Я зарычал от безысходности и от беспомощности, пнул то, что попалось под руку. Сильвия переплела наши пальцы, даря успокоение.

— Давай сначала разберемся с твоим горе-дружком.

Сильвия вернула меня в реальность. Себастьян сейчас важнее, чем игры в постели и это факт. Но, черт возьми, эта беспомощность из-за изменений в теле меня бесила.

— Ладно. Сделаю вид, что всё в порядке.

Себастьян

— Лия, постой. Не убегай.

— Не называй меня так больше! — Офелия уверенно уходила, заставляя рассматривать её спину.

Она резко остановилась, и мне пришлось замедлить шаг. Вся решимость куда-то улетучилась и я остался в паре шагов от неё. Офелия развернулась и устремила на меня свой недовольный и испепеляющий взгляд.

— Ты просто невыносим!

— Да что ж вы все это заладили…

— Ты серьезно не сказал мне о том, что на тебе эта… этот… у меня нет цензурных слов, чтобы описать как я зла на тебя, Себастьян!

Вся библиотека слышала как она кричала на меня. Мне было и стыдно, и радостно, ведь эмоции, что она показывала к человеку, что ничего не значит, не проявляют. Заметив, что за этим небольшим моноспектаклем наблюдают все, кому не лень, она нервным и напряженным кивком приказала идти за ней.

— А вам что заняться нечем?!

Народ стыдливо отводил свои взгляд, кто-то хихикнул, кто-то фыркнул, но всё же оставили нас наедине. Мы отошли в место, где на нас не направлены лишние глаза и уши.

— Ты вообще собирался мне сказать об этом? – она снова указала на браслет, схватив меня за запястье и больно сжав итак воспаленную кожу.

— Мы были… немного заняты… — из меня вырвался нервный смешок, а Офелия залилась краской.

— О таком говорят сразу!

— Да как я мог?! Как ты себе это представляешь? Что я такой заявился и сказал: “Знаешь, Офелия, тебе нужно стать Императрицей, иначе я умру”, так что ли?!

— Да, именно так! И какая в итоге разница, ведь всё будет, как решила Сильвия!

— Давай успокоимся. Ты такая красивая, когда злишься, но я скоро оглохну.

— Ты просто невыносим! — Офелия осеклась и сбавила тон. — Ты не оставил мне никакого выбора, вы все не оставляете мне выбора.

— Тебе не обязательно делать, как она сказала. Хочешь, помогу тебе сбежать. Ты можешь сменить облик, и тебя никто не найдет.

В глазах Офелии заискрился огонек магии, готовый вот вот выйти из под контроля. Она злилась, очень злилась. Я ощущал кожей наэлектризованный воздух.

— Ты правда идиот или прикидываешься? – моя грудь столкнулась с её разъяренным кулаком, я стойко выдержал удар. — Я сказала тебе тогда, что не прощу, если умрешь. Ты обещал вернуться и не отпускать меня, а потом… Да что ты творишь, Себастьян?!

Её возмущения были такими милыми и такими трогательными, что мое сердце норовило разорваться от чувств и эмоций, что переполняли его. В глазах Офелии стояли слёзы. Я двинулся вперед, снова натыкаясь на сильные удары кулака, обнял её так крепко как мог, зарылся носом в волосы, поцеловал в шею. Она ответила горячими объятиями.

— Не плачь из-за меня.

— Не смей умирать из-за меня!

— Это приказ Императрицы?

— Еще хоть слово и я придушу тебя своими руками, — Офелия стукнула кулаком мне по спине.

Я начал целовать её, проводя дорожку от уха к губам. Офелия закрыла глаза и сначала поддалась мне, но затем укусила за нижнюю губу.

— Эй, говорить нельзя и целовать тоже?

— Это твое наказание.

— А как же демократия? Народ требует поцелуев!

— Народ что-то в конец обнаглел, – Офелия утерла остатки слез и улыбнулась.

Я переплел наши пальцы и пригласил её перекусить чего-нибудь вкусного перед тем, как отправимся во дворец. Она охотно согласилась, круговыми движениями погладила свой живот.

— Может, передумаешь насчет поцелуев? Когда мы прибудем во дворец, мы какое-то время не сможем видеться.

Я говорил совсем не о невинном соприкосновении губ и Офелия прекрасно понимала, что я имею ввиду, дразнила и отказывала. Сейчас она мне стала напоминать Церею: манерой речи, приказным тоном, странными жестами, легким сумасшествием в глазах. Но дети не обязаны быть копией своих родителей, они могут выбрать иной путь и иную жизнь, стать другими, сделать работу над ошибками и не тянуть за собой весь тот груз, что могут на них повесить. Её воспитывали другие люди, она росла совсем в другой среде, общалась с другими людьми, влюблялась… О мысли, что у нее уже кто-то был меня передернуло.

— Да так. Ревную.

— К кому? — на выдохе возмутилась Офелия.

— К тем парням, что были у тебя до меня.

— А у самого-то сколько девок было?! — очень здраво возмутилась будущая Императрица.

— Пойдем скорее есть, я готов поглотить целого кабана! — парировал её атаку, пытаясь увести разговор в другое русло.

— Вот-вот. Поговори мне тут!

— Как прикажете, Ваше Величество.

***

Зал совета прямо перед нами. Офелия крепко сжимала мою ладонь, перед нами Артур и Сильвия, первым шел, как ни странно, Фелицио. Двери распахнулись от тяжелой руки алхимика, нарушая покой совета. Кангар оторвался от чтения чего-то на столе и исподлобья бегло осмотрел нашу “команду мечты”, приветственно и молча кивнул Фелицио, остановил свой взгляд на Офелии. Она зашла за мою спине в попытке спрятаться.

— Негоже Императрице робеть, – спокойным голосом произнес советник Ротт. По залу пронеслись перешептывания. — Не бойся нас, девочка. Выйди и покажись.

Я аккуратно подтолкнул её и прошептал одними губами: “Всё в порядке. Я рядом”. Офелия же выпрямила спину, задрала подбородок и вышла вперед, заняв место рядом с Фелицио. Снова пристальный взгляд, оценивающий, изучающий.

— Она и правда очень похожа на королеву Илирию.

Плечи Офелии едва дрожали, но она собралась и выпалила Кангару прямо в лицо:

— Я здесь и я требую исполнения условий договора!

Кангар хмыкнул, а спустя несколько мгновений в зал вошел дворцовый алхимик. Столкнувшись глазами с Фелицио, тот побледнел, уставился в пол и направился ко мне. Снять артефакт мог только тот, кто его зачаровал. Так мне объяснили Фелицио и Сильвия и потому никто в Санфорте не мог помочь, даже при большом желании. Офелия тоже пыталась снять браслет, но независимо от того, спасли бы меня от смерти или нет – не вернись я с ней назад, всех бы окрестили опасными преступниками. Пока алхимик возился с браслетом, который уже почти врос в меня, Кангар обратил своё внимание на Сильвию.

— Сильвия Уайт, рад видеть тебя в здравии. Ты так выросла. Мы виделись последний раз когда? Тебе было лет четырнадцать или пятнадцать. Ты стала достойной заменой вашего отца.

— А вы все такой же льстец, Ротт.

Мы с Артуром переглянулись, уже ничему не удивляясь.

— Зачем же ваша Гильдия ввязалась во все это?

— Затем, что вы совсем ослепли и пригрели змею на шее, – строго отчитывала Сильвия человека вдвое старше себя. — Всё произошло только потому, что совет вдруг ослеп и решил довериться невесть кому, а затем решили, что шантаж – лучшее решение.

— Мы годами закрывали глаза и на ваши деяния, позволяли контролировать довольно большую территорию нашей страны. Не стоит ли быть немного благодарной?

— Спасибо великодушно, — Сильвия опустилась в реверансе, издеваясь над советником Роттом и остальными.

Алхимик закончил с браслетом и я почувствовал легкость в теле. Кангар вел с Сильвией пассивно-агрессивную беседу, но в итоге принял её аргументы. Осмотрел также Артура с ног до головы и стал более серьезным.

— Это Церея с вами сделала?

— Да, – коротко ответил Артур.

— Вы жалеете?

— Это спасло мне жизнь, но доставляет неудобства.

— Вам придется зарегистрировать себя, как оружие в нашей системе, хоть вы и человек. Кто знает, какие улучшения вы добавите в этот механизм.

Артур утвердительно кивнул.

— Мы проведем проверку чистоты крови… Как тебя зовут? – снова обратился Кангар к Офелии.

— О… Офелия.