— Я… регистрироваться пришёл, — сказал Валера. От этой фразы веяло чем-то неприятным, будто сдаёшься на милость врагу, который может сделать с тобой всё что угодно.

— Хорошо! — с широкой улыбкой ответила девушка. — Я выдам вам временный пропуск. Можно, пожалуйста, паспорт?

Валера на мгновение забылся, вытаскивая из карманов пиджака всё подряд: на стол легли паспорт и все визитки. Девушка протянула руку за паспортом и замерла. Её лицо слегка побледнело.

— П-подождите с-секунду, — пропищала и стала копаться в бумагах. Наконец, выудила листок. Несколько раз посмотрела то на него, то на Валеру.

— Паспорт можете забрать, — сказала девушка торопливо, выбежала из-за стойки и протянула руку к одному из двух столбиков, которые являлись частью ограждения. Раздался писк, ограждение открылось для прохода. — Прошу за мной!

Валера собрал всё со стойки и пошёл вслед за девушкой. По достаточно узким и пустым коридорам они добрались до обитой кожей двери.

Девушка нервно поправила на себе одежду, выдохнула и забарабанила маленьким кулачком по дверному косяку. Не дожидаясь ответа, всунула голову внутрь помещения.

— Семён Евгеньевич!..

— Нина! — грозно сказал мужской голос. — Почему без звонка?

— Так вы же просили тогда! Я же помню, я всё помню!

Девушка широко отворила дверь и слегка подтолкнула Валеру. Тот сделал шаг вперёд, оказавшись в большом кабинете, где за столом, грозно сдвинув брови, сидел его старый знакомый «человек из Эннеи».

Семён Евгеньевич, увидев прибывшего, разом подобрел, деликатно шикнул на девушку: «Благодарю», и встал из-за стола, протягивая руку Валере.

— Добро пожаловать туда, где вам рады как нигде!

Валера пожал руку, но дружелюбному тону не поверил — свежи ещё воспоминания о вербовке, которая происходила при каждой их встрече.

— Присаживайтесь! — Семён указал на стул напротив и сам последовал своему совету. — С чем к нам пожаловали?

— Мне нужно зарегистрироваться. Это ведь обязательное условие моего пребывания в городе, так?

— Совершенно верно.

Семён нажал на кнопку телефона, лежавшего на столе. Подождал, пока на том конце ответят.

— Светочка! Загляни, пожалуйста, ко мне.

Валера молчал и смотрел по сторонам, тогда как его собеседник положил трубку.

— Сейчас мы вам всё организуем, — сказал тот, — и в ближайшие три дня можете не беспокоиться. Но потом снова сюда. И снова, и снова. — Пожал плечами. — Таковы правила.

— Конечно, никому же не нужно, чтобы меня искали по всему городу с собаками, как злостного нарушителя, — отреагировал Валера.

— Вы нас уж совсем полицаями выставляете, — с ноткой обиды в голосе протянул Семён, — чтобы такое произошло, нужно совершить целое преступление. Вы же это не планируете, правда?

— Нет.

— И замечательно! — К Семёну вернулось воодушевление. — Но я хочу сказать, что жёсткие порядки относятся только к тем, кто… по каким-то причинам не хочет вести дела с Эннеей. Если же вы сделаете, наконец, выбор в нашу пользу, то всё сразу станет намного проще!..

— Я пока не собираюсь менять своё решение, — констатировал Валера.

В этот момент дверь кабинета открылась, и вошла светловолосая девушка в круглых очках и с серой шерстяной шалью на плечах.

— Вызывали? — усталым голосом спросила она, глядя на Семёна.

— Светочка, тут человечка надо зарегистрировать. Список «А», посмотри по последним. И скоренько, будь добра.

Девушка бросила быстрый оценивающий взгляд на Валеру.

— Документы нужны.

— Валерий, продиктуйте, пожалуйста, номер своего телефона и передайте паспорт.

Валера, проговаривая набор цифр, вытащил паспорт из внутреннего кармана пиджака и протянул «Светочке». Та даже не дёрнулась. Семён мягко отобрал у Валеры документ, положил на стол и чуть подтолкнул в сторону девушки. Только тогда она взяла его и, развернувшись, вышла.

— Да, у нас и такие хара́ктерные персонажи работают, — сказал Семён как будто в оправдание. — Но мы уживаемся. Со всеми. Эннея — не просто безликая организация. Это семья. Атомисты и простые люди объединились, чтобы нести в мир добро и благодать.

Валера никак не отреагировал.

— … Поэтому присоединиться к нам — большая честь, которая выпадает далеко не каждому. Да вообще мало кому поступают такие предложения!

— Я понимаю, — ответил Валера. Он слегка утомился от этого театра одного актёра, но мысленно поблагодарил, что Эннея не взялась за него по-серьёзному, а пытается договориться, пусть так глупо и наивно.

Семён внимательно посмотрел на Валеру, разочарованно вздохнул и принялся перебирать бумаги на столе. Через минуту он попросил подождать его некоторое время в одиночестве.

— И прошу ничего тут не трогать, — с улыбкой сказал Семён, стоя в дверях, — у нас везде камеры!

Сколько Валера потом сидел в кабинете, десять минут или два часа, он даже не отразил — просто вошёл в полумедитативное состояние, при котором глаза осматривали кабинет, будто хотели запомнить окружение до мелочей; тело периодически и едва заметно меняло позу, а сознание, остановив внутренний диалог, плавно покачивалось на эфемерных радиоволнах, которые пронизывали Вселенную.

В тот момент, когда мужчина начал наслаждаться покоем, дверь открылась. Семён глянул сначала с подозрением, затем с недоумением, а потом вовсе махнул рукой и протянул Валере небольшой лист.

Валера внимательно его изучил: чёрно-белая фотография, имя/фамилия/дата рождения. Официальный род деятельности — «лесник», неофициальный — «атомщик». Последнее выделено жирным шрифтом и подчёркнуто. И срок действия — ровно три дня.

— На самом деле, эта бумага — чистая формальность, — пояснил Семён. — У Эннеи нет патрулей, которые бы ходили по городу и выискивали таких как вы. Тем более с собаками. Просто мы хотим, чтобы по прошествии трёх дней вы явились к нам и либо продлили «регистрацию», либо закрыли и уехали туда… где вам привычно.

— Много людей в городе, от которых вы требуете «регистрацию»?

— Это конфиденциальная информация, — мгновенно ответил Семён. — Больше вас не задерживаю. Могу, конечно, провести небольшую экскурсию по зданию, чтобы вы…

— Нет необходимости, — сказал Валера и задумался:

«Интересно, а за сколькими атомщиками следит сейчас Эннея помимо меня? Может, они боятся, что мы объединимся… но для чего? Провести революцию? Разрушить Эннею до основания? Если остальные атомщики такие же, как я, то им глубоко наплевать на то, что творят организации Эннеи, лишь бы они не вторгались в наши жизни, как сделал это Культ».

— Тогда был рад встрече, — сказал Семён слегка натянуто. — По коридору идите прямо, затем два поворота направо — не заблу́дитесь. А если что, спросите дорогу у любого встречного — все помогут, мы же семья.

Он сел на кресло и снова углубился в бумаги, показывая, что Валеры для него на сегодня больше не существует.

Валера кивнул в знак благодарности, вышел из кабинета и направился к выходу. Периодически из дверей, расположенных вдоль коридора, появлялись люди. Одни здоровались и шагали мимо, другие только посматривали с любопытством.

«А ведь я нахожусь сейчас среди себе подобных, — заметил про себя Валера. — Конечно, это можно было сказать ещё в Цитадели, но, видимо, я тогда не хотел ассоциировать себя с разрушителями. Здесь же все должны использовать сущности во благо. Теоретически. Но… они — атомисты, использующие сущности для достижения глобальных целей, а я — просто атомщик, который не хочет выносить свои умения за пределы леса. Наши жизни могут идти параллельно или на мизерном расстоянии друг от друга, но почти не пересекаться. Хотел бы я, чтобы так всё и было».

Давным-давно Валера спросил отца, почему за годы жизни в лесу они не встречали других атомщиков.

— Мы, атомщики, разделились, чтобы поддерживать природу каждый на своей территории, ибо так наиболее эффективно, — последовал ответ.