— Именно.
— Тогда да.
— Хреновые у вас условия. Мы можем казнить пленных мятежников, а трупы их вывесим на стене, чтобы мешали вам взбираться. Ваше жалкое войско, не обученное осадному ремеслу, разобьется о наши стены. Что это у вас там, катапульта? Вы из чего ее собрали?
— Ошибаешься, гнусная тварь, — процедил Эрмир. — Парни за моей спиной обучены осаде лучше вашего, а эта катапульта пробьет ваши стены в то время, как таран проломит ворота. Сейчас мы обсуждаем обмен пленными, а не то, как мы возьмем город, который мы, без сомнения, возьмем. Так что, обмен?
Эрлы Талла задумались и стали перешептываться. Делану все больше хотелось прирезать обоих прямо сейчас. Или разбить им головы как тому эпарху.
— Обменяем пленных, — заявил высокий. — Завтра утром.
— Нет уж, — возразил Эрмир. — У вас час, пока небо окончательно не почернеет. До тех пор вы можете получить обратно своих солдат, чтобы снова пустить их на убой. Вам это не поможет, но у парней хотя бы будет шанс. До встречи в бою.
Сказав это, Эрмир развернулся и пошел обратно в лагерь.
— Ждем решения, — закончил разговор Делан и отправился за тестем.
— Они знают, что не выстоят, — говорил Эрмир, — так что пополнение в виде пленных будет им очень кстати. Они совершат обмен, я так думаю. А если нет… Что ж, ударим.
Время пошло, все ждали, что ворота города снова откроются и к ним выведут пленных, но этого не происходило. Делан начинал думать, что пленных у них и вовсе нет. Больше него переживала только Истра, которую успокаивал Герин. Он обнимал ее, и Делан только сейчас заметил, что они с ней сблизились. Его голова постоянно была забита мятежом, да настолько, что он перестал замечать такие вещи.
Вечер окончательно перешел в ночь, небо окрасилось в черные цвета.
— Ну все! — крикнул Эрмир. — Обмена не будет, готовимся к штурму!
Из лагеря донесся радостный вопль, зазвенело оружие.
— Может еще немного подождать? — спросила Истра. — Подождем, они обменяются. Ульфред…
— Истра, мне жаль это признавать, но он, скорее всего, погиб, — сказал ей Делан, совершенно не испытав при этом никаких эмоций. И ему от этого стало не по себе. Сейчас его голова была занята предстоящим штурмом. Конечно он не собирался, как обещал матушке, стоять позади и лишь руководить. Он намеривался пойти в бой первым.
Затрубили рога, и мятежники начали подготовку. Вперед вынесли деревянные заслоны, за которыми прятались лучники. Катапульту зарядили камнями, не достаточно большими, чтобы проломить стену, но в этом и был смысл. Эрмир хотел бить по верхней части стены. Лестницы вынесли вперед и выстроились в ожидании команды. Таран, который представлял из себя большое бревно на веревках для раскачки, прятали под деревянным навесом, который несли два десятка человек, среди которых Делан заметил Энсдери и Войцека.
— Стрелы наложить! — крикнул Делан, когда лучники заняли свои позиции. — Зажечь!
Лучники подожгли стрелы и поле перед городом осветилось тысячей огоньков. В этот миг по ним начали стрелять со стен, но дистанция была большой и стрелы ложились мимо.
Делан дал отмашку, и лучники выстрелили, выпустив сотню стрел в воздух. Огоньки взметнулись вверх и навесом упали за стену. Не было смысла целится, сейчас главной задачей было подавить противника.
Стрельба продолжалась долго, до тех пор, пока стрелы, которые можно было зажечь, не закончились. Делан увидел, что за стеной занялось пламя, которое через некоторое время разгорелось. У противника не хватало сил, чтобы потушить огонь.
Катапульта стреляла, камни россыпью летели то за стену, то врезались в нее не причиняя вреда. Когда Эрмир понял, что от этого немного смысла, приказал навести ее на стену и стрелять крупными валунами. Осандная машина с треском метала камни, которые врезались в стену и крошили ее, но пробить никак не удавалась.
— Плотная кладка, — процедил тесть Делана. — Нам камней не хватит, чтобы пробить ее. Пробуем дальше, сбейте лучников со стены, прикройте пехоту!
Защитники города изо всех сил пытались отстреливаться, но плотность у них была слабой, а при такой дистанции нормально прицелиться было невозможно.
— Пора, — сказал Эрмир, хлопнув Делана по плечу. — Удачи тебе.
— И тебе. Лестницы! К стенам! Таран, вперед! В бой!
Лагерь взревел оглушительными криками, зазвенело оружие, мятежники рванулись к стенам, таща лестницы. Делан стал под навес к тарану и схватился вместе с остальными за веревки на бревне.
— Бегом! — крикнул он, и алсогонцы, выплеснув боевой клич, рванулись к воротам.
В них полетели стрелы, некоторые даже горели. Но благодаря навесу попасть было трудно. Лишь одному, который нес таран, стрела угодила в ногу и его пришлось оставить позади. Делан краем глаз видел бегущих мятежников с лестницами, некоторые падали, пораженные стрелой. Вдруг просвистел камень, который врезался в стену, отколов кусок стены. Он бежал, как и все его воины, не отставая. Он должен был быть первым, кто войдет в город.
Наконец они добежали до ворот. Это были массивные дубовые двери. Недолго думая мятежники начали раскачивать таран и бить в центр, где двери соединялись. Конечно же ворота были завалены с другой стороны. Долбить придется долго. Сверху на них вывели что-то кипящее, должно быть масло, и через пару мгновений навес загорелся, его подожгли.
— Продолжаем бить! — кричал Делан. Пока огонь займется как следует, у них еще будет немного времени. Навес убирать сейчас было опасно, он слышал, как сверху на них летят камни и стрелы, глухо ударяясь о дерево. Сейчас вся надежда была на лучников, которые должны их прикрывать.
— Делан, — услышан он Войцека, — огонь сильный! Нужно убрать навес!
— Продержитесь… еще немного! — ответил ему лидер мятежа, продолжая раскачивать и ударять таран о ворота. Те слабо, но все же начали поддаваться.
Вскоре стало трудно дышать из-за дыма, Делан приказал убрать навес, и воины отволочили его от ворот. Тут же на них посыпался град камней и кипящего масла, Делану попало на правую руку и неслабо ошпарило. Неволей он отпустил таран, как и все остальные, попавшие под масло и камни. Кому-то проломило голову, кто-то умер от ожогов. Делан прижался к стене в тот самый момент, когда сверху прилетел факел, который поджог поляну у ворот. Мятежники мигом разбежались и рванулись к лагерю. У ворот лежало несколько убитых и раненых, и среди них Делан увидел Энсдери, со стрелой в животе. Он судорожно дышал и не мог подняться. Лидер мятежа метнулся к нему, поднял на руки и побежал что было сил к лагерю. Он слышал, как свистели стрелы, но, благо дело, их было не много.
Когда же он добежал, Энсдери потерял сознание.
— Помогите ему, — приказал он одному из воинов. — В тыл, к лекарям, пусть сестры Натари помогут… быстрее!
Отдав Энсдери в руки воинам, он обернулся. Штурм был в разгаре. Стены облепили лестницами, которые защитники пытались опрокинуть, и с некоторыми им это удавалось. У подножия стен уже лежали трупы, трава горела, но мятежники неумолим лезли вверх, беспощадно сражаясь с таллийцами.
— Ты цел⁈ — спросил его Эрмир. — Подонки используют масло, ну конечно же. Тарану конец… все жгут, твари, сражаются насмерть. Им терять нечего. Что ж, нам тоже.
Пожар с той стороны стены уже сильно разгорелся, им были охвачены несколько домов. На фоне огня виднелись черные силуэты сражающихся на стенах людей. Делан перевел дух, выхватил меч и побежал к стенам. За ним с криками рванулись еще несколько десятков, в том числе Герин, Истра и Войцек. Через ворота не удалось, значит он залезет на стену. Он уже делал это.
Он на ходу запрыгнул на первую же лестницу, которую придерживали два человека, и стал взбираться. Воина перед ним, который уже почти залез, пробили копьем, и он, падая, едва не сбил Делана. Засвистели стрелы, это стреляли мятежники, прикрывая нападающих.
Наконец он влез на стену и тут же рубанул первого попавшегося таллийца, чуть не разрубив его пополам. Сила, данная ему от природы, вкупе с гневом и кипящей от боя кровью, жаждала вырваться наружу. Не стене была настоящая мясорубка, тут уже лежало с десяток трупов, как мятежников, так и таллийцев. Снизу, со стороны города стреляли лучники, пехота стягивалась со всех сторон. Делан рубил на право и налево, позволяя залезть на стены другим. Один раз его чуть было не скинули, таллиец врезался в него, намереваясь скинуть со стены.
