— Ага, — поддакнула Ксения.

Она, оглянувшись, достала из-за пазухи фотографию. На ней был изображён профессор, на несколько лет моложе, в окружении трёх женщин. Самая старшая сидела в инвалидном кресле.

— Может, эта фотография пробудит у Леонида Венедиктовича воспоминания. Думаю, это его бабушка и мать. И, наверное, жена, хотя не слышала, чтобы он был женат…

— Это сестра, — сказал Валера.

— Откуда ты можешь знать, Валерус? — удивлённо произнёс Сеня.

Мужчина пересказал историю, поведанную Мариной Фёдоровной. В какой-то момент они втроём остановились, не дойдя до ворот перед парковкой.

— В течение нескольких лет у него умирает почти вся семья, а потом он начинает покупать сущность смерти, параллельно волонтёря здесь? — поразился Сеня и пытливо посмотрел на Ксению. — Боюсь даже думать о том, что творилось у него в голове!

— Ты всё ещё не считаешь, что он делал что-то… предосудительное? — неуверенно ответила девушка.

— Ну, если бы я вдруг решил найти способ отомстить человечеству за смерти близких (хотя идея сама по себе глупа и дебильна), то начал бы с тех, кому смерть будет как избавление. Какое совпадение, что тут таких тьма!

— Не смей даже думать об этом! — прошипела разозлённая Ксения. — Я не верю, что профессор способен на такое!

— Реальность многогранна. И то, что тебе не нравится одна из этих граней, — ещё не значит, что реальность не повернётся к тебе именно так, — высокопарно выдал Сеня. — Может, он на самом деле получил арх, который способен мгновенно убивать…

Ксения пискнула и метнулась в сторону парковки. Сеня не стал за ней бежать.

— Истерика — лучший контраргумент, — прокомментировал он и медленно пошёл вперёд.

Девушка стояла около машины, скрестив руки на груди, и смотрела в никуда. Как только Сеня открыл машину, она запрыгнула на заднее сиденье по диагонали от места водителя и съёжилась, уткнувшись носом в стекло. Валера сел спереди.

— По домам? — спросил Сеня пассажиров.

— Будь добр, — буркнула Ксения.

Сеня нажал на педаль газа, камешки под колёсами подпрыгнули, разлетевшись по сторонам.

[9] Американская психолог Элизабет Кюблер-Росс в 1969 году разработала теорию, по которой больные после оглашения диагноза переживают пять стадий: отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие.

Весь обратный путь прошёл в тишине. Арсений и Ксения злились друг на друга, изредка бросая в оппонента гневные взгляды. Валера ощущал себя неуютно в такой атмосфере, поэтому решил максимально абстрагироваться от конфликта в своих мыслях. Однако обдумывая информацию, полученную по итогам посещения «Центра», он всё больше убеждался, что аргументы Сени больше похожи на истину. Из их троицы, которая ехала в город, только Ксения более-менее знала Рубинштейна, и до поры до времени Валера думал, что знает её, но визитка, протянутая в гостинице несколько недель назад, перевернула всё с ног на голову.

Голые поля за окном и голые деревья сменились серыми зданиями города, безликого и многоликого одновременно. Сеня молча вёз их в сторону дома Ксении. Когда заехали во двор и остановились, девушка не спешила выходить, но её и не торопили. Наконец, дрожащим голосом она произнесла:

— Спасибо, Сеня, за помощь, но больше она мне не понадобится. Валера, пока.

И, не дожидаясь реакции, вышла из машины, побежав к подъезду. Сеня ещё полминуты сидел, крепко сжав руль, аж костяшки побелели, но как ни в чём не бывало повернулся к Валере.

— Теперь можно и по домам!

Сеня приехал к «штабу».

— Валерус, что собираешься вечером делать?

— Как-то не думал, — ответил огорошенный вопросом мужчина.

— Ну, тогда будь готов к возобновлению деятельности артели «Какие ваши доказательства?» в лице меня, тебя, Заглеба и… возможно, Дардильи. Я с ними свяжусь. Мне не нравится, что творит Лебенслихт, поэтому опять пришло наше время.

— Как скажешь, — пожав плечами сказал Валера и вышел из машины.

Прошло только полдня, а уже навалилась огромная усталость. И физически, и морально он был истощён. Сил оставалось только на то, чтобы наскоро приготовить обед и съесть его. Убрав посуду, Валера присел на диван и на мгновение закрыл глаза. Его сразу сморило.

Проснулся он от телефонного звонка.

— Ал-ло.

— Валерий, это Семён, здравствуйте.

— Д-д-добрый д-день.

— Хм. В общем, завтра состоится внеочередное собрание Эннеи, вы вызваны в качестве свидетеля. Прошу прибыть к нам к одиннадцати тридцати. Хорошо?

— Д-да.

— Замечательно. Не думал, что вы заикаетесь. Если это шутка, то не очень смешная. До завтра.

Валера обнаружил, что проспал три часа. Ну, хоть состояние стало получше. Он принялся разбирать вещи и готовить одежду к собранию на следующий день, попутно посматривая на книгу, которую хотел бы дочитать.

Вскоре пришёл Глеб. Увидев Валеру, он доверительно на него глянул.

— Сеня сказал, что мы займёмся кое-чем интересным. Это значит… есть шанс снова стать полезным!

— Конечно, — с улыбкой ответил мужчина. — Твои умения пригодятся!

Глеб довольно закивал и скрылся в своей комнате. Через некоторое время явился и Сеня.

— Дардилья сказала, что обязательно придёт, но я не уверен… подождём десять минут и начинаем, даже и без неё.

Ровно через десять минут после короткого стука в дверь, из прихожей вышла Дарья. Она нацепила самое суровое из своих лиц, на котором красовались три синяка: под глазом, на скуле и рядом с губой.

— Это кто тебя так? — охнул Глеб, появившись в гостиной.

— С лестницы упала, — буркнула девушка.

— Ага, Валера рассказывал, — прокомментировал Сеня. — Особенно постарались две агрессивные ступеньки.

Дарья с недовольством зыркнула на Валеру и затем привычно расположилась на подоконнике. Остальные были на диване. Арсений встал и с важным видом всех оглядел.

— Итак, когда режиму Дениса Заславского пришёл конец, мы думали, что в мире атомистов всё успокоилось. Отнюдь.

Парень вытащил из-за пазухи две сложенные бумажки и раздал Глебу и Дарье.

— Две недели назад на лабораторию Лебенслихт, расположенную в нашем городе, напала группа неизвестных лиц.

— Никто не пострадал, — с некоторым разочарованием произнесла Дарья, пробегая глазами по тексту.

— Да, из наших общих знакомых — никто. На тот момент в помещении был только управляющий лаборатории, профессор Рубинштейн. Но после нападения он пропал.

— Его похитили? — предположила Дарья.

— Маловероятно. Нападавшие устроили погром — всё. Ничего при этом не украли.

— Было что красть?

— Теоретически — да. В Эннее ходят слухи, что Рубинштейн искал арх.

— Что это за хрень?

— Заглеб? — Сеня обратился к другу.

— Э-э-э… — Парень тоже встал и почесал голову, подбирая слова.

— Только кратенько, как я просил.

— Да. Кхм. Я изучил все материалы, которые ты мне дал, и попытался ещё найти из других источников. Мой вывод в том, что эта сущность по своей сути напоминает бозон Хиггса…

— Какое точное сравнение, — восхищённо заметил Сеня.

— Точное сравнение для задротов, — презрительно сказала Дарья. — Для нормальных людей объяснение будет?

— Ну, — продолжил Глеб, — я не физик, но дело обстоит примерно так: в шестидесятых годах двадцатого века в квантовой физике…

— Какая, к чертям, физика?.. — вспыхнула девушка.

— Квантовая! — вмешался Сеня. — Дослушай сначала! Заглеб, продолжай.

— Кхм. Так вот, учёные предсказали, что помимо уже открытых элементарных частиц должна существовать ещё одна, которая показала бы, что принимаемая за веру модель Вселенной, в целом, верна. Её не так давно открыли. Ну, с архом, видимо, то же самое: это такая сущность, получение которой позволит объяснить какие-то процессы, связанные с другими сущностями.

— Какие-то? — переспросил Валера.

— Да. Есть огромное количество вопросов, связанных с сущностями: откуда они взялись, как их выделять, как влияют на предмет на молекулярном уровне — тьма непоняток.