть (33 депутата) была предана суду. Париж был объявлен на осадном положении, а демократическая часть парижской Национальной гвардии была распущена. Особый декрет запретил шесть опасных газет. Некоторые типографии были разрушены по приказанию правительства. Все клубы были закрыты на год.

В столице восстановилось относительное спокойствие, и Луи-Наполеон был обязан этим решительным мерам генерала Николя Шангарнье, представителя роялистской партии, командовавшего Национальной гвардией и войсками Парижа.

Этот человек вступил в армию в 1815 году. Он участвовал в походе в Испанию 1823 года, воевал в Алжире, где отличился во многих боях, был несколько раз ранен, дослужился до чина генерал-лейтенанта и был недолго генерал-губернатором Алжира. Когда в Алжир пришла весть о февральской революции 1848 года, он стал во главе Временного правительства Алжира. Затем он переехал в Париж, отказавшись от предложенного ему парижским Временным правительством поста посла в Берлине, и принял начальство над Парижской национальной гвардией. Правительство дорожило им как хорошим генералом, и Кавеньяк вторично поставил его во главе национальной гвардии. Сверх того, он получил под свое командование и Парижский военный округ. При президентских выборах Николя Шангарнье голосовал за Луи-Наполеона, не считая его опасным и чувствуя себя к нему все же ближе, чем к республиканцу Кавеньяку. В следующие два года он энергично подавлял все восстания и попытки восстаний, содействуя тем укреплению власти будущего Наполеона III.

Короче говоря, собранные Шангарнье войска атаковали манифестантов и рассеяли их.

Мятеж 13 июня 1849 года ограничился, как мы видим, мирной уличной процессией. Значит, о военных лаврах в борьбе против него не могло быть и речи. Тем не менее партия порядка превратила это бескровное сражение во второй Аустерлиц. С трибуны и в прессе превозносили армию как силу порядка в противоположность народным массам, представляющим анархию, а Николя Шангарнье восхвалялся как «оплот общества», и это была явная мистификация, в которую он, в конце концов, сам уверовал. При этом Ледрю-Роллен и его сторонники добивались предания Луи-Наполеона суду, и их поражение было, следовательно, прямой победой Бонапарта, его личным торжеством. По сути, «партия порядка одержала эту победу – Бонапарту оставалось только записать ее на свой счет. Он это и сделал».¹³⁹

Слово «республика» оставалось на французских монетах вплоть до 1851 года, но de factо вторая французская республика умерла 13 июня 1849 года. И Луи-Наполеон начал играть роль, которая возбуждала подозрения относительно его честолюбивых намерений. А уже летом он путешествовал по Франции, представляя себя принцем, племянником Великого Наполеона и Человеком Судьбы. Чиновничество и народ в провинции тоже смотрели на него именно с этой точки зрения. И мысль о восстановлении империи высказывалась все громче и громче.