Недоброе предчувствие захолонуло у Мун в грудной клетке ещё сильнее.

— Зачем? Дело уже закрыли, — впрочем, ответ она уже знала.

Её муж терпеть не мог это зудящее ощущение того, что в деле что-то нечисто. Он всегда стремился докопаться до правды, даже если эта правда могла быть для кого-то неудобной или мешающей. За это шеф полиции Шарлоттауна его терпеть не мог, но за это же и уважал.

Юнсу ковырнул бифштекс в тарелке.

— Не нравится мне это всё. Знаешь, я готов был бы поверить в версию о собаках, я говорил уже. Но я созвонился с некоторыми знакомыми кинологами, и они подтвердили мою мысль, что бездомные собаки, даже стаями, обычно не накидываются на живого человека, чтобы сожрать. Иногда с голодухи могут объесть труп, но это не одно и то же. И даже если бы Майлз их каким-то образом разозлил, это были бы другие укусы.

Мун подумала: если только их не подталкивал призрак или другое чудовище — и сама испугалась этой мысли. Разве это не было бы слишком сложно — и дух, вселившийся в собак, и чудовище одновременно? Или чудовище — это был собирательный образ одержимых призраком собак, а вовсе не какой-нибудь жуткий оборотень?..

Ей бы с Марком поговорить. Может, он сумел бы понять её сон, хоть и говорил всегда, что свои послания может разобрать только сама Мун.

— Ты думаешь, их кто-то науськал?

Юнсу вздохнул.

— Вполне возможно. Я осторожно поспрашивал его сокурсников. Один из них отказался говорить и заявил, что отвечать будет только в присутствии своего адвоката. Странный парень, я-то его ни в чем не обвинял. Но парочка девчонок, посещавших семинары с Майлзом Фостером, сказала, что он в последнее время выглядел очень странно — синяки под глазами, частая «отключка» во время лекций, будто спал с открытыми глазами. Я не удивлюсь, если он «закусился» с кем-то из местных продавцов наркотиков или остался им каким-то образом должен, — он потёр переносицу двумя пальцами. — Разумеется, с этой версией к шефу я не пойду.

Да уж. Мун не могла представить, чтобы Юнсу представил своему боссу версию, в которой сам до конца не был уверен — лишь на уровне догадок да чужих слов.

Её версия выглядела ещё более неправдоподобной, ещё и не сформированной до конца.

— Зачем тебе это?

Приподняв бровь, муж хмыкнул.

— Затем, что я не хочу, чтобы произошло что-то подобное? Затем, что я предполагаю, что кто-то мог натравить на него обученных собак? У наркоторговцев есть и такие способы устранять должников.

— И надоедливых полицейских.

Юнсу усмехнулся.

— Не волнуйся за меня. Я ведь не зря детектив полиции. Просто так не попадусь.

«Наркодельцам — не попадешься, — подумала Мун. — Но их вины в смерти Майлза Фостера нет»

Она была в этом уверена так же, как и в том, что отговаривать мужа бесполезно.

— И что ты будешь делать?

Юнсу нахмурился. Бифштекс на его тарелке больше напоминал результат неаккуратного вскрытия.

— Пока не знаю. Попробую осторожно расспросить его окружение, ещё раз осмотрю место, где нашли труп. Может, проникну в его квартиру, она пока опечатана, — он усмехнулся, совсем по-мальчишески, и Мун с волнением и замиранием сердца узнала в нём того Юнсу, которого знала ещё по школе.

Того, кто не боялся совершить что-то против правил, чтобы в итоге восторжествовала справедливость.

Правда, она сомневалась, что Юнсу сможет чего-то этими расспросами и поисками добиться. Даже если версия с наркотиками и была правдивой, вряд ли кто-то рассказал бы незнакомцу, что его однокурсник покупал наркотики. Так можно и до проверок договориться, а студенты вряд ли хотели бы попасть «на карандаш» к полиции города.

— Его бывшая подружка рассказала, что Майлзу часто снились кошмары, — продолжал вслух размышлять Юнсу, и Мун вздрогнула.

Преследования призраков часто выливались в кошмарные сны на грани с реальностью. Ей ли не знать?

Возможно, ей стоило бы попробовать провести своё расследование. Мун очень не хотела вмешиваться, хотела бы просто забыть, но она понимала — если Юнсу решил влезть в это дело, его невозможно будет остановить. Зато, быть может, вполне реально уберечь.

Если узнать, с чем она имеет дело.

Она протянула руку и сжала его ладонь.

— Будь осторожен.

Юнсу закатил глаза.

— Я всегда осторожен!

Выразительно закатив глаза, Мун не стала это комментировать. Её муж далеко не всегда осторожничал, когда дело касалось его работы, но таким уж он был, и она не собиралась его переделывать. А вот уберечь — хотела бы.

— Непохоже на оборотней, — где-то в Европе Марк хмурился, а сеть собирала его изображение в пиксели, чтобы передать в Нью-Джерси. — Даже плохо контролируя себя, они не нападают в это время, на них влияет полнолуние, а не просто лунный свет. И жертв своих они обычно оставляют там же, где и пожрали, а, судя по твоим словам, парня затащили в канализацию, — он почесал переносицу. — И призрак…

— Думаешь, это всё же связано? — Мун поежилась, плотнее запахнула кардиган.

Ей не хотелось беспокоить кузена, однако она не могла ему не позвонить. Что-то настойчиво зудело под ребрами, напоминая, что она, Мун, ещё многого не знает, и ей нужна помощь или совет.

С чудовищами Марк начал бороться не так уж и давно, зато, как он шутил, сразу зашёл с козырей — разметал по ветру прах вендиго и закопал его кости. По его же собственным словам, тяжело было не только потому, что Старец был первым злым духом, встреченным на пути, но в подробности Марк не вдавался, а Мун — не спрашивала.

Каждый имеет право на свои тайны.

После он смог побороть ещё одного духа, мстительного и злобного, вселившегося в мужчину, который его и вызвал. А потом Марк понял, что, где бы он ни прятался, его судьба найдёт лазейку, и с тех пор не отказывался сражаться с демонами, что встречались на его пути.

А сейчас — отказался.

— Призраки просто так на чужие похороны не ходят, — пожал Марк плечами. — Ты почувствовала от этой девушки злобу, значит, она точно не была связана с убитым какими-либо хорошими отношениями. А остальные… быть может, их коснулось проклятье, но, чтобы понять это, мне надо их увидеть. А я не могу приехать.

Мун вздохнула.

Да, она знала, что Марк не приедет в Нью-Джерси. Его группа путешествовала по странам Европы с туром, и сейчас там, где он находился, возможно, вообще была глубокая ночь.

— Предположим, это проклятье, — Мун знала, что проклятья реальны, однако, хоть убейте, не чувствовала их следа на тех парнях. Только грядущую смерть и запах озерной тины. — Чем это грозит? Например… моему мужу?