— Я поняла, Сайлос. Буду молчать.

— Хорошо. Теперь давай расскажу о членах нашей венценосной семейки.

Следующие два часа мы изучали семейный альбом. Я старалась запомнить фамилии, имена, даты рождения, родственные связи, порядок посадки за столом, формы обращения и прочие премудрости дворцового этикета. Голова гудела и раскалывалась от обилия информации. Наконец уставшую и замученную отец проводил меня в спальню, чтобы я успела подготовиться к главному событию вечера.

Прилегла на кровать и прикрыла глаза. Повинуясь моей воле, полупрозрачные нити светлого эфира оплели голову, снимая внутреннее напряжение, прохладной волной прокатились по телу от макушки до кончиков пальцев на ногах. Усталость уступила место послеполуденной дреме.

Не знаю, сколько я проспала. Видимо, не меньше часа. В комнате сгустились синеватые тени, разбавляемые бликами тлеющих поленьев в камине. За окном темнело и поблёскивало редкими огнями звёздное небо.

Я приподнялась и села на край кровати. На полу сверкнуло знакомым голубоватым свечением. Испуганно подобрала ноги на покрывало и посмотрела вниз. На мягком ковре, свернувшись клубочком, лежал призрачный силуэт арлизонской кошки с пушистыми кисточками на остроконечных ушах. Контур иллюзорного животного мерцал голубым флуоресцентным светом. Кошка перекатилась набок, вытянулась, вскочила на лапки, сверкнула блестящими глазами и растаяла в воздухе.

Пока пыталась осмыслить увиденное, в комнату постучали и через секунду вошла раненая камеристка.

— Доброго вечера, лирэсса Эрия! Привратник сообщил, что вы проснулись и я взяла на себя смелость побеспокоить вас. — робко проговорила девушка.

— Всё в порядке, Сара, проходи. Как здоровье? — поинтересовалась, разглядывая светящуюся сетчатую повязку на руке девушки.

— Прекрасно — уже не болит. Лекарь наложил заживляющую мазь и зафиксировал повязкой. Специальный раствор, которым пропитали ткань, позволяет магии не развеиваться и усиливать лечебные свойства мази, ускоряет процесс заживления и снимает болезненные ощущения.

— Какая удивительная вещь! — не удержалась я от восторга.

— Это разработка граса Сайлоса. — гордо сообщила камеристка.

Я улыбнулась и мысленно поставила ещё одну зарубку на память. Сколько удивительного, полезного и необычного изобрёл отец, начиная от разумной магии привратника, заканчивая удобными, эффективными лекарскими приспособлениями и магическим раствором для пропитки ткани. Лечить магией простых людей крайне сложно и малоэффективно, но, похоже, Сайлос нашёл способ.

— Ещё раз благодарю вас за помощь, лирэсса Эрия! Леди не обязана помогать простой служанке. Вы такая добрая, отзывчивая, скромная…

— Хватит, Сара, остановись. Я не сделала ничего необычного: помогать — долг каждого целителя. Давай лучше собираться. Неприлично опаздывать на ужин к императору.

Сара помогла переодеться в лёгкое воздушное платье из бледно — лиловой органзы с открытыми плечами и рукавами фонариками. Тонкую ткань корсажа украшала аппликация из цветочной вышивки и жемчуга, прикрывая стратегические места. Пышная многослойная юбка волнами ниспадала в пол и плавно покачивалась в такт шагам. По ширине подол декорировали цветочными аппликациями и каплями жемчуга.

Часть волос Сара заплела на затылке, нижние локоны оставила свободно спадать на спину до поясницы. По традиции мужчинам аристократического происхождения полагалось заплетать волосы в косы, женщинам позволено оставлять слегка не убранными.

— Спасибо, Сара! Ты прекрасно справилась. — поблагодарила девушку, разглядывая своё отражение.

— Можно? — позвал мужской голос от приоткрытой двери.

— Да, конечно, Сайлос, входите. Я уже готова. — Я поспешно встала, оправила платье. — Сара, можешь идти.

Девушка учтиво присела и удалилась.

— Ты божественна прекрасна, Эрия. Дитя Луны и Солнца! — выразил восхищение отец и поцеловал меня в руку. — Ты очень похожа на Марджери: у тебя её глаза, улыбка, цвет волос и нежное трепетное сердце. Я уверен, она гордилась бы дочкой.

— Не надо, Сайлос, — я заплачу, а идти на семейный ужин с красными от слёз глазами не подобает наследнице императора. — пошутила я.

— Хорошо, не будем о грустном. Я пришёл, чтобы вручить подарок.

Он достал из кармана светло — серого парадного мундира продолговатую бархатную коробочку. Внутри на мягкой подушечке лежали маленькие серёжки и подвеска из белого золота. Драгоценные кристаллы бледно — розового цвета в форме капелек изящно дополняли и завершали нежный образ воздушного платья.

— Кристаллы непростые. — пояснил он. — В них заключена частичка магии привратника замка — дополнительная защита. Мне так спокойнее.

Я кивнула, вглядываясь в матовую поверхность кристалла, силясь увидеть голубоватое свечение, но напрасно. Цвет не менялся.

— Пора в путь. — сказал Сайлос и подал руку.

До дворца добирались на отцовской закрытой карете, без опознавательных знаков, в сопровождении личной охраны граса Сайлоса. Окна занавесили плотной тканью, смотреть в них отец строго запретил. Магия — хорошо, но неоправданный риск недопустим. Пока не пересечём укреплённых стен дворца, расслабляться не стоит.

Моя вторая поездка в Алистранию, а я опять ничего не увидела. Даже обидно немного. Городской пейзаж помог бы переключить внимание с внутреннего мандража и леденящего сердце ужаса. Не судьба. Я чувствую себя как перед прыжком с вершины утёса в бездонную морскую пучину со скалистыми выступами и скрытым в толще воды дном. Глаза лихорадочно горят, щёки пылают, сердце бешено бьётся, руки потеют. Сайлос тоже заметно нервничает, но старается отвлечь праздными разговорами. Не выходит. Я запинаюсь, путаюсь, отвечаю невпопад, кажется, ещё немного и потеряю сознание. Не успеваю. Карета останавливается, и моё сердце замирает вместе с ней.

В голове туман. Шум в ушах. Комок в горле. Механически переставляю ватными ногами, медленно передвигаюсь вперёд. Крепкие руки Сайлоса заботливо придерживают меня под локоть. Хватаюсь за него как за спасительную нить. Возбуждённое сознание воспринимает происходящее вокруг обрывками.

Красная ковровая дорожка на белых мраморных ступенях парадного крыльца дворца, как дорога в один конец для приговорённого.

Величественные, стремящиеся в небо, колонны выпирающего вперёд портика угрожающе нависают над головой.

Вышколенные дворцовые лакеи в чёрных ливреях с золотистыми басонами и в белоснежных перчатках провожают нас равнодушными взглядами.

Двойная колоннада парадной анфилады с длинной уходящей в высь величественной лестницей с мраморной балюстрадой перил поражает масштабом и торжественностью.

Роскошный расписной плафон в обрамлении лепного позолоченного карниза с пылающим в лучах магии символом императорской власти назидательно напоминает о причинах моего появления здесь.

Тринадцать алебастровых скульптур магов — воинов по периметру колоннады со знамёнами, на древках которых закреплены щитки с гербами тринадцати Великих родов, как символы жертвенности, отречения от частного во благо общего.

Пустота и безлюдность залов дворцовой анфилады флигеля императрицы сковывает внутренности льдом.

Атмосфера величавости и пафоса давит, подчёркивает неуместность и чужеродность пребывания моей скромной персоны в самом сердце Империи. Чувствую себя самозванкой, пустым гранёным стаканом среди роскоши и блеска богемского хрусталя. Никакое, даже самое богатое и прекрасное в Междугорье платье, не скроет моего деревенского прошлого. На что я рассчитываю? Непонятно.

Погруженная в себя, не заметила, как добрались до Малой гостиной императрицы. Очнулась, когда остановились перед закрытой дверью.

— Готова? — спросил Сайлос, развернул меня к себе и приобнял за плечи.

— Нет, но это неважно. — нервно пошутила я.

— Понимаю. — сочувственно согласился он и продолжил. — Когда зайдём, я представлю тебя Алисии. Потом ненадолго поднимусь к императору. Не бойся — здесь тебе ничего не угрожает.