– Если поднапрячься, то через две недели. Можно первый учебный выход сделать боевым. Ничто так хорошо не учит, как боевые операции.

– С этим согласен. Когда лодка встанет у пристани, оставишь её на старпома (это старший лейтенант Мальков, опытный подводник, сам отбирал) и прибудешь в штаб, рапорт нужно написать как можно быстрее. В секретном отделе уже всё подготовили, машинистка будет. Да, утром прибуду осмотреть лодку, так что приготовьтесь. Особисты тоже там поработают, у них свой интерес.

– Есть! – козырнул я. – Разрешите идти?

– Свободен.

Покинув кабинет, я зашёл к начальнику штаба флота, именно тут были мои документы. После того как я сдал их Стеценко, больше их и не видел, в кармане были только корочки кандидата в члены партии. Теперь в удостоверении я был записан как старший лейтенант, командир подводной лодки типа Т, номер «101». «Т» – это трофейная? Надо будет узнать.

А вообще, молодцы в штабе, быстро всё оформили, даже полевую почту завели, которая числится не за дивизионом, а именно за лодкой. Записали её за первой бригадой подводных лодок третьего дивизиона. Командир дивизиона – капитан третьего ранга Грищенко. С ним ещё нужно познакомиться.

Как мне сообщили, в дивизионе в основном разный хлам, захваченный во время взятия Литвы. Да и мало что уцелело в дивизионе после прорыва из Таллина. Кажется, моя лодка станет третьей в его составе. То есть её ещё нет, а в состав флота её уже ввели. Похоже, адмирала очень сильно припёрло, раз стал так работать и с подчинённых требовать столь быстрой работы.

Убрав документы в карман, я покинул кабинет и спустился вниз. Теперь галуны нужно сменить. У меня на рукавах один средний и один узкий, а над ними звезда того же золотистого цвета. Теперь узкий нужно сменить на средний: два средних галуна и соответствуют званию старшего лейтенанта. Кстати, пропуск на движение по городу мне тоже выдали, а также документы на машину и пропуск уже для неё. Машину за моей подлодкой записали, как командирскую. Заправлять будут на автобазе запасного экипажа, наряды на топливо выдали.

Устроившись за рулём и отметив, что бак почти пустой и надо будет заправиться, я покатил к казармам запасного экипажа, где должна дожидаться моя команда. Как мне объяснили, старпом Мальков уже должен все вопросы решить; буксир, чтобы отбуксировать лодку к пристани, тоже выделен. Осталось отобрать людей, которые потребуются для перегона.

Въехав на территорию – пропуск сработал, – я приметил у казармы группу моряков при личном оружии и с вещмешками. Наверное, это мои. Подъехав к ним, я остановился.

– Смирно, – подал команду старший лейтенант. Видимо, это и есть Мальков, лично я его не знал.

Я подошёл и представился. Так и оказалось, моя команда, сорок три бойца при пяти командирах. Это пока всё что есть, остальной состав будет чуть позже. До полного штата нужны ещё шесть человек. Некоторых придётся выдёргивать из маршевых рот, уже ушедших к фронту, и возвращать.

Я познакомился с командой. Практически все нужные специалисты имелись, как и командиры боевых частей. Не было дизелиста, точнее старшего машинного отделения, и того же комиссара, но они будут позже. Тридцать матросов и старшин, построившись, направились к пристани, где должна была встать лодка, а остальных на старой «полуторке», приписанной к запасному экипажу, отвезли к причалу, где стоял буксир. За руль «эмки» я посадил торпедиста с лодки, старшего матроса: он умел водить машину и отгонит её к пирсу у завода.

Прибыв на место, мы сразу прошли на борт буксира, уже стемнело. Вскоре он отошёл от причала и, заставив нас кашлять от угольного дыма, потюхал по Неве к выходу, в сторону порта. Пока шли, я описал старпому, мичману (он боцман) и пятнадцати матросам, как была захвачена лодка. Рассказ имел мало общего с реальностью, но получилось красиво. Потом в рапорте я всё это изложу, а пока тренировался на слушателях. Как другие трофеи брали, я тоже описал в своей манере реальной сказки.

И вот мы вышли в акваторию.

– Здесь, – сообщил я пожилому капитану буксира, имевшему звание капитана второго ранга.

– Стоп машина, спустить шлюпку, – сразу скомандовал он.

Капитан тоже слушал мои рассказы, а что делать на месте, мы с ним заранее обговорили. Он мне не верил, по лицу было видно, но думал, наверное, что я этого не вижу, ведь темень вокруг.

Выйдя в порт, мы отошли правее, тут было пусто, никого вокруг в пределах видимости, да ещё и ночь. Значит, появление подлодки из ниоткуда никто не заметит. Спустили шлюпку, я по верёвочной лестнице спустился в неё и, сам налегая на вёсла (что для командиров среди моряков нонсенс, матросы же есть), погрёб в сторону.

Убедившись, что буксир скрылся в темноте, я приготовился и достал подлодку. Ох и швырнуло меня волной в сторону, когда та клюнула вниз, уйдя в воду почти до верха ходовой рубки. Хорошо, что я заранее люки задраил и швартовы убрал.

Всплыв, скидывая массы воды, лодка замерла. Убедившись, что она перестала качаться, я подошёл к борту. Шлюпка неплохо воды приняла, как бы на дно не ушла; я немного ведром выплеснул, но всё равно на дне есть, да и сам я промок до нитки. Ладно, скажу, что соскользнул с палубы в воду – мол, скользкая, – такое бывает. Хотя из-за этого могу потерять авторитет: среди подводников считается особым шиком обладать большой ловкостью.

Подойдя к лодке, я пришвартовал шлюпку и перепрыгнул на борт, действительно чуть не соскользнув при этом в воду. Привязал конец к малой тумбе и поднялся на рубку. Похлопал по одному из стволов двуствольной автоматической зенитки. Открыв люк, проверил, не попала ли вниз вода. Закончив осмотр, посигналил фонариком в сторону буксира.

Вскоре шум работы его машин стал ближе и, осветив лодку неярким фонарём, буксир стал подходить к правому борту, у левого была шлюпка. Я спустился и, поймав конец, стал помогать со швартовкой. Двое матросов перепрыгнули на борт (взгрею за нарушение техники безопасности!) и помогли мне. Потом перебросили трап, и будущая команда лодки (пусть пока и не в полном составе, а перегонная) перешла на её палубу.

– Моторист и электрик, за мной. Старпом, поднимите пока флаг. Как только запущу дизель и включу освещение, можно будет спуститься в лодку.

– Есть, – козырнул тот.

Флаг мне выдали в штабе, пакет был со мной, на буксире остался, и старпом его прихватил. И вот пока он занимался флагом, а команда буксира возвращала свою шлюпку на место, заодно перегоняя буксир к носу, мы с мотористом и электриком прошли в двигательный отсек, освещая всё фонариком. Сам я с лодкой уже разобрался. Используя возможность Взора видеть внутренние отсеки и механизмы, я ещё до того как захватил её полностью, разобрался с управлением и всеми системами.

Переключив энергосистему на дизеля, мы запустили обе машины. Они затарахтели, выхлопные газы по трубе пошли наружу. Включив освещение на борту и зарядку аккумуляторов, а то уровень всего две трети, я направился наверх, оставив внизу моториста и электрика.

Потом я разместил матросов, выделив им койки в кубрике, и показал старпому его каюту, которую он будет делить с комиссаром. Пока не знаю, кто у меня им станет, ещё не назначили. Свою каюту я уже занял ранее.

Мы встали на мостике, куда подняли фонарь, прокинув кабель. Я показал электрику, где что лежит и куда включать, и отдал сигнал. Буксир заработал машинами и с лёгкой натугой потащил нас к судостроительному заводу. Буксировка длилась почти час. Зарядка аккумуляторов уже закончилась, дизеля смолкли, и освещение, дежурное на борту, переключили на них, на аккумуляторы. Дальше последовала швартовка, которая прошла благополучно.

Здесь нас ждала команда и особисты из штаба флота. Они вывели с лодки всех, кроме меня, и забрали все бумаги, включая документы из сейфа капитана и шифровальные блокноты радиста – ключи от обоих сейфов я им передал. Забрали и шифровальную машинку. Осмотр и обыск лодки длился час, после чего особисты отбыли. Только после этого команда, которая уже ожидала, прошла на борт. Вообще, стоило бы их в казарме разместить, но ведь и к лодке привыкать нужно. Например, как тем же гальюном пользоваться: тут немного по-другому, чем на наших лодках.