Тирск просто посмотрел на него через стол, а епископ изучал выражение лица адмирала. Затем он медленно кивнул.
— Я вижу, что действительно не сказал ничего, что удивило бы вас, милорд. Это только укрепляет моё и без того высокое уважение к вам. И я даю вам слово, что до тех пор, пока я остаюсь интендантом Флота, я буду всегда помнить о позиции герцога Тораста и причинах её вызывающих. На данный момент я вас полностью поддерживаю, и, честно говоря, я не предвижу никаких обстоятельств, которые могли бы изменить это. Однако, как я уверен, вы также знаете, и как я не должен признавать, Мать-Церковь далеко не свободна от пагубного влияния политики и клик. Герцог Тораст имеет давние отношения с несколькими влиятельными представителями духовенства. Вполне возможно… но, давайте будем честны, практически наверняка он готов использовать эти отношения, чтобы подорвать мою позицию, а также и вашу, как только он поймёт, насколько маловероятно, что я окажу ему поддержу в любом столкновении между вами.
— Я упоминаю об этом, потому что единственное средство, которое я вижу, чтобы удержать вас там, где вы есть, давая делая то, что так остро необходимо сделать — это сделать так, чтобы мы вдвоём добились успеха в то время, как все по-прежнему обеспокоены, чтобы сбросить на нас — или, скорее, на вас — свою головную боль. И добились не просто незначительных успехов. Не просто построили и укомплектовали флот. Очевидно, что это первое, что необходимо, но чтобы по-настоящему ослабить атаки герцога, важно, чтобы мы продемонстрировали, что можем добиваться побед. Вы были правы в отношении Каменного Пика и мыса Крюк, но мы всё равно проиграли обе эти битвы. Теперь вы должны доказать не только то, что вы снова правы, но и то, что ваши слова ведут к победе.
Несколько секунд в салоне было очень тихо, затем Тирск резко выдохнул и склонил голову набок, глядя на Мейка.
— Я не могу обещать победу, милорд, — тихо сказал он. — Во-первых, потому что никто никогда не может обещать победу, а во-вторых, потому что независимо от того, насколько хорошо мы строим корабли и как усердно тренируемся, мы всё равно будем противостоять Черисийскому Флоту. Как их не назови — Императорским Флотом или Королевским Флотом — это всё тот же флот, с теми же адмиралами, теми же капитанами и теми же экипажами. Они не сверхлюди. Их можно победить. Но на данный момент они являются самым обученным и опытным боевым флотом в морях Сэйфхолда. На самом деле, вполне возможно, что это самый обученный и опытный боевой флот, когда-либо бороздивший моря Сэйфхолда. Я не возражаю против встречи с ними в море, и я готов это сделать. Однако правда в том, что мы, скорее всего, потерпим ещё больше поражений, прежде чем добьёмся многих побед. Мы находимся в процессе обучения нашему ремеслу, и в целом слишком много наших офицеров и матросов напуганы, хотят они это признать или нет, репутацией черисийцев. И они правы, что беспокоятся об этом, потому что эта репутация была полностью заработана ещё до Каменного Пика, Скального Плёса и Залива Даркос. Нам придётся продемонстрировать нашим собственным людям, что они могут победить черисийцев прежде, чем они смогут победить их в ожесточённом сражении.
Епископ взглянул на него в ответ с задумчивым выражением лица.
— Что ж, это, безусловно, откровенно, — сухо сказал он.
— Я отказываюсь быть кем-то другим, — категорически заявил Тирск.
— Так я и думал. — Мейк откинулся на спинку кресла, сложив кончики пальцев перед грудью и поджав губы. — Что я, кажется, слышу, как вы говорите, адмирал, — сказал он через мгновение, — так это то, что вы верите, что можете построить флот, который в конечном итоге сможет противостоять черисийцам на равных, но вы считаете, что сначала необходимо пролить кровь наших офицеров и солдат? И что в процессе кровопролития мы, вероятно, потерпим по крайней мере какое-то количество поражений?
— Я думаю, что очень вероятно, что именно так и произойдёт, — ответил Тирск. — Я могу ошибаться, и мне бы хотелось ошибаться. Вполне возможно, что нам дадут возможность использовать наши силы раньше, чем я ожидаю. И я уверяю вас, милорд, что я намерен, чтобы любая наша эскадра, которая вступит в бой, делала это, планируя победу, даже не думая перед тем, как сделать первый выстрел, что поражение неизбежно. Более того, у ветра и волн нет любимчиков, а ресурсы черисийцев истощены до предела. Они не могут быть сильны везде, и если мы сможем атаковать несколько их кораблей, разбить их в нескольких местных сражениях, прежде чем вступим в полноценную битву, ситуация, вероятно, изменится в нашу пользу. Я просто не могу обещать, что это произойдёт, и при отсутствии какого-либо стечения обстоятельств, подобных этому, мы понесём больше потерь прежде, чем враг понесёт значительные потери.
— Если я смогу завершить свои учебные программы, и если я смогу заставить наших нынешних флагманов и капитанов наших кораблей начать думать в терминах галеонной тактики и стратегии, то в конечном итоге я ожидаю, что мы победим. У нас есть цифры, и у нас есть ресурсы. Простое, холодное осознание заключается в том, что нам не обязательно быть такими же хорошими, как они, в отношении «корабль к кораблю», пока мы можем построить ещё достаточно кораблей и быть почти такими же хорошими, как они. Это то, что, я думаю, что я могу вам дать… независимо от того, буду ли я всё ещё здесь, чтобы командовать, или нет.
В салоне стало ещё тише, когда граф наконец признался кому-то в этом вслух, и Мейк посмотрел на него долгим, пристальным взглядом.
— Я понимаю, — сказал наконец епископ, — и моё уважение к вам только что ещё больше возросло. Я надеюсь, что вы ошибаетесь, что у вас будет возможность одержать эти победы для нас, командуя флотом, который вы строите. В то же время, я думаю, что теперь я более полно понимаю, чего именно вы пытаетесь достичь. Например, причину, почему вы были так непреклонны, создавая эскадры, а не просто отдельные судовые команды, а затем отправляя эти эскадры на учения в море, несмотря на погодные условия.
Мейк взглянул на Халинда, который по-прежнему не произнёс ни слова. Тем не менее, по выражению лица другого адмирала было очевидно, что он хранил молчание не потому, что был не согласен с Тирском, и епископ медленно кивнул, признавая поддержку Халиндом позиции графа.
— Вы понимаете, милорд, — сказал он, поворачиваясь обратно к Тирску, — что Тораст критиковал ваши действия именно на этом основании. — Епископ поморщился. — Он едва ли может критиковать то, как вы ускорили строительство и укомплектовали команды, поэтому он приберёг свои нападки, ожидая, как вы будете… управлять кораблями по мере ввода их в строй. По сути, его позиция заключается в том, что, поскольку пройдёт ещё какое-то время, прежде чем основная часть наших кораблей будет готова к вводу в эксплуатацию, нет особого смысла отправлять такие небольшие силы в море — особенно зимой, и особенно когда они продолжают возвращаться с повреждениями, которые требуют ремонта и отвлекают рабочих верфи от строительства новых кораблей. Лучше поберечь наши силы здесь, в порту, где мы можем провести учения с парусами и орудиями в безопасности, пока всё это не будет готово к развёртыванию. В конце концов, какой смысл терять трудно заменяемый рангоут, мачты и паруса из-за зимних штормов, когда в радиусе двух тысяч миль от залива Горат нет ни одного черисийского галеона?
— Мы теряем не только рангоут и мачты, милорд. Мы также теряем людей, — прямо признал Тирск. — Но это потому, что единственное место, где можно научиться морскому делу — это море, а солёная вода — суровый учитель. Хотим мы это признавать или нет, но черисийские моряки — лучшие в мире, и у Черис гораздо больше подготовленных моряков, которых можно использовать. С другой стороны, огромный процент наших экипажей состоит из сухопутных войск, и если они не научатся ремеслу моряка к тому времени, когда скрестят мечи с черисийскими эскадрами, тогда мы могли бы с таким же успехом подготовить их к тому, чтобы спустить свои знамена прямо сейчас.
