Правда, из-за некоторой неровности линий, тапочки увеличились лишь наполовину, но в особняке Роута было чисто, а полы были тёплыми.

Я сходу переоделась в домашнее платье, аккуратно повесив камзол на спинку стула, чтобы не помялся. В попытке скоротать время, завалилась на кровать с учебником по начерталке, долистала до нужного параграфа и принялась изучать схему, ставшую привязкой.

— Направление линий должно быть строго учтено согласно основе и может быть перенесено только по плоской параллели… — бубнила вслух, помечая галочками прямо на страницах то, что мне может пригодиться. — …только методом проецирования…путь в пространстве возможен при тщательном соблюдении техники… Пф-ф, ну конечно! Если всё так строго, то почему сработала привязка?

Ещё десять минут я вчитывалась в строчки, написанные в параграфе, но перед моими глазами то и дело всплывала схема, начерченная с последней линией в противоположном направлении.

— А что, если… — задумалась я, постукивая кончиком карандаша по нижней губе, но уже через секунду подскочила как ужаленная! — Точно! Господин Роут!

На полной скорости я выбежала в коридор, зажав под мышкой учебник.

— Господин Роут! Господин Роут! Срочно!

Дверь в ванную открылась так внезапно, что я не успела затормозить и со всей дури врезалась в Аррэна, на котором из одежды было лишь прикрывающее бёдра полотенце.

Распахнув глаза, я заворожённо рассматривала рельефную грудь и отчётливые кубики пресса, покрытые сеткой мелких капель, стекающих с кончиков мокрых прядей. Оставляя извилистые дорожки, они стремились вниз, исчезая у верхней кромки белоснежной махровой ткани.

— Осторожнее!

Аррэн ухватил меня двумя руками за плечи, сминая пальцами целомудренное платье. Край полотенца сполз ещё ниже и, казалось, в любой момент упадёт на пол.

От испуга я выронила учебник и зажмурилась крепко-крепко, чтобы не больше не увидеть ничего лишнего!

— Извините, — едва слышно прошелестела я.

— Извинить?

Меня, будто тряпичную куклу, вжали в стену, а по виску скользнуло разгорячённое дыхание.

— Извинить? — низким, хриплым голосом повторил Аррэн и с приглушённым стоном провёл жаркими губами по скуле, от вершинки уха до уголка моих губ.

— Да, — еле слышно ответила, а сердце пропустило удар, чтобы потом заколотиться о рёбра, как бешеное.

— Просишь?

— М-м.

Я невольно приоткрыла рот, глотая воздух, насквозь пропитанный льдистым, терпким, истинно мужским мылом для душа, а мысли заполонил дурманящий туман, обостряющий потаённые желания, о которых я даже не подозревала!

— А если нет?

Роут с силой потянул меня на себя, вжимая в своё тело так крепко, будто я в любой момент могла раствориться в воздухе и исчезнуть. Животом я ощутила его каменное возбуждение, скрываемое лишь тонкой тканью полотенца.

Но вместо того, чтобы отпрянуть, мои ладони сами собой скользнули вверх, по влажным, разгорячённым крепким плечам.

— Господин Роут, — с мольбой выдохнула, не понимая, чего я хочу на самом деле — отстраниться или сгореть дотла в его объятиях. — Это же не по-настоящему. Вы не чувствуете всего этого на самом деле!

— Не чувствую? Да я сейчас из последних сил сдерживаюсь, чтобы не сорвать с тебя это чёртово платье, — с усилием ответил он, тяжело дыша. — Тебе так нравится играть со мной, Амелия? Дразнить, а потом ускользать?

— Я лишь хотела…

Аррэн не дал договорить фразу. До боли стиснул пальцами подбородок, задрав голову вверх, и смял мои губы, будто неистовый, голодных хищник.

Я никогда не думала, что поцелуй может быть таким.

Острым. Волнительным. Пьянящим.

Дыхание перехватило от головокружительных касаний его губ и языка. Тело ощущалось как единый оголённый нерв, переворачивая с ног на голову всё, что было между нами. Кожа пылала огнём под взмокшей тканью, вызывая новые ощущения, которые ранее были мне чужды.

— Хватит!

Роут с трудом отстранился, всё ещё не в силах выпустить меня из объятий. Тут же отвёл взгляд в сторону и прошипел сквозь зубы:

— Так больше не может продолжаться. Ещё раз спровоцируешь меня, и…

— Я спешила, чтобы сказать, что я нашла способ снять привязку, — выпалила быстрее, чем он скажет что-то, что способно разбить мне сердце.

Аррэн рвано вздохнул и медленно, неохотно убрал руки с моей талии.

— Наконец-то этот невыносимый кошмар закончится. Спускайся, ужин привезли из ресторации, но я не успел распаковать, — произнёс, не глядя на меня. — Накрой на стол, я оденусь и приду.

Кошмар? Невыносимый? Я едва стояла на ногах, оглушённая, сбитая с толку. Губы до сих пор горят от пламенного поцелуя, а он говорит такие вещи? Да, неприятная ситуация, но мог бы хоть слова помягче подобрать?

— Как скажете, господин Роут, — мой голос предательски задрожал, а на глазах против воли выступили слёзы. Села на корточки, чтобы подобрать учебник и услышала жестокое:

— Нечего сырость разводить. Я тебя предупреждал. И я не в силах это контролировать. Скажи спасибо, что сдержался и не зашёл дальше. Хотя, уверен, тебе бы понравилось.

— Не надо так. Вы слишком жестоки, — прошептала я, желая провалиться сквозь землю и не слышать этих слов.

А проклятый учебник раз за разом выскакивал из трясущихся пальцев. Подцепив его за корешок, я вздогнула от громкого хлопка двери, ведущей в ректорскую спальню, и побежала вниз, еле сдерживая рвущиеся наружу рыдания.

— Бесчувственный козёл! — всхлипывала, распаковывая свёртки с блюдами из ресторана, чей логотип красовался на обёрточной бумаге. — Бессердечный упырь! Жертва некроманта! Будущая! Да! Получу вторую вышку по некромантии, дождусь, пока он умрёт и вытащу его из могилы! Будет полы мыть в общественной уборной!

— Надо же, какая фантазия, — едко хмыкнул Аррэн Роут, прислонившись к дверному проёму. — И как ты это провернёшь, не имея способностей к некромантии?

Я вздрогнула и едва не уронила блюдо с гарниром. Когда успел так бесшумно подкрасться?

— Сама не смогу — значит найму, — шмыгнула носом и отвернулась, промакивая салфеткой оставшиеся слёзы.

— Это дорого.

— Накоплю.

— Дороже, чем ты думаешь.

— Да наплевать! — рявкнула я, и с силой швырнула блюдо об пол.

Раздался громкий звон и ни в чём не повинная посуда разлетелась на части, а на плитке тут и там образовались кляксы из картофельного пюре.

Ректор промолчал. Лишь злобно дёрнул уголком верхней губы. Сделав глубокий вдох, я попыталась успокоиться, но чувства, появившиеся в момент поцелуя, переполняли меня с головой, медленно трансформируясь в гнев и ярость.

— Сегодня! — выкрикнула с отчаянием, взяла книгу и хлопнула ею об столешницу для острастки. — Сегодня же сниму привязку и видеть вас больше не желаю! К чёрту, пойду сейчас!

Сжимая в руках учебник с такой силой, что обложка вот-вот грозила треснуть, я вихрем промчалась мимо оторопевшего Аррэна и ненароком его толкнула.

«Так тебе и надо! Не буду извиняться!» — мстительно подумала я, забежав в гостиную и, засучив рукава, принялась сдвигать в сторону ковёр.

— Помочь? — раздался за моей спиной бесцветный голос ректора, на что я, не оборачиваясь, прорычала:

— Да. Выйдите отсюда и не мешайте. Это лучшее, что вы сможете для меня сделать, господин Роут.

Последние слова выплюнула с пренебрежением и чуть не взвыла в голос от его ответа с капелькой ехидства:

— Договорились. А то с моей стороны такой вид открывается, глаз не оторвать. Сам бы ни за что не ушёл.

До меня не сразу дошло, что он имеет в виду. Но потом я осознала, что тянула на себя рывками несчастный предмет интерьера, согнувшись в три погибели. А ему открывался чудесный обзор на мою оттопыренную пятую точку, по счастью, прикрытую длинным платьем.

Быстро выпрямившись, я обернулась, чтобы высказать всё, что думаю, пока у меня не кончился запал. Но Аррэн совершил самый мудрый поступок в данной ситуации — благоразумно исчез, оставив меня одну.