Когда он снова заговорил, его голос звучал мягко и льстиво.

— Простите, товарищ полковник. Примите мои глубочайшие извинения.

— Так гораздо лучше. Продолжайте говорить в том же тоне, и мы прекрасно поладим. Теперь скажите мне, когда начнется эта операция?

— Она уже началась. По телевизору идет трансляция, в которой показывают кортеж, движущийся в нескольких милях впереди нас. Вы видите машину, похожую на нашу? В ней находится султан Омана, который только что прибыл в нашу страну с официальным визитом. Я лично буду вручать ему орден на церемонии, назначенной завтра на утро.

— Зачем вы мне это рассказываете?

— Мы всегда в таких случаях держим пару подставных машин, чтобы предотвратить террористические атаки.

— Естественно, — сказала мадам Ли. — Это стандартная процедура.

— Сегодня утром после пресс-конференции в Елисейском дворце человек из службы безопасности слил информатору, который у нас на зарплате, сведения о том, что в расписание визита в последний момент внесли изменения. Якобы не премьер-министр Хонфлер, а я сам буду встречать султана в аэропорту.

— Журналисты гоняются за той машиной, а не за этой, — сказал фон Драксис с сильным гортанным немецким акцентом.

— Я догадалась, барон, — сказала мадам Ли, не в силах сдержать раздражения от того, что с ним обходились так высокомерно. — Ну и что?

— Мы хотим, чтобы эти клоуны с камерами охотились за другой машиной, — спокойно сказал Бонапарт. — Через минуту вы поймете, зачем нам это нужно.

— Das ist sehr gut, — немца сильно развлекала нетерпеливость маленькой женщины. Он открыл лежавший на коленках алюминиевый кейс. Внутри, на мягкой черной обивке, лежали легкий гранатомет и два заряда к нему. Фон Драксис быстро собрал оружие и приставил гранату к дулу. Его тевтонские черты озарила широкая улыбка.

— Ох уж этот Шатци со своими игрушками, — с явным удовольствием пробормотал Бонапарт.

— Видели бы вы мои игрушки — сказала мадам Ли с легкой улыбкой. Он почувствовал, что расслабился, что ему весело.

— Пристегните ремни, — посоветовал Бонапарт. — Мы уже близко. — Он поднял трубку телефона и перекинулся парой слов с водителем. Большая машина сбросила скорость.

— А! Вот и они, — прокрякал фон Драксис. Через мгновение рядом с ними возникла другая машина, несущаяся на приличной скорости. Она резко затормозила, чтобы не врезаться в «майбах», который тащился еле-еле. В заднем окне неприметного «ситроена» виднелся вооруженный человек в маске. Когда расстояние между двумя машинами сократилось до шести футов, бородатый мужчина опустил тонированное стекло и направил дуло тяжелого автомата прямо на них.

Мадам Ли инстинктивно дернулась, чтобы нырнуть на пол, но пристегнутый ремень и мясистая рука немца, опустившаяся на плечо, удержали ее. Раздалась глухая дробь, и пули крупного калибра глухо забарабанили в дверцу «май-баха». Бронированная дверь вздрогнула, но выдержала. Ничего себе, такое кого угодно может выбить из колеи, если не сказать больше. Ху Ксу ясно видел стрелка в черной маске. Видел, как он поднял автомат, прицелился, причем на этот раз он направлял ствол прямо в окно машины, всего в нескольких дюймах от лица Ху Ксу.

— Черт бы вас побрал, увезите нас отсюда! — закричала мадам Ли. Люка изумленно на нее уставился. Утонченный аристократичный женский голос исчез, а вместо него, как по волшебству, появился голос пожилого мужчины, обезумевшего от страха за свою жизнь.

— Шатци, ты позволишь? — спросил Бонапарт и нажал кнопку. В крыше прямо над их головами автомобиля открылся люк. Солнечный свет хлынул в салон. В ту же секунду послышались выстрелы второго автомата — причем стреляли с очень близкого расстояния. Еще один стрелок палил по переднему окну, пытаясь вывести из строя водителя.

Фон Драксис с головокружительной для своих габаритов скоростью вскочил с гранатометом наперевес. Первый стрелок снова открыл огонь. Толстое стекло дверцы со стороны мадам Ли покрылось трещинами. Она закрыла глаза в ожидании следующей очереди. Но все стихло, словно человек с автоматом в руках увидел что-то в высшей степени поразительное и замер, не в силах поверить собственным глазам. А ведь он стрелял меньше чем с шести футов!

— Давай, Шатци, — скомандовал Бонапарт.

Немец стоял, широко расставив ноги. Его роста вполне хватало, чтобы по пояс высунуться из люка. Он поднял гранатомет и выстрелил. Француз опустил тонированные стекла, чтобы им было лучше видно.

Над головой Ли раздался громкий свист, потом оглушающий грохот взрыва, и салон «ситроена» осветила яркая вспышка. Взрывом снесло крышу, из выбитых окон повалил дым, машина несколько раз перевернулась. Водитель «майбаха» нажал на газ, и они понеслись вперед. Как по волшебству, возле них появился мотоциклетный эскорт, огромная машина газанула и понеслась прочь по шоссе со скоростью сто семьдесят километров в час в направлении Парижа.

Мадам Ли откинулась на сиденье и закрыла глаза. Мощные кондиционеры быстро справлялись с витающим в салоне острым запахом кордита. Она спокойно ждала объяснений, зная, что они непременно последуют. А пока старалась сформулировать сообщение, которое зашифрует и пошлет в «Золотой дракон», как только зарегистрируется и устроится в отеле.

В течение последующих сорока восьми часов Ху Ксу предстояло работать с бесстрашным человеком, остановить которого было невозможно. Данная ему генералом Муном оценка была абсолютно верна. Бонапарт был именно тем человеком, которого Пекин искал очень-очень давно.

— Ну, с этим покончено, — Бонапарт одобрительно кивнул немцу и еще раз поправил спинку сиденья. Люка, не спрашивая у присутствующих разрешения, достал сигару и зажег ее красивой золотой зажигалкой, на которой была выгравирована монограмма «Б», окруженная оливковым венком.

— Простите, мадам Ли, как грубо с моей стороны, я совсем забыл спросить. Не хотите ли сигарку? Шатци к табаку не притрагивается.

— Нет, спасибо.

— У меня «Вегас Робейна». Мне подарил эти сигары мой друг Фидель во время последнего посещения его райского острова. Это сигары для настоящих мужчин.

— Какой вы интересный человек, месье Бонапарт, — процедила мадам Лис кривой улыбкой. Он растерялся в пылу перестрелки и забыл об осторожности, а Бонапарт его поймал. Мадам оказалась месье.

— Простите, если мы вас напугали, — сказал Бонапарт, — но времени объяснять, что и как, у нас действительно не было.

— По-моему, как раз сейчас у нас есть пара свободных минут, — ответила мадам Ли.

— Да, конечно, позвольте объяснить. В «ситроене» сидел молодой человек по имени Филипп Хонфлер, младший сын нашего нынешнего премьер-министра. Его пригласили в гости без его на то согласия члены крайне правой воинственной организации, которых я нанял для того, чтобы они напали на эту машину. Естественно, они не знали, что я буду стрелять в ответ. Это возмутительное нападение, которое совершил на меня сын премьер-министра со своими так называемыми сообщниками, будет воспринято как вопиющая попытка сорвать мои переговоры с султаном Омана. В вечерних новостях будет полно репортажей о покушении на мою жизнь и жизнь султана.

— Умно, — усмехнулась мадам Ли. Он и вправду был восхищен хитростью Бонапарта.

— В течение нескольких часов судмедэксперты идентифицируют сильно изувеченное тело сына премьер-министра, — с широкой улыбкой сообщил фон Драксис. — У прессы просто крышу снесет от такой новости. — Он по-деловому складывал свое оружие обратно в алюминиевый кейс.

— Очень впечатляет, — сказала мадам Ли, и это были не пустые слова. Изложенная схема впечатляла. А немец явно был очень смелым и хитрым человеком. — Скажите, мой дорогой барон, я вас еще увижу?

— Моя работа здесь окончена, фрау Ли, — ответил фон Драксис. — Мой самолет уже готовится к вылету в Ле-Бурже. Понимаете, мне нужно возвращаться на мою любимую «Валькирию» — это моя яхта, так что мне придется вас оставить. Мне очень жаль, что я не смогу присоединиться к вам сегодня вечером на fete[18] в шато Бельмасон.