Рабия ждала, все её мысли были о том моменте, когда она станет самой желанной женщиной для своего мужа, а подданные увидят в ней истинную правительницу. В её планах было выдать это за благословение, ведь доподлинно неизвестно, как именно рождались Боги, да и сама Вхану никогда этого не рассказывала. Она всегда была немногословна, когда разговоры заходили о жизни за облаками. Когда казалось Акдас совсем обезумел от горя и вина, Рабия взяла на себя обязанности по управлению землями, и ждала.

Она наблюдала как тоска мужа постепенно утихает, а на смену ей приходит жестокость и кровожадность. Таким она его никогда не видела, и он её даже пугал. Было очень тяжело сдерживать Акдаса, и это на себя взял её отец, которому тот доверял много больше, чем Рабии. Глас разума уговаривал её пасть на колени перед Вхану и вернуться, но очерненное нечтом сердце вторило убить богиню, как она того хотела.

Луна стала полной седьмой раз, женщина уложила детей спать. Но сама она направилась в гробницу, где держала Богиню в полной темноте. Серебряный кинжал Рабия держала у самого сердца, готовая вонзить его в соперницу. Она не знала, чего ожидать. Достаточно ли Богиня ослабла? Сможет ли она совершить грех - убить? Назад пути не было.

Уняв дрожь в руках, Рабия отворила засов. В темницу проник лунный свет. Вхану лежала на полу, её кожа была покрыта трещинами и приняла серый цвет. Волосы богини безжизненными тонкими нитями спадали на плечи. В глазах Вхану не горело солнце, оно потухло. Казалось, она и вовсе ослепла.

Рабия сглотнула, но решимость не растеряла. Это её шанс. Другого такого у нее уже не будет.

– Ак…дас…- едва дыша, прошептала Богиня. – Это… ты?

Вхану протянула руку к Луне, и кожа в местах, где соприкасалась со светом, начала принимать здоровый вид. Рабия испугалась и закрыла собой те крохи солнца, что несла в себе Луна. Богиня опустила руку, не в силах её более держать на весу.

Рабия резко подошла к Вхану, и схватила ту за лицо. Пальцы ощутили песок вместо кожи и то как буквально рассыпается Богиня.

– Ты забрала у меня всё. И теперь я верну всё назад!

Рабия вытащила кинжал, и решительно направила острие прямо в сердце Богини. Из тела Вхану полилась золотая кровь, она заполнила собой весь пол темницы. Рабия обмазывала себя кровью Богини, ожидая что сила вот-вот наполнит её. Но ничего не происходило.

– Глупое земное создание… – прошептала Вхану, глядя на Рабию. Глаза её снова налились золотом. – Тебя обманули…

– Молчи! Молчи!

Рабия вытащила из Богини кинжал и ударила им еще раз и еще раз, но ничего не менялось. С каждой каплей крови Богиня становилась всё сильнее. Трещины на коже затянулись, но цвет кожа не поменяла, оставалась темно-серой. Рабия ощутила боль, кровь Богини жгла кожу и оставляла раны. Женщина бросилась бежать, но не могла - золотая жижа под ногами была слишком густой.

– Глупое дитя, отравленное темнотой, – Вхану встала, распрямив плечи. – Ты действительно думала, что сможешь убить меня и забрать мою силу? Тобой овладел злой дух, ему нужны были лишь твои эмоции: гнев, зависть, тщеславие… страх. И ты дала ему это. Твоё сердце насквозь прогнило.

Впервые Рабия видела у нее такое выражение лица: губы искривлены в ужасающей усмешке, глаза прожигали своим светом, а язык её стал длинным как у змеи.

Вхану вытащила из своей груди серебро и молча осмотрела выгравированные символы.

– Знаешь, что написано на этом кинжале?

– Отпусти меня! Мне ничего не надо! Пощади! – Рабия пыталась выбраться из вязкой жидкости, но та её словно держала, а Вхану медленно приближалась к ней.

– Просишь пощады, после того, что сделала. Вы, люди, совсем не цените то, что имеете, – Богиня радовалась виду Рабии, умоляющему, испуганному.

– И что же я имела?! Ты забрала у меня мужа и детей, и любовь народа!

Но Богиня лишь засмеялась. Она смеялась так громко, что камни начали терять свою опору и вываливались из стен.

– Люди могут делать что хотят с моими дарами. Вы сами строите свою жизнь. Но предательство я не прощаю. Что же мне с тобой сделать?

– Прошу пощади, я оставлю вас с Акдасом и больше никогда не появлюсь перед вами! – Рабия упала на колени в мольбе.

– Ты думаешь он мне так нужен?

– Но… ты была с ним… много лет!

– Что для меня эти годы? Он был прекрасным любовником, и дарил мне столько внимания. Это было забавно, не более. Но что ты сделала с ним… Я не могу так просто отпустить тебя, – Вхану облизнулась своим длинным языком.

– Прошу… прошу… – Рабию всю трясло. Она проклинала себя, и всё, что сделала. Теперь Вхану вселяла в нее ужас.

— Что же мне с тобой сделать, – Богиня протянула руки к женщине и теперь она сжимала её лицо. – Я дам тебе то, зачем ты пришла. Я не чудовище, но на этом мои подарки закончатся. Твой род будет отмечен мной, и у вас будет сила, подчиняющая себе любого, стоит только пожелать. Но вместе с тем, вы никогда не будете знать истинной любви.

За спиной Вхану раскрылись призрачные крылья, и она одарила Рабию поцелуем, от которого стыла кровь в жилах, а затем растворилась будто мираж, и вся золотая кровь вместе с ней. Рабия осталась стоять одна, освещаямая лишь лунным светом. Сердце её бешено колотилось, а в ушах звенело. Она упала на колени и взмолилась. Но никто ей не ответил.

— Так а что было написано на кинжале?

— Вхану так этого и не сказала, и разве это важно? Боги давно нас оставили. Люди совсем не ценят такие “дорогие” подарки.

— А как же история о том, что Акдас – святой, и наказал построить самый высокий храм? – я взглянул вопросительно на Сильвию.

— Это всё сказки. Людям надо верить в красивую историю. Думаю, так или иначе, он просто хотел быть ближе к Вхану и тянулся к ней, – Сильвия выдохнула дым сигарет. – Это не дар, Артур. Это проклятие. Я даже не могу быть уверена, что ты разговариваешь со мной по своей воле. А точнее… с тобой всё иначе.

Я промолчал, не решаясь что-то сказать. Я и сам, после увиденного, стал сомневаться в своих мыслях. Было ли влечение к Сильвии вызвано её даром, или даже клятвой, или она просто в моем вкусе и мне нравятся сумасшедшие и властные женщины?

— Дети Рабии могли убивать стоило им сказать “Умри”. И хоть она и просила Акдаса её любить, счастлива она больше не была никогда.

— Но род не прервался…

— Она получила, что хотела. Власть и сила вскружили ей голову. Она была не в силах признаться мужу, что пыталась убить его возлюбленную.

— Этим видениям… можно верить?

— Это лишь воспоминания. Каждый, на ком есть проклятие, или Метка Королей, как ее потом стали называть, хранит в себе воспоминания нашей прародительницы. Наш клан идет от сына Акдаса – Солнца.

— Но получается должны быть и потомки Луны?

Сильвия сощурилась, хитро улыбаясь.

– Какой ты внимательный. – она запустила руки в волосы и откинула их назад, оголяя шею и ключицы. – Метка появляется не так часто. Я первая за многие десятилетия. Уже не знаю, чем я обязана такой чести.

— Зачем же ты взяла с меня еще и клятву?

— Я же сказала. С тобой всё иначе. Я пыталась одурманить тебя заклятием, но ничего не выходило. Ну и если тебе станет легче – её приносят все в нашем клане. Я не хочу. Не хочу её использовать, – Сильвия с силой зажмурила глаза. Так, что вокруг проступило множество морщинок, а затем её лицо снова стало спокойным и расслабленным. – В детстве я попросила отца подарить мне единорога. Прочитала о нем в какой-то детской книге. Так сильно хотела его. И что ты думаешь? Он чуть не сошел с ума, пытаясь отыскать несуществующее животное. Нашел несколько алхимиков и с мечом у глотки пытал их, пока они проводили эксперименты по скрещиванию лошади и козла. Это было ужасное зрелище, а получившиеся животные были настолько уродливы и отвратительны, что я рыдала не переставая, пока не попросила его остановиться.