В своих отношениях с итало-римским населением Теодорих продолжал курс Одоакра, Весь прежний государственный аппарат со всей своей структурой был сохранен. Более того, многие люди, занимавшие высокие посты при Одоакре, были приближены и к Теодориху. Так, один из самых доверенных лиц Одоакра Либерий, который отказался отмежеваться от него до самой его смерти, стал первым префектом претория при Теодорихе. В Риме заседал сенат, и Теодорих демонстративно выказывал свое уважение этому органу. Местным населением формально управлял префект претория для Италии; сохранились должности консула, квестора, префекта Рима, и на все эти должности могли назначаться только римляне. Но назначал их только остготский король, и практически лишь перед ним они несли ответственность. Для остготов же и немногих других присоединившихся к ним варваров Теодорих являлся королем. Его столицей осталась Равенна, но определенным знаком разрыва с прежним режимом стала постройка нового королевского дворца, который, однако, был возведен на месте дворца Валентиниана III. Придворный ритуал в королевском дворце был построен полностью по императорскому образцу. Как и императорский дворец в Константинополе, дворец Теодориха в Равенне назывался palatium (реже aula), а придворная служба — palatia militia. Как и при императорском дворе, все, что относилось к королю, было священным — sacra.
Юридическое положение Теодориха было двойственным. В глазах варваров он являлся их королем. Но и королевское достоинство Теодориха за это время изменилось, и решающим шагом в этом изменении стало, по-видимому, его новое провозглашение королем в 493 г. В глазах римлян он и до этого был королем (гех), но для готов положение изменилось. Готы (как, по-видимому, и все германцы) ранее четко различали своего короля, называемого reix или rix, от императора, называемого «тиуданс» — глава народа[378]. Победа над Одоакром, правившим Италией и Римом, сердцем римской державы, поднимала Теодориха над уровнем обычного короля и в некоторой степени приравнивала к положению императора, ибо теперь он правил самим Римом. Поэтому возможно, что Теодорих. оставаясь королем (но уже не rix, а rех), вышел на уровень тиуданса. А это делало его уже не племенным или этническим королем, а королем вообще как таковым. Титул короля готов Теодорих, по-видимому, более не носил. Не был он больше и римским патрицием. Он именовался Флавий Теодорих король (Flavius Theodoricus гех). Это наименование отражает двойственность власти Теодориха, его связь, с одной стороны, с германским институтом королевской власти, а с другой — с римскими традициями. Для римлян гех был представителем императора, правившим в его отсутствие, для готов — правителем, почти равным самому императору. Один из современных авторов определял власть Теодориха как королевскую в отношении готов (regnum Gothorum) и как принципат над римским народом (principatus роpuli Romani). И сам Теодорих называл себя принцепсом: Rex Theodericus Pius Princeps Invictus Semper (Король Теодорих, благочестивый всегда непобедимый принцепс). Принцепсом он был и для чиновников королевской канцелярии. Теодорих не принимал титулов ни августа, ни цезаря, что равняло бы его с императором, он оставался rex, но Pius Princeps Invictus Semper входили в императорскую титулатуру. и это ставило его на более высокий уровень, чем обычного варварского короля. На официальном портрете король предстает в одежде, подобной императорской[379], держа, как и император, в руках державное яблоко, увенчанное фигурой Виктории, но с обычной готской прической и варварскими усами. На обратной стороне медальона с его портретом значилось: Rex Theodericus victor gentium (Король Теодорих, победитель народов). Этим подчеркивалась, прежде всего, военная власть короля. Не возражал Теодорих и против того, чтобы его подданные в верноподданническом стремлении называли его даже августом. В одной из надписей он именуется «король Теодорих, вечный август». Однако в официальную титулатуру этот термин, равнявший его с императором, как уже говорилось, не входил.
В ходе завоеваний власть короля резко возросла, и после подчинения Италии Теодорих вел себя уже как самодержавный государь. Это вызывало недовольство в некоторых кругах остготской аристократии. По-видимому, выражением этого недовольства стал заговор, организованный видным остготом Одоином. После раскрытия этого заговора Теодорих не колебался и казнил Одоина. Позже казнен был видный остготский военачальник Питца, хотя причины этой казни мы не знаем. Возможно, что Питца тоже каким-то образом оказался в оппозиции королю. После этого никаких попыток выступить против Теодориха, как кажется, уже не было. Только позже, когда королевская власть была уже не столь сильна, как при Теодорихе, и особенно во время войны с Империей, снова возникли раздоры в среде готской знати, что стало одной из причин поражения остготов. После завоевания Италии к королю и его семье перешли обширные владения, составившие королевский домен (patrimonium), и этот домен приносил огромные доходы, что в значительной степени стало материальной основой королевской власти. Вся структура королевского двора и его ритуалы были скопированы с императорского. Короля и его семью охраняли лейб-гвардейцы, которые, как при императоре, назывались доместиками, и ими командовал comes domesticorum. По-прежнему центром придворной жизни была «священная спальня» (sacrum cubiculum), и «спальники» (cubicularii), и особенно «глава спальни» (praepositus cubiculi), играли в придворной, а следовательно, и в государственной жизни большую роль. Таков был, например, Тривила, который начинал свою карьеру низшим чиновником, а не позже 520 г. стал «главой спальни». Все эти люди были только готами. Как бы ни показывал Теодорих публично свое расположение к римлянам, к своей персоне он допускал только соплеменников. Королевскую канцелярию, занимавшуюся всем бумагооборотом, в том числе и практическим написанием различных распоряжения и эдиктов, и потому игравшую очень важную роль в управлении государством, возглавлял, как и раньше, квестор священного дворца, каковым чаще всего был римлянин. Так, довольно долго эту должность занимал Кассиодор. Подразделения канцелярии продолжали называться scrinia, и во главе каждого такого подразделения стоял свой магистр.
При короле существовал совет, называемый, как и у императоров, консисторием, но король мог и пренебречь его мнением. В состав этого совета могли входить и готы, и римляне. Численно римляне даже преобладали, но влияние готов было, по крайней мере, не меньшим. Одним из виднейших членов этого совета был Тулуин, ставший на долгие годы ближайшим советником Теодориха. Он женился на женщине из рода Амалов и стал, таким образом, королевским родственником. Наряду с римскими силенциариями, которых, по-видимому, становилось все меньше (позже они, как кажется, и вовсе исчезли), практическую деятельность этого совета осуществляли готские maiores domus regiae, роль которых была много больше, чем простых служителей совета. В центре сохранялся старый бюрократический государственный аппарат, возглавляемый магистром оффициев, и должности в нем, в том числе и самые высшие, занимали римляне, поскольку никаких опытных бюрократов в остготской среде долгое время просто не было. С течением времени, однако, среди чиновников начинают появляться и готы, которые, по-видимому, тоже постепенно овладели навыками римской бюрократии. Финансовую систему, включая сбор налогов, обеспечение соляной монополии, чеканку монеты, возглавлял, как и при императоре, комит священных щедрот, и этот пост занимал римлянин. Но зато на посту комита патримония, управлявшего собственными владениями и имуществом короля, обычно находился гот. Только римлянами были префекты претория, возглавлявшего гражданскую и, особенно, юридическую администрацию в Италии, а затем и в Юго-Восточной Галлии[380]. Хотя префектами претория были только римляне, постепенно в их аппарате могли появляться и готы. В то же время лишь готские аристократы составили непосредственное окружение короля (comitatus), из которого и назначались и чиновники нового государственно-административного аппарата, и военные командиры. Comitatus являлся не неформальным объединением придворных, а официальным институтом. Его возглавлял princeps cardinalis. Находился он, естественно, в Равенне, но в Риме имелся его викарий со своим аппаратом. Степень близости к королевскому двору определяла всю карьеру знатного гота. За всеми делами в государстве наблюдали сайоны, каковыми тоже были только готы[381]. Им король мог поручать различные задания, как, например, наблюдать за сбором налогов или строительством новых укреплений. Играли они и роль тайной полиции, обеспечивая не столько порядок, сколько предотвращение каких-либо актов, направленных против короля. Некоторые сайоны могли затем сделать хорошую карьеру, как уже упомянутый Тривила.
