В и к т о р. Со временем ты получишь право входить в трамвай спереди.

П е т р е (убежденный, что удачно шутит). И выходить сзади, хи-хи-хи!

Г е о р г е. Это прикажете понимать опять как шутку?

В и к т о р. А что думает твоя жена? Она почему-то исчезла.

Г е о р г е. Она не любит допросов. Я выбрал ее в жены потому, что она с такими же вывихами, мы с ней похожи. Вы познакомились с вашими женами в парке, я со своей — в суде.

В и к т о р. Кто она? Неподкупный обвинитель?

Г е о р г е. Ни-ни!

В и к т о р. Бесхитростная свидетельница?

Г е о р г е. Ничуть не бывало.

В и к т о р. Значит, защитник, способный доводами сердца опрокинуть козни обвинения.

Г е о р г е. Тоже нет. Она — подсудимая. Героиня моего лучшего фельетона.

В и к т о р. Браво, молодец! Пишешь одно, а делаешь другое.

Г е о р г е. Это — эксперимент. Как у Пигмалиона{69}. Сегодня исполняется месяц.

П е т р е (снова шутит). Медовый месяц в суде, ха-ха-ха!

Г е о р г е. Проси в награду чего хочешь, только обещай больше не шутить.

П е т р е. Обещаю. А взамен верни гол, мой гол.

Г е о р г е. Гол был забит из позиции «вне игры» и, следовательно, голом не был. Значит, я тебе ничего не должен.

П е т р е. Уважаемый Георге, я…

В и к т о р. Ну хватит, хватит. Ион, твоя очередь.

И о н. Право не знаю, что сказать.

Г е о р г е (язвительно). Я располагаю всеми данными: одиннадцать тысяч триста пятьдесят три погонных метра асфальта, двадцать тысяч четыреста пять квадратных метров зеленых насаждений, кафе с несколькими пристройками и широкоэкранный кинотеатр со скрипучими стульями.

И о н. Речь идет не об этом.

Г е о р г е. Господи, ну, конечно, не об этом.

И о н. Приезжай ко мне в деревню и посмотри, как живут и что думают люди. Это уже не переведешь на квадратные метры.

Г е о р г е. Да и не изобрели еще калибра, с помощью которого можно было бы высчитать в процентах размер твоего вклада.

И о н. Даже если он составляет ноль целых одну сотую процента, и то хорошо.

В и к т о р. Что-то я твоей жены не вижу.

О ф и ц и а н т. Она на кухне, варит кофе. Она уверена, что мы употребляем кофейную гущу для заварки дважды. Это ж надо! Разве мы можем себе позволить что-нибудь подобное? (Уходит.)

В и к т о р. Итак, сделаем выводы.

И о н. Эх, ребята, сохранили ли мы еще свою молодость?

Э м и л и я. Допустим, сохранили, и что дальше?

Г е о р г е. Если сохранили, я сунул бы тебе в сумочку хлопушку, а мы, парни, поиграли бы в «жучка».

И о н. Как играли в зимние ночи, когда прогорали дрова и в общежитии становилось холодно.

Г е о р г е. Рехнулись вы, ребята, я ведь пошутил, как можно играть в «жучок» с товарищем генеральным директором?!

В и к т о р (выходит на середину зала и останавливается, принимая позу «ведущего» в игре, — прямо против ниши). Ну, давайте, я буду первым.

Пауза. Никто не решается приблизиться к нему и ударить. Вдруг из ниши протягивает руку Валентин и бьет по руке Виктора. Возгласы удивления. Всеобщая растерянность.

(Отводит руку, которой он закрывал глаза.) Что же это у вас нет никакого чувства ответственности?

Г е о р г е (ликует). Потому что мы не генеральные директора.

В и к т о р. Вы что, ударили и сбежали? Давайте еще раз. (Снова становится в позу.) Начали!

Валентин, из ниши, опять бьет.

(Стремительно оборачивается и хватает его за руку. Затем с трудом вытаскивает из ниши.) А это кто такой?

В а л е н т и н. Пьянчужка, с вашего позволения.

В и к т о р. Взявшись за гуж, не говори, что не дюж. Придется тебе угадывать.

В а л е н т и н. Нет, не буду, у меня ребра слабые, бока худые. Я на них сплю, вот они и помялись.

В и к т о р. Но рука у тебя, слава богу, тяжелая.

В а л е н т и н. Функция создает орган. Этой рукой я держу стакан.

В и к т о р. Кто дает, тот и получать должен.

В а л е н т и н. Я получил сполна.

В и к т о р. От меня?

В а л е н т и н. И от тебя тоже.

П е т р е (решительно вмешивается). Ну хватит, довольно, помещение арендовано, брось валять дурака и оставь нас в покое.

В а л е н т и н. А ты, дяденька, помалкивай, ты в офсайде.

П е т р е (Иону). И давно этот тип здесь?

И о н. Я его только сейчас увидел. (Кричит.) Официант!

О ф и ц и а н т (появляясь в дверях, замечает Валентина и темнеет лицом). К вашим услугам.

И о н. Как здесь оказался этот бородач?

О ф и ц и а н т. Я его первый раз вижу, клянусь честью.

В а л е н т и н. Ты уж лучше помалкивай! А кто мне принес четыре виски?

О ф и ц и а н т (выдает себя). Не четыре, а пять.

В а л е н т и н. Извини, пятый выпил не я, а Василе.

П е т р е (Василе). Кто этот человек, почему он обращается ко всем вам на «ты»?

Василе пожимает плечами.

Э м и л и я (подходит к Валентину и внимательно смотрит ему в глаза). Ты хочешь побыть с нами?

В а л е н т и н. Мне некуда идти.

Э м и л и я. Пусть останется. Он будет вести себя хорошо.

Г е о р г е. А ты откуда знаешь? Разве ты не видела, как он стукнул товарища генерального директора?

Э м и л и я. Он послушный. Валентин всегда был послушным. Оставьте его в покое.

Гонг.

Все сидят вокруг стола и, конечно, поют «Пожелтел виноградный лист». Дирижирует  В и к т о р. К  И о н у  подходит  о ф и ц и а н т  и знаками показывает, что кто-то просит его выйти. Ион молча извиняется и идет к двери. За порогом его ждет  М а р а. В руке у нее чемодан — вероятно, она только что приехала. Между Марой и Ионом немая сцена. На их лицах отражается сначала изумление. На несколько мгновений они застывают, глядя в глаза друг другу. Затем Ион разыгрывает бурную радость, преувеличенную и неискреннюю. Целует ей руку, хлопает по плечу, бестолково суетится. Мара стоит неподвижно. Почувствовав фальшь этой сцены, Ион становится более сдержанным. Он берет у Мары чемодан, и какое-то время они молча глядят друг на друга. Застольная песнь окончена. Громкие аплодисменты. Доносится голос официанта: он приглашает всех перейти в соседний зал и потанцевать. Остаются только Ион и Мара. Они входят в банкетный зал.

И о н (поспешно хватает со стола два бокала и наливает коньяк. Один из них протягивает Маре). За твой приезд! Добро пожаловать.

М а р а. Кто пил из этого бокала?

И о н. Моя жена.

М а р а. Ах вот как. (Пьет.)

И о н. На чем ты приехала?

М а р а. Ночным поездом. Объявление попалось мне на глаза только позавчера. Я меняю квартиру и потому слежу за рубрикой «Информация». Я несколько раз перечитала объявление, прежде чем поняла, что речь идет о нас. «Выпускники такого-то года… по случаю десятилетней годовщины…». Значит, действительно прошло десять лет?

И о н. Ты этого не заметила?

М а р а. Совершенно. Все время что-то происходит. То одно, то другое… Некогда остановиться и подумать…

И о н. Мне тоже.

М а р а. Держу пари — ты меня забыл.

И о н. Сама знаешь, как в жизни бывает. С глаз долой…

М а р а. По правде говоря, не бог весть что — из сердца вон.

И о н. Мы были тогда такие легкомысленные, такие глупые… Всюду ходили вместе, держась за руки, как дети… Я устраивал тебе смешные сцены ревности.

М а р а. Ой! Ты лысеешь!..

И о н. А мое брюшко ты еще не рассмотрела?

М а р а. Я тебя не видела в профиль.

И о н. Пожалуйста, полюбуйся. (Поворачивается.)