— Её имя при рождении Венона, — встрял в разговор Фелицио. — Так её назвал Император Ариджит.

Кангар бросил короткий взгляд на алхимика.

— Значит, Венона Орвинар. Первая дочь Орвинар на троне. Очень символично, — Кангар перевел свой усталый взгляд на Офелию. — Ты понимаешь, что тебя ждет?

— Я…

— Мы хорошо её подготовили, — не дала договорить Офелии Сильвия. — Хватит этих разговоров. Вы хотели наследника – получите и отпустите нас.

— Твоя правда. Проводите будущую Императрицу в её покои. Больше нельзя держать народ в неведении. Завтра мы объявим о смене правителя. Вас же всех прошу вести себя тихо и не совершать глупостей.

— На коронацию пригласите? – с издевкой в голосе спросила Сильвия.

— Коронация – открытое мероприятие.

— О, нам что стоять в толпе?

— Не наглейте мисс Уайт.

Сильвия ехидно улыбнулась и снова поклонилась совету.

Офелия была готова расплакаться, посмотрела на меня так, будто умоляла забрать её куда-то подальше отсюда. Но я просто не мог ничего сделать. Дальше она должна сделать всё сама, как мы и договаривались, если, конечно, что-то в её голове не щелкнет и она не решит, что править – то, чего она хотела. Но думаю и на этот счёт у Сильвии припасено несколько козырей в рукаве.

Две пожилые женщины, в сопровождении нескольких гвардейцев, среди которых был и Даниэль, пригласили Офелию пройти с ними. Я отпустил её. Когда мы встретимся в следующий раз – останется ли она такой же? Я очень надеялся, что так и будет.

…На коронации она была такой красивой, её облачили в цвета королевской семьи — платье небесно голубого цвета контрастировало с ярко-рыжими волосами. Она держалась гордо, во взгляде чувствовалась сила и уверенность, который раньше проявлялись не так ярко. Тяжелый скипетр в руке, алмазная диадема как символ богатства Бейрана – в другой. Кангар Ротт зачитал её имя и провозгласил Императрицей. Народ ликовал и поддерживал. Губы Офелии едва не расплывались в счастливой улыбке, но она сдерживала излишнюю радость. Она не могла видеть меня со своего места, но я надеялся, что она понимает, что я не мог пропустить этот важный для всех нас момент.

Время от времени она приходила ко мне, пользуясь “дверью”. Эти встречи были для меня всем. Я как верная “жена” ждал того дня, когда она окажется на пороге спальни. Рассказывала о жизни во дворце и говорила, что к ней хорошо относятся. Это не могло не радовать.

Прошел не один месяц, когда, наконец, план Сильвии был приведен в действие. заручившись поддержкой большей части совета, Офелия сняла с себя полномочия Императрицы и объявила в стране демократию. Выборы провели спустя несколько недель, организовали народное собрание и , конечно же, Сильвия заняла своё почетное место, представляя интересы юга. Началась усиленная работа над системой налогооблажения страны, поднимались проблемы образования и рабства. Спустя еще год, рабство было отменено вовсе.Людям был предложено остаться выполнять свои обязанности за оплату и многие так и поступили, так как и не знали другой жизни. Как бы ни были против решения Офелии отдельные личности, их вес совершенно не играл никакой роли. К слову, Офелия так и осталась Императрицей Веноной, за ней оставалось последнее слово, если вдруг количество голосов за ту или иную инициативу окажется равным.

Как только Офелия скрепила печатью указ о новой политической системе, она пришла ко мне. И я был намерен, как и обещал, не отпускать её больше никогда, но эта затея ей не понравилась, а потому она покрутила передо мной еще одним указом, в котором с меня снимали ограничения о занимаемых должностях. Она думала меня это обрадует, ведь я мог снова восстановиться в звании генерала, а я как-то так привык к размеренной жизни в Санфорте и помогая Сильвии, что и не знал, что сказать. В итоге, Сильвия всё решила за нас, хотя на самом деле, она просто попросила меня присоединиться к ней в совете, так как, цитирую: “Устала бодаться с этими стариками”. Как я мог отказать? Офелия же с Артуром отправились в путешествие. Я злился от того, что она не взяла с собой меня, но спорить не стал. С ней должен был быть кто-то спокойный и уравновешенный. А так как Артур еще и невосприимчив к магии, то мой друг оказался – идеальным для нее спутником. Иногда полезно и отдохнуть друг от друга. А отдых больше нужен был Артуру от Сильвии. Столько ругани я не видел даже у Цереи с Ариджитом, но всё заканчивалось благополучно и “громко”. Но их взрывоопасная парочка вполне могла что-то разнести. Когда Артур и Офелия отбыли на корабле в другую страну, весь Санфорт выдохнул. Даже не знаю, что еще рассказать вам.

Надеюсь, что вы с гордостью смотрите на меня с небес и ждете совсем не скоро.

С любовью, ваш сын, Себастьян Фокс.

Я дописал письмо, которое не собирался отправлять, хорошенько запечатал, зажег свечу и поднес к огню. Бумага стремительно загорелась, языки пламени обжигали пальцы, превращая мои мысли и эмоции в пепел. Опустил горящую бумагу в медный подсвечник и с улыбкой наблюдал за тем, как стираются из этого мира буквы и символы. Скоро возвращается Артур и Офелия. Я радовался дождю за окном, этот запах напоминал её и теперь я с радостью проводил вечера перед открытым окном, вдыхая аромат озона.

Артур

Мы закончили наше долгое и временами изнуряющее путешествие с Офелией. Она купила этот забавный желтый плащ, так как Тизион встретил дождем и сыростью. На фоне бездушных и безрадостных стен гетто она выглядела очень ярко.

— Дом, милый дом, — я выдохнул и меня окутал пар. Зима пришла в столицу. Дождь порывался смениться снегом, добавляя мерзости на дорогах в виде мокрой каши.

— Это твой дом? — Офелия стояла рядом, рассматривая эти прогнившие улочки, в её глазах светилось любопытство.

— Да. Вон в том здании, — каждое слово давалось мне с трудом. Я все еще носил изредка маску, это был как раз из таких моментов. Слишком долго шли, я устал, и стало не хватать кислорода.

— Артур, кажется, тебе лучше помолчать, — Офелия попросила меня нагнуться и повернуться к ней спиной. Она достала из своей сумки инструменты и подкрутила несколько болтов на лопатке, ослабляя давление железа на грудину. – Мы обязательно это исправим! Ты же видел последнее письмо Сильвии, они что-то придумали с Фелицио, пока нас не было.

— Это не твои заботы, Фел.

— Еще как мои! Ведь из-за меня ты…

— Ты спасла меня. Я больше не хочу продолжать этот разговор. Ты говоришь об этом каждый день, уже бесишь.

Офелия надулась, но послушно замолчала. Вот такое влияние я стал иметь на Императрицу.

— Не грусти. Я никогда не винил тебя.

— Я знаю, но… – на глазах Офелии начали наворачиваться слёзы.

— Эй. Когда ты стала такой плаксой?! Меня Себастьян прибъет, если я отдам ему тебя в таком виде!

Она утерла глаза рукавом плаща, пошмыгала носом. Я улыбнулся, такой она была смешной в своём вечном переживании за всё и сразу.

— Пойдем. Нас ждет Сильвия.

— И Себастьян.

— Да что ты всё заладил о нем.

— А ты не хочешь видеть своего горе-любовника?

— Артур! Еще слово и я… — Офелия замолчала и поджала губы. — Просто мне кажется, что что-то произойдет. Какое-то тревожное предчувствие. Ты видел последнее письмо Себастьяна, оно меня напрягает.

— Всё ещё боишься, что замуж позовет?

— Да эта мысль вгоняет меня в панику. Ну вот ты бы на моем месте не волновался?

— Если бы меня Себастьян позвал замуж? Дай подумать, — я сделал задумчивую гримасу. — Думаю, я бы не согласился. Не люблю смотреть на мужские задницы.

— Боги, почему вы с ним такие… такие! — Офелия стукнула меня в плечо и засмеялась.

— Офелия. Это всё, конечно, смешно, но если любишь, то почему не согласиться? Он хороший парень.

— А сам что-то не горишь желанием жениться на Сильвии.

— А она – не хороший парень, и задница не такая классная как у Себастьяна.