И о н. Потом, дома объясню.

П у й к а. Дома я слышу только: «нда», «да-да» и «гм».

И о н. Гм… Как вам нравится далма?

П у й к а. Листья грубоваты. Если б их еще немного подержали в уксусе…

И о н. Ты всюду находишь недостатки.

П у й к а. Твое излюбленное занятие… Стоит мне открыть рот, как ты меня одергиваешь. (Петре.) Будьте так любезны, попробуйте эту маслину… Ну как? Нравится?

П е т р е. Маслина как… маслина.

П у й к а. Не слишком соленая?

П е т р е. Вам виднее. (Отворачивается и продолжает давать объяснения официанту.)

П у й к а (старается уговорить Георге попробовать маслину. Наконец ей это удается). Ну как?

Г е о р г е. Немножко отдает… офсайдом.

П е т р е (вздрагивает). Послушайте, вы! Я никогда не издеваюсь над чьей бы то ни было работой. Этот гол — моя работа. Что вы к нему привязались?

Г е о р г е. Я просто оговорился, я хотел сказать, что она малость недосолена.

П у й к а. А я-то думала, что имею дело с серьезными людьми…

И о н. Скажи ей, Георге, что маслина соленая, будь она неладна, эта маслина.

Г е о р г е. Не скажу!

П у й к а. А собственно, почему?

Г е о р г е. Потому что не хочу.

П у й к а. Это значит, что маслина соленая, но сказать вы это не хотите.

В а с и л е. Перестаньте вы наконец обсуждать маслины!..

П у й к а. Это вопрос принципа.

Э м и л и я. Принцип, принцип, принцип, только и света в окне, что принцип!

О ф и ц и а н т (торжествующе, после того как выслушал объяснения Петре). Исключено, офсайда быть не могло.

Э м и л и я. Если вам не трудно… маленькую рюмку рома.

О ф и ц и а н т. Конечно, сейчас. (Выходит.)

П е т р е. Что это ты надумала? Зачем тебе ром?

Э м и л и я. Я отослала официанта, а то бы вы никогда не кончили разговоры о футболе. Сколько стоит рюмка рома?

П е т р е. Понятия не имею.

В а с и л е. Три двадцать пять.

Иляна укоризненно смотрит на него.

Э м и л и я. Пожалуйста, три лея, и чтоб я больше не слышала про этот злосчастный гол.

О ф и ц и а н т (приносит ром, встревожен). Подъехала чья-то машина.

И о н. Ну и что? Помещение сдано.

О ф и ц и а н т. Машина черная. И длинная.

В и к т о р (появляясь на пороге). Ура, ребята!

Радостные возгласы. Все устремляются к вновь прибывшему.

Г е о р г е. Гип-гип ура-а-а! Товарищ генеральный директор изволил прибыть!

Пользуясь тем, что никто не обращает на него внимания, Василе выпивает рюмку рома.

Гонг.

За столом.

В и к т о р. Каких же ты чудес натворил, Ион, в этом своем селе, если, по слухам, тебе собираются воздвигнуть там памятник!

И о н. Не раньше чем нашему сельскому управлению увеличат фонды.

В и к т о р. Брось, брось, не скромничай… Разве ваш оркестр народных инструментов не побывал даже во Франции?

И о н. Что ж удивительного, если каждый третий у нас дудит на дудке. Я просто собрал их в один оркестр. Да нашел несколько человек, которые играют на кобзах и контрабасах…

Г е о р г е. Это все выдумки — про кобзарей и контрабасистов. Им смазывают смычки маслом и только после этого выпускают на сцену. Оркестр и кажется мощным. Всем на удивление. Я получил письмо в редакцию про эти штучки. Ей-богу, пришло письмо в редакцию!

В и к т о р. Ты работаешь все в той же рубрике?

Г е о р г е. Да. «Явления, достойные осуждения». Борьба за очищение общества.

В и к т о р. А что, если б я замолвил словечко и ты перешел бы в рубрику «Явления, достойные одобрения»?

Г е о р г е. И писал бы две трети газеты? Мерси. Лучше пусть будет как есть! Два фельетона в неделю — чтобы сохранить равновесие между положительным и отрицательным.

И о н. Это твердое процентное соотношение?

Г е о р г е. Его определяет главный редактор.

И о н. Будь ты главным редактором, газета состояла бы из одних сенсационных фельетонов.

Г е о р г е. Что поделаешь! Это у меня чисто профессиональная аберрация зрения. День-деньской общаюсь с жуликами, воришками и девицами легкого поведения.

В и к т о р. Ну вот видишь, поэтому и полезно было бы произвести перестановку кадров.

Г е о р г е. Чтобы мои клиенты делали газету, а я сидел бы в каталажке?

В и к т о р. Нет, братец, чтобы ты сменил рубрику, а то тебе видятся герои твоей рубрики и там, где их нет.

Г е о р г е. Даже здесь. Ты ведь самый что ни на есть генеральный директор, и при всем при том — нарушитель закона.

В и к т о р. Вспомнил небось, как я однажды стянул сигареты в табачном ларьке на площади Матаке{68}!

Г е о р г е. Спорим, ты и сейчас совершил беззаконие?

И о н. Ну, ну, Георге, полегче!

Г е о р г е. Не волнуйся, Ион. Виктор — наш товарищ. Генеральный директор он сегодня, завтра и сколько ему еще там на роду написано. А нашим товарищем он будет всегда… Так спорим на бутылку котнара?

В и к т о р. Что ж, давай.

Бьют по рукам.

Г е о р г е. Ты прибыл сюда на машине министерства. Бензин израсходовал государственный. Сюжет достойный фельетона. Три колонки. Заголовок — крупным шрифтом. Ставь бутылку.

В и к т о р. Бутылку поставишь ты: я в командировке, еду в предписанном направлении, остановился на ночь в этой гостинице.

Г е о р г е. Дав небольшого крюку…

В и к т о р. Два километра в сторону от перекрестка.

Г е о р г е. Два в один конец, два — в другой…

В и к т о р. Пошел ты к черту! Сознайся лучше, что журналистский нюх на сей раз тебя подвел! Ладно, чтобы не было лишних разговоров, ставим бутылку на пару. Ион, подожди нас, мы сейчас ее принесем.

Г е о р г е. Будьте свидетелями, как генеральный директор подкупает прессу! Но мы, журналисты, не продаем свою совесть за бутылку котнара! Фельетон появится в завтрашнем номере!

Г е о р г е  и  В и к т о р  выходят.

В а с и л е. Ион, я хочу тебе что-то сказать.

Иляна, которая как тень следует за мужем, делает знак Иону, чтобы тот не давал ему пить.

И о н. Слушаю, Василе.

В а с и л е. Не найдется ли у тебя еще местечка в твоей школе?

И о н. А если бы нашлось?

В а с и л е. Возьми и нас к себе. Иляна — преподавательница математики, ты не смотри, что она такая молчунья, она хорошая преподавательница, и ученики ее любят.

И о н. Думаешь, у меня там рай земной?

В а с и л е. Нет… Но я слышал, что школа хорошая и новая…

И о н. Она хорошая и новая, потому что я сделал ее хорошей и новой.

В а с и л е. И улица у вас асфальтирована…

И о н. И асфальт не сам на дорогу лег, мне пришлось его пригласить. С помощью мотыги.

В а с и л е. Говорят, преподаватели хорошо ладят друг с другом…

И о н. Ты бы посмотрел, что там творилось десять лет назад! По три жалобы на неделе от каждого.

В а с и л е. У меня все в порядке, все у меня есть, но мне хотелось бы туда, где…

И о н. Где все уже сделано, на готовенькое.

В а с и л е. Я другой, чем ты, я не могу бороться, преодолевать трудности. Ты же всегда был активным. Я помню, как еще в студенческие годы ты расправился с теми, кто воровал в нашей столовой… Возьми меня к себе. Я читал твою статью в «Школьной трибуне». Кажется, она называлась «Если хочешь, то сверши!». Так ведь? Я не умею быть первым, но если дорога проложена, я иду вперед, Ион. Иду и не сбиваюсь с пути.

И о н. Над чем ты работаешь? В последнее время я что-то ничего твоего не читал.