На самом деле Геринг энергично взялся за восстановление немецких ВВС. Он понимал, что ресурсы Германии ограничены. Особенно узким местом была подготовка пилотов. Не было и заводов, производивших военную авиатехнику. Герингу были подведомственны крупная общегерманская компания «Люфтганза», а также сеть мелких спортивных аэроклубов по всей Германии, готовивших будущих пилотов. В этих клубах состояло около полутора тысяч летчиков и примерно 15 тысяч планеристов. Однако здесь действовали очень жесткие ограничения. Согласно Парижским соглашениям 1926 года между Германией и странами Антанты, в год могло быть подготовлено не более 36 германских спортивных летчиков. Некоторое число пилотов смогло пройти подготовку за границей, в частности в СССР, где авиационная школа в Липецке действовала вплоть до 1933 года. Но после прихода Гитлера к власти Москва свернула военное сотрудничество с Берлином. Пришлось обучать дополнительные кадры в немецких школах для подготовки пилотов гражданской авиации. Державы-победительницы смотрели на это сквозь пальцы. К 1933 году всего было подготовлено 2,5 тысячи пилотов из числа бывших военнослужащих рейхсвера. Но боевую подготовку они проходили в крайне ограниченном объеме.
Строить боевые самолеты Германии было запрещено. Но ряд германских фирм имел дочерние предприятия за рубежом, в частности в Голландии и Швеции. «Дочки» производили боевые самолеты, на которых обучались германские летчики.
Еще в 1929 году Геринг ставил в рейхстаге вопрос о государственном финансировании «Люфтганзы», с тем чтобы она могла нанимать на работу больше пилотов. Он также настаивал на дополнительном финансировании германских фирм — производителей самолетов. Теперь, став комиссаром по делам воздухоплавания, Геринг решил начать полномасштабное возрождение люфтваффе. Ряд авиационных предприятий объединились в рейхскомиссариат по делам авиации, на основе которого осенью 1933 года было создано министерство авиации. Его, естественно, возглавил Геринг, но лишь спустя год удалось сформировать первые боевые подразделения, в основном вооруженные разведывательными самолетами. Бывшие асы заняли командные должности. Рядовые пилоты набирались из немногих подготовленных после войны летчиков и добровольцев из рядов армии и флота, которых еще предстояло научить летать.
Геринг вернул в авиацию своего друга Карла Боденшатца. После окончания Первой мировой войны тот продолжал служить в сухопутной армии и дослужился до чина полковника. Геринг развернул перед ним впечатляющую картину будущего могущества германских ВВС. Боденшатц принял его предложение стать военным адъютантом имперского комиссара воздухоплавания.
Мильх после некоторых колебаний тоже принял предложение Геринга оставить руководство «Люфтганзой» и стать статс-секретарем геринговского комиссариата. К 1932 году «Люфтганза» располагала крупнейшим парком самолетов в Европе и осуществляла 93 % всех германских авиаперевозок. Ее филиалы были разбросаны по всему миру. Геринг устроил Мильху встречу с Гитлером, который заявил:
«У нас в партии мало людей, которые так смыслят в авиационном деле, как вы. Вы должны пойти на эту работу. Речь идет не о деле партии, а о деле всей Германии. Это не партия, а Германия требует, чтобы вы взялись за выполнение трудной, но славной задачи возрождения нашей авиации».
Правда, возникла одна заминка. Отец Мильха был евреем, так что он относился к категории «мишлиге» — полуевреев-полунемцев по крови, которых нацисты собирались изгнать из армии и с государственной службы. Но Геринг придумал, как обойти это препятствие. Он убедил мать Мильха заверить у нотариуса заявление, что отцом ее сына в действительности является «чистокровный ариец» барон Герман фон Бир. Прежнее свидетельство о рождении Эрхарда Мильха было заменено новым. Геринг пошутил по этому поводу:
«Раз уж мы забрали у него настоящего отца, то пусть он будет, по крайней мере, сыном аристократа».
В результате уже 22 марта 1933 года Эрхард Мильх стал государственным секретарем воздушного транспорта и заместителем Геринга.
Не забыл «железный Герман» и своего давнего боевого друга Бруно Лёрцера. С одобрения Гитлера Мильх объединил все германские аэроклубы и организации в Немецкий авиационный спортивный союз, который и возглавил Лёрцер. Ячейки союза по всей стране стали Тренировочными базами для будущих пилотов люфтваффе. Фактически это была полувоенная организация, члены которой имели звания и носили форму со знаками различия. Эрнст Удет стал советником в комиссариате воздухоплавания, а позже — в министерстве авиации.
Уже 30 января 1933 года Геринг провел встречу с летчиками и авиапромышленниками, съехавшимися в Берлин на торжества по случаю вступления Гитлера в должность рейхсканцлера, а также для того, чтобы отметить 25-летие Берлинского аэроклуба. Он объявил им, что д ля развития авиационной промышленности правительство выделит значительные кредиты на производство спортивных и транспортных самолетов «Юнкерс-52», «Фокке-Вульф-56», «Хейнкель-70» (этот спортивный биплан обладал всеми характеристиками истребителя) и «летающей лодки «дорнье».
Рабочих для расширения производства, по словам Геринга, вполне можно набрать из 6 миллионов безработных. Добровольцам, которые захотят обучиться летному делу, станут платить неплохие деньги. В авиацию из рейхсвера будут направлены опытные унтер-офицеры, которые сумеют поддерживать среди курсантов военную дисциплину.
«Да, наш Герман опять высоко взлетел!» — восхищенно воскликнул Бруно Лёрцер.
В том же, 1933 году, выступая в Берлине перед курсантами летных школ, Геринг заявил, что пора избавиться от оков Версальского договора. С тайными тренировками пилотов в Советской России придется покончить. Старый друг Муссолини готов принять германских летчиков на базе итальянских ВВС в Удино, но операция должна происходить в обстановке строжайшей секретности. Германских пилотов в Италии выдавали за новобранцев итальянской армии из числа южнотирольских немцев.
По словам близкого к Герингу фельдмаршала Кессельринга, под влиянием доктрины Дуэ и работ других теоретиков, отстаивавших самостоятельную стратегическую роль авиации, Геринг «создал для себя ясную картину будущего авиации… Прежде всего, Геринг считал «идеальной» авиацию, способную выполнить любые задачи современной войны. Под руководством главкома люфтваффе должны были объединить всю авиацию, как сухопутную, так и морскую, им следовало обеспечить полное единство действий как в обороне, так и в наступлении. Всякое иное решение в той обстановке влекло за собой распыление сил и средств… Геринг задался целью создать мощный бомбардировочный флот, который, имея большой запас тяжелых и сверхтяжелых бомб и обладая большим радиусом действия, мог решать оперативные задачи и наносить сокрушительные удары по стратегическим и оперативным объектам. Запросы армии и флота пока отодвигались на второй план. Он надеялся удовлетворить их позже, с помощью усовершенствованных пикирующих бомбардировщиков и морского разведчика «До-17». Все это могло бы остаться только в теории, если бы Геринга не поддерживали военные специалисты с большим оперативным опытом и организаторскими способностями и выдающиеся инженеры из министерства авиации и других ведомств. Вошедшая в поговорку апатия Геринга, которая обычно наступала после подобного взрыву быстрого выброса идей, имела то преимущество, что другие могли в это время работать спокойно, не боясь контроля или проверки».
Может быть, туг дело не столько в апатии, сколько в том, что Геринг хорошо сознавал свои сильные и слабые стороны и понимал, что лучше всего сможет выступить в роли генератора идей, а вот к рутинной повседневной работе не слишком способен, и предпочитал доверять ее своим заместителям и помощникам. Помощников же он себе подбирал талантливых — достаточно назвать Мильха, Вефера, Кессельринга, Боденшатца, Лёрцера, фон Грейма…
К 1933 году авиапромышленный потенциал Германии был невелик. На 8 самолетостроительных и 5 авиамоторных заводах было занято всего около 4 тысяч рабочих. Мильху удалось заключить контракты на производство авиатехники еще с 9 заводами, в том числе с судостроительной фирмой «Блом унд Фосс» и паровозостроительной фирмой «Хен-шель». Заводу Юнкерса в Дессау было заказано 230 транспортных трехмоторных самолетов «Ю-52». Хейнкелю же Альберт Кессельринг, бывший полковник рейхсвера, уволившийся из армии, чтобы служить в пока еще гражданском министерстве авиации начальником административного управления, предложил построить новый самолетостроительный завод на три тысячи рабочих мест в Мариензее, недалеко от Ростока. Кессельринг гарантировал, что за счет будущих заказов расходы на строительство завода, включая и бомбоубежища на случай войны, окупятся очень быстро.
