* * *

— Ты где так стрелять научился? Я серьёзно, где, мать твою, учат таких косоглазых и криворуких стрелков?!

Тинтур уже неделю муштровала гарнизон на юго-восточной границе империи. Именно здесь орки регулярно приближались на непозволительно близкое расстояние, дразня стражей Эльфланда. У Тинтур не было ни малейших сомнений, что это делается специально для отвлечения внимания от настоящего места вторжения орков. Но тем не менее это давало ей повод выбить финансирование, чтобы усилить войска хоть на каком-то участке.

Никакие заверения Факандры не могли успокоить «паникёршу» Тинтур. Хорошо, пусть даже Третья Орда втянется в затяжное противостояние с гномами, это нисколько не сулит безопасности Эльфланду. Состояние войны сразу со всеми было для орков привычным явлением. Более того, на месте орков Тинтур обязательно захватила бы северные земли империи, соприкасавшиеся с Хребтом Великого Змия. Пускай сейчас гномы не контактируют с эльфами, но в случае масштабной войны, они могут позабыть о гордости, обратившись к высшей расе за помощью. А без сухопутного коридора возможности для поддержки заметно снижаются.

— Военная академия «Чистая Кровь» в Фисаэле, — угрюмо буркнул не попавший ни разу по мишени стрелок. — Просто ветер мешает…

— Ну-ну, конечно. Просто пипесечку надо меньше теребить двумя пальчиками, а тренироваться почаще! — не удержалась от того, чтобы съязвить Тинтур. — Жиру беситесь в столице, а кроме чесания языком, ничего не умеете. Так, теперь давай ты.

Полуэльф играючи попал три раза в мишень в ста ярдах[1]. На четвёртый раз Тинтур намеренно толкнула его плечом, сбив прицел. Стрела ушла далеко в сторону. Полуэльф сердито уставился на грубую Покровительницу.

— Ничего-ничего. Во время реального боя помех будет раз в десять больше. Но хоть в спокойной обстановке не мажешь, и то хорошо. Следующий!

Седеющий эльф со шрамами на руках и лице попал все пять раз кряду. Тинтур наступала ему на ногу, толкала под локоть, но бывалый воин лишь ухмылялся краешком губ, методично отправляя в цель стрелу за стрелой.

— Наёмник? — сразу поняла Тинтур. — Где воевал? Можешь не говорить на чьей стороне.

Эльф кивнул:

— Двадцать четыре войны между разными королевствами людишек. Войнушка с орками станет для меня юбилейной.

Тинтур одобрительно похлопала бойца по плечу:

— Главное, чтобы не крайней. Хорошие стрелки нам нужны. Будешь тренировать в моё отсутствие остальных. Только не вздумай нянчиться с этими клоунами из столицы! Пусть стреляют до седьмого пота, покуда с закрытыми глазами по мишени не попадут. Академия «Чистая Кровь»… — Тинтур нехорошо усмехнулась. — Я у вас, собаки, всю кровь выпью, с дерьмом смешаю и обратно в жилы залью, но стрелять вы у меня будете превосходно!

Желающих спорить с Покровительницей в строю не нашлось.

[1] Один ярд равен 0,9144 метрам

Трудность заключается не столько в разработке новых идей, сколько в том, чтобы отойти от старых.

Джон Мейнард Кейнс

— Шош, детишки, предысторию Эльфланда вы более-менее теперь знаете, а о ремёслах и экономике вам расскажу я.

Толстый гном, умиротворённо сложив руки на пузе, сидел на высоком стуле. Его ноги болтались в воздухе, несчастная мебель скрипела, но пока тяжесть кряжистого коротышки выдерживала.

— Когда женщины и поддерживавшие их мужчины наконец одолели прежнюю знать, пришло время думать, что делать дальше. Ведь одно дело — красивые лозунги и борьба, а совсем другое — управление огромной разорённой империей. Куда ни плюнь, повсюду разруха. И никакая свобода, Конституция и прочие прелести в лучшую сторону ситуацию не меняют. Свобода обернулась разбоем и безработицей, Конституция оберегала лишь новую власть, эльфовидение стало единственной отдушиной граждан. Казалось, что победа обернулась лишь мигом триумфа и горечью вечной бедности. Белегестель и Покровительницы отчаянно искали выход из сложившейся ситуации, но только всё глубже погрязали в долговых обязательствах. Которые выдавали им мы, гномы.

Толстяк довольно улыбнулся:

— В те славные времена Хребет Великого Змия был центром мира. Гномы покровительствовали людям, пугали орков и наживались на эльфах. Вполне естественно, что эльфов и орков такое положение вещей не устраивало. Но если орки только злились и стремились нарожать как можно больше детей, то эльфы сумели-таки поднять свою экономику. Пусть и несколько нарушив священные принципы своей хвалёной свободы и рыночных-перерыночных отношений.

Гном задумчиво погладил густую кучерявую бороду:

— В тяжёлые времена граждане способны думать только о своём выживании. Ни о каких инвестициях речи, как правило, не идёт. Минимальные траты на хлеб насущный, самую дешёвую одежду, жильё. Соответственно, многие мастерские и даже целые отрасли теряют своих покупателей и закрываются. Безработных от этого становится больше, покупают граждане ещё меньше, продукция хороших ремесленников опять никому не нужна. Кого-то из-за непомерных долгов превращают в рабов. А рабы, как известно, работают хуже, чем безмозглые орки. И не получают за свой труд вообще ничего. Круг замыкается: денег у граждан нет, прибыли у ремесленников нет, лавочки закрываются, новый виток рабства и безработицы. Но у нас же свобода, власть в естественные рыночные процессы не вмешивается!

Афелису показалось, что грубоватый учитель хотел было сплюнуть на пол, но в последний момент удержался.

— Абсолютно свободный рынок также неизбежно ведёт к образованию монополий. Это когда кто-то устраняет в своей отрасли всех конкурентов и может устанавливать произвольные цены. Альтернативы-то его продукции больше нет, хочешь не хочешь, а если это жизненно необходимый продукт — покупай. Когда в государстве царит разруха и беззаконие, устранение конкурентов часто носит физический летальный характер, поэтому монополии возникают особенно быстро. Но государство по-прежнему скованно невмешательством в «конкуренцию» и, кроме медленного, часто безрезультатного расследования убийств, ни на что не влияет. Свобода…

Что-то в рассуждениях гнома Афелису смутно не нравилось, но он никак не мог понять что.

— Когда стало очевидно, что до внесения изменений в Конституцию Эльфланд просто не доживёт — ограничение на правки раз в сто лет явно внесли в важнейший закон империи сгоряча — Белегестель и Покровительницы пошли на хитрость. Они не стали прямо вмешиваться в «прекрасные и свободные» отношения, но стали главными заказчиками для многих сфер экономики. Большинство товаров были совершенно не нужны власть имущим, но эти покупки вдохнули жизнь в загибающиеся отрасли, граждане стали больше работать и тратить, платить со своих трудов подати.

Гном подмигнул притихшему классу:

— Не моргнув глазом, Мервиль скопировала банковскую модель подгорного царства. Имперские чиновники стали выдавать займы гильдиям, чтобы те наращивали обороты и подтягивали отстающие вспомогательные ремёсла. Рабов государство тоже начало потихонечку выкупать. Нет, не доброты душевной ради, а чтобы использовать в качестве рабочей силы на общеимперских проектах. Ненужное же властям барахло через цепочку посредников продавали людям и даже оркам. Возвращали гномам долги.

Учитель внезапно показал детишкам свой массивный кулак:

— Что касается монополий… применять физическое насилие власть тоже умеет. И расследование череды «загадочных» убийств пользующихся дурной репутацией эльфов по совершенно случайному стечению обстоятельств ни разу не установило исполнителей и заказчиков. Бесспорно, свобода весьма хороша, но только когда кто-то направляет её в нужное русло. Как это сделали Великая императрица и Покровительницы.

Низкорослый учитель явно не был сторонником невмешательства государства в экономику.

— Эльфланд сначала медленно, но потом всё быстрей и уверенней выбирался из нищеты. К началу войны со Второй Ордой в двенадцатом веке империя эльфов представляла собой ещё не процветающее, но уже довольно сильное государство. И накопленный жирок ох как пригодился Эльфланду в долгой войне, ибо орки часто использовали проданные им «ненужные» товары против создателей сих острых предметов. Впрочем, эльфы не любят об этом вспоминать, и я тоже советую не задавать лишних вопросов по поводу превосходного вооружения Второй Орды…