После этого имя стало для палача Фа петлёй на шее, и он сделал всё, чтобы предать его огню вместе с прошлой жизнью.

Вместе с сёлами Заклинателей.

Драконы при встрече приветствовали его как равного — и никогда не благодарили за помощь. Они понимали: есть такая заслуженная благодарность, которой лучше бы никогда не бывать.

Девочка, вроде как случайно обронив фразу-начало беседы, так и не дождалась ответа на неё. Спросить что-либо напрямую не решилась, хоть и видно было, очень хочется поговорить, и Учитель молчал, пока солнце где-то там, высоко, за чёрными тучами пара, песка и пепла, не встало в зенит.

— Дитя, ты умеешь разводить костры? — спросил Учитель.

— Да, — обиженно буркнула девочка.

— Тогда разводи, — он передал ей кармашек с необходимыми для розжига огня предметами, — а я схожу, найду, кого нам запечь на углях.

Учитель выбрал место для остановки не просто так: неподалёку росли густые кусты, лежал на боку засохший остов старого апельсина. Девочке не придётся долго искать, что пустить на костёр.

Первыми встреченными на пути съедобными оказались подорожник и щавель. Учитель аккуратно сложил собранную траву в сумку. Вскоре Дэйю словно сама рванулась из руки, сбивая влёт куропатку. Да, на охоте сгодились бы стрелы, но Учитель не собирался в пути охотиться. Не сумел заранее предчувствовать, что доведётся делиться вяленым мясом с волком и девочкой. Что ж, придётся немного изменить планы.

Следующая птица, улар, не успевший за пару дней растерять нагулянный в горах жирок, упорхнула в сады Небесной Канцелярии от удара метательного ножа Учителя.

Можно было возвращаться к девочке.

Она ждала его у ровно горящего маленького костерка; сидела на собственных пятках, аккуратно уложив узкие ладошки на колени. Наблюдала, как Учитель ловко снимает с добытых им птиц шкурки вместе с перьями. Затаённо улыбалась собственным мыслям.

Наконец, не выдержала:

— Ты убил мою прабабушку этим ножом?

Учитель прервался на минуту, перестал подрезать кожу улара:

— Посмотри, — протянул он девочке клинок.

Широкий, короткий, со скруглённым, но очень острым по кромке лезвием на конце, Диаойу1казался неправильным. От самого кончика к рукояти стекали позолоченные желобки, означающие, что в самую тёмную ночь солнце продолжает светить для тех, кто живёт по ту сторону мира... и что клинок готов принять на себя любой яд, каким решит наделить хозяин. От кольца в рукояти в рукав Учителя тянулась тоненькая, но прочная даже на вид цепочка.

— Лиандао2?! — недоверчиво выдохнула девочка.

Учитель кивнул:

— Ты видишь? Он родился после тебя, а твою прабабушку я убил задолго до твоего появления на свет.

Девочка грустно вздохнула:

— Эх! А я хотела его сломать...

она конечно глупая но если попробует я останусь у неё таких маленьких и глупеньких надо учить пока не поздно! — возмущённо шелестела Диаойу.

— Сейчас дочищу птицу, и попробуешь, — пообещал Учитель, неясно, маленькой Заклинательнице или Стальной Женшине.

Продолжали путь под аккомпанемент нервного бормотания девочки, которая вдруг начала слышать лиандао и была этим дико раздосадована:

— Ну ты же знал, ты знал, ты с самого начала знал, что я буду её слышать, ты знал, что она будет со мной говорить и что я не смогу даже попробовать сломать этот клинок! Ты поэтому мне его и отдал так легко!

На закате, когда темнота вокруг сделалась особенно непроглядной, Учитель всё же ответил на очередную, текущую по кругу претензию спутницы:

— Нет. Стальные Женщины редко соглашаются менять хозяев и никогда не идут к тем, кто плохо к ним относится. Я был уверен, что Диаойу изрежет тебе все пальцы, ты попробуешь её сломать и она вернётся ко мне.

От неожиданности девочка даже остановилась:

— Так давай я тебе её верну! Зачем она мне?!

Учитель чуть замедлил шаг, но не стал останавливаться:

— Тебе она затем, чтобы ты росла и училась, открывая для себя доселе невиданные грани жизни.

— Но она же, кажется, не хочет ко мне...

Учитель покачал головой:

— Ты полдня крутишь её в руках, и у тебя целы все пальцы, и дыр на одежде не прибавилось, значит, она принимает тебя как хозяйку.

как хозяйку! как хозяйку! да ей ещё всю жизнь расти, чтобы стать мне хозяйкой!

— Вот и будете теперь расти вместе и растить друг друга, — постановил Учитель и сменил тему:

— Давайте устраиваться на ночлег.

Всю ночь где-то рядом с костром вздыхал и поскуливал волк. Он так и не решился доверить больную лапу Учителю и совсем близко к свету больше не подходил.

Утро началось с того, что с Учителем заговорила девочка:

— Диаойу говорит, что ты не воспринимаешь меня всерьёз. Ты не спросил даже моего имени. Это потому, что я — Заклинательница?

Ох уж эти юные красавицы, пробующие мир на прочность каждым шагом!

— Это потому, что твоё имя — Гэнгэлиэн3.

Даже в скудном свете от обложенного тучами неба было видно, как распахнулись и без того немаленькие глазищи девочки:

— Как?! Откуда?!? Почему?!?..

Учитель спокойно поднялся, разделил на три неравных части запечённую куропатку: себе поменьше, девочке побольше и самый большой кусок отложил в сторону от костра. Пусть волки не знают огня и не готовят добычу с его помощью, но сообразить, что этот кусок мяса съедобен, вполне могли бы.

Передав девочке её часть, ответил и на её вопрос:

— Отшельник рассказывал мне, что к нему повадилась бегать одна маленькая красавица из Заклинателей, Гэнгэлиэн. Я иду к Отшельнику — ты идёшь мне навстречу — ты задаёшь мне вопросы, которым мог научить только Отшельник, следовательно, ты — Гэнгэлиэн.

Подозрительно принюхиваясь к куропатке, девочка противилась признанию истины логических выводов Учителя:

— А если всё не так? А если к Отшельнику ходила не одна красавица?

Учитель сдержался, не засмеялся, но всё равно улыбнулся: он точно знал, что к Отшельнику постоянно ходит вовсе даже не одна красавица! Кому нужен совет, какими травами лечить, кому подсказка, как поступать в той или иной ситуации... а кому испробовать, каков Отшельник в вешних забавах. Самого Учителя к нему привели в своё время восторженные охи и ахи красавиц Сторожевых Кланов, из каждого две-три, то вместе, то по одной ходили проведывать горного старца и шутили: каждому бы мужчине быть таким в старости! От них он услышал и о том, что в его отшельнической пещере добрых две трети занимают огромные каменные кольца.

Три этих слова для Учителя могли означать лишь одно: Каменный Календарь Драконов!

Сам Отшельник был с Учителем честен. Их знакомство состоялось уже тогда, когда оба отреклись от имён, но, обсудив отношение к жизни, пришли к выводу, что их встреча была заранее прописана в Небесных Скрижалях, и имена не имеют никакого значения. Гэнгтижэнши4— Стальной воин, Рэншу — Доброжелательная Воздержанность, Вангудэрэн5— Упрямец, Ченглей — Большой, Бохупаэ6— Эрудит, какая разница, как называть того, кто знает, как пользоваться Каменным Календарём, и того, кто умеет спрашивать Календарь.

— Ну вот, — обиженно вздохнула девочка. — Ты снова не хочешь со мной говорить, потому что я для тебя ничего не значу, а все мои слова для тебя как чириканье воробья.

1Диаойу — кусака

2Лиандао — цепной нож

3Гэнгэлиэн — стальная лилия

4Гэнгтижэнши — Стальной Воин

5Вангудэрэн - Упрямец

6Бохупаэ - эрудит

В середине шестого дня пути Учитель и девочка заметили медленно бредущего, опираясь на рогатину, Отшельника. Он их не видел и направлялся куда-то мимо них.

— Бохупаэ!.. — закричала девочка, кидаясь ему наперерез. — Бохупаэ!

Вот теперь он их заметил. Остановился, неловко селна землю.

Серый шерстяной плащ, который не давал перегреться в жару и хранил тепло в холода, испятнала сажа, покрыли дыры, прожжённые летящими от вулкана искрами. Кривая обгорелая рогатина, служившая костылём, с лёгким стуком упала на землю.