— Забавно, — сказал Стивен. — Вы просили меня рассказать о себе, но мне помогли разговоры о вас.

— Я твой проводник.

— Мне кажется, мы очень похожи, — заметил Стивен.

— И у меня возникло такое впечатление. Во всяком случае, так было в молодости.

— Когда я коснусь камня, все будет кончено?

— Да. Знания и могущество в тебе, но без благословения священного пути ты не можешь их контролировать.

— А что произойдет с вами?

— Это моя жертва, Стивен.

— Что вы хотите сказать?

— Не беспокойся. Все так, как должно быть. Я привел тебя сюда, верь мне и сделай еще шаг.

Стивен кивнул и осторожно двинулся вперед. Вздохнув, он положил руку на каменный выступ.

Последний из голосов смолк, и на смену ему пришло ощущение огромности. Словно гигантская волна прошла над ним, накрыв его водой, и подняла на ноги. Все стало новым и необычным, как если бы он увидел мир другими глазами.

Как если бы родился заново.

«Это Алк, — догадался он. — Это не место, а состояние человека.»

Стивен опустился на колени, чувствуя себя совершенно измученным. Он смотрел на прекрасные горы, раскинувшиеся пред ним, и его охватила неожиданная дикая радость от окружающего великолепия, от грома и молнии — сути мира. Его тело устало, но он ощущал себя живым, как никогда прежде.

Однако Стивен знал, что это лишь начало: ему предстояло еще очень многое сделать. Священный путь вовсе не был последним шагом. Он должен найти трон — и как можно быстрее.

Стивен встал и, хотя его колени все еще дрожали, он чувствовал, что способен идти. Он был уверен, что помнит дорогу в город аттиваров, но это означало, что ему придется обойти гору, а ему совсем не хотелось умереть от голода. Только не теперь, когда он знал, что нужно делать.

Что-то неслось к нему на крыльях ветра, что-то жаркое и едкое.

Он повернулся лицом к Велни.

Стивен все еще не мог видеть Велни глазами, или зрением, позволяющим проникать под поверхность мира. Или Велни был всего лишь могущественной тенью?

Но это тоже не страшно. Стивен ощущал медленно крепнущее в нем могущество.

Мои поздравления, — сказала тень и распахнула огромные туманные крылья. Стивен ощутил прикосновение силы. — Я умею использовать таких, как ты.

Он более не колебался, и уже одно это было замечательно приятным, почти эротичным переживанием. Он направил свою волю на Велни, черпая из бесконечного потока под поверхностью мира.

Он столкнулся с необузданной силой, прежде ему не приходилось видеть ничего похожего, и Стивен ощутил, что сражается с чем-то постоянно меняющимся, как любовник королевы альвов из старой легенды.

Однако все это было до ужаса реальным. Он почувствовал, как его отталкивают назад, окружают, и ему все труднее становилось концентрировать свое внимание на демоне, направлять на него свою силу. Это было не могущество седоса, а древняя ночь, вернувшаяся к жизни, нечто, существовавшее задолго до появления мира и его жалкого могущества.

Нет. Я не знаю, что это такое, но его можно победить. Возьми…

Поток новой энергии наполнил тело Стивена, и он вдруг понял.

Оно сидело на троне Ксес. Много лет назад его занимал волшебник сефри, но его удалось свергнуть, и теперь Стивен знал, как это сделать.

Он перестал сражаться с энергией Велми, позволил ей войти в себя, овладеть своим сердцем и волей. А когда демон полностью проник в него и уже не мог отступить, Стивен схватил свободную энергию, точно собачий поводок, и натянул ее, забрав могущество Велни себе, накладывая на него все новые и новые оковы, пока хаос в чудовище не превратился в порядок, который подчинялся Стивену.

Нет, — прошептал Велни.

— Да. И спасибо за поздравления и за подсказку: я уверен, что могу использовать таких, как ты.

Я освобожусь. Я все в тебе сотру.

— Я так не думаю. А теперь ты полетишь обратно внутрь горы, и мы найдем моих спутников.

Ты заплатишь.

Но он почувствовал, как они поднимаются в воздух и парят в воздухе. Стивен засмеялся от удовольствия.

Ему ужасно хотелось поскорее увидеть Землэ. И Винну. И Эспера. И королеву Энни. В особенности королеву Энни. Он представил себе, как они будут удивлены. Он любил делать сюрпризы, в особенности момент, когда все догадываются, в чем был подвох.

Естественно — как могло быть иначе? Ведь его не даром называли Черным Джестером.

Энни уже не чувствовала поводьев. Казалось, ветер ее разворачивает, а потом к ней потянулась земля.

Она все еще могла видеть, но окружающее потеряло всякий смысл. Повсюду были лошадиные ноги, к ней тянулись разные мужчины, а потом остались лишь шум и цвет, наконец, оказалось, что она лежит на лугу, возле озера. Энни подняла руку и увидела, что у нее нет тени. У нее болел бок, а когда она его коснулась, то обнаружила там палку. Она надавила на нее, и сильная боль обожгла ребра. Ладонь стала влажной и липкой, Энни посмотрела на нее, и увидела, что она покраснела.

— В меня попали, — пробормотала Энни.

Она вспомнила как вокруг летало множество стрел. А потом столкнулись лошади и сильный удар, словно океанская волна, швырнул всех вокруг вниз пока она не начала притягивать к себе силу из бледного лунного серпа, висящего на небе, а потом сама нанесла удар. Она помнила, как из их глаз пошел пар, и крики…

«Я это сделала?»

— Ты это сделала, — подтвердила арилак, вставая с земли. — Даже Генья Отважная была бы поражена.

— И мы победили?

— Ты разбила их строй и прикончила половину нападающих, прежде чем в тебя попала стрела. Больше я ничего не знаю.

— Да, в меня попали.

— Верно.

— Я умираю?

— Не знаю, но тебе не следует здесь оставаться в таком состоянии. Если он появится, ты не сможешь с ним сражаться.

— Я не… — Перед глазами у нее заплясали черные пятна.

— Я помогу тебе, — сказала арилак и провела по ее лбу горящей ладонью.

Рядом с головой Энни в землю ударило лошадиное копыто, и кто-то прокричал ее имя. Она попыталась сесть и застонала.

— Она здесь! — закричал мужчина. — Одни лишь святые знают, как она тут оказалась. Мы искали…

— Она ранена, — Над ней склонилось лицо.

— Привет, Кейп-Шавель, — сказала Энни.

— Вы меня слышите?

— Да.

— Я должен вас поднять. Вы меня понимаете? Я не могу оставить вас здесь; мы отступаем. Если только вы сможете… — Он нахмурился.

— Я слишком слаба, — ответила она.

— Вы поедете вместе со мной. Ваши гвардейцы и тяжелая кавалерия остались в арьергарде. Мои лошади быстрее. Мы отвезем вас в лагерь и покажем целителю.

Энни хотела ответить, но не смогла преодолеть слабость.

Она ощутила боль, когда он посадил ее к себе в седло, и всякий раз, когда его лошадь делала шаг, ее окатывала новая волна боли. И, хотя Энни отчаянно сопротивлялась, по ее щекам катились слезы, и она хотела только одного — чтобы боль поскорее прекратилась.

Когда Энни пришла в себя, оказалось, что она лежит на спине в маленькой тряской грохочущей комнатке, но через некоторое время она сообразила, что находится в повозке. Энни вспомнила, что Неренай дала ей выпить чего-то горького и она заснула.

Энни пощупала свой бок и обнаружила, что стрела исчезла. Вместе с ее одеждой. Она была завернута в одеяло.

— Лежите спокойно, госпожа, — услышала Энни голос Неренай.

— Что происходит?

Прежде чем Неренай успела ответить, вмешалась Эмили.

— Все так волнующе. Нам сказали, что вы заставили их глаза лопнуть. Это правда?

— Я бы не хотела об этом говорить, — пробормотала Энни. — Вы можете найти Артвейра?

— Нет, ваше величество, — ответила девушка. — Он строит войска. Вы убили много врагов, но осталось еще немало. Похоже они знали о нашем приближении.

— Да, они действительно знали.

— Но как? — спросила Эмили.

— Их чары оказались сильнее, — ответила Энни.