Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Все же древний принцип принадлежности королевского достоинства и власти всей королевской фамилии остался неизменным и при Пипине. Имея двух сыновей, Карломана и Карла, он перед смертью разделил государство между ними. Однако Карл, будучи гораздо более энергичным и деятельным, чем его брат, сумел скоро заставить того уйти в монастырь и стать единственным королем франков. Активная и в высшей степени успешная внешняя и внутренняя политика доставила Карлу заслуженное им прозвище Великий. При нем Франкское королевство стало важнейшим государством Европы. А в Рождество 800 г. папа Лев III возложил на голову Карла Великого императорскую корону. Франкский король превратился в императора римлян.

VI. ОБРАЗОВАНИЕ КАРОЛИНГСКОЙ ИМПЕРИИ

В 799 г. в Риме произошли очередные беспорядки, направленные против папы. Племянник покойного папы Адриана Пасхалис, по-прежнему возглавлявший управление папскими делами, и руководивший папскими финансами Кампул организовали заговор. 25 апреля во время торжественной процессии заговорщики напали на папу, избили его и даже пытались ослепить его и вырезать у него язык. Этого они сделать не смогли, но папу все же схватили и отправили сначала в один, а затем в другой монастырь. С помощью слуги папа сумел бежать в собор Св. Петра на другом берегу Тибра. Там ему якобы явился святой Петр, который его вывел и оттуда. Через некоторое время в Рим явился сполетский герцог Виндигис, который помог папе покинуть Италию и направиться к Карлу в Саксонию. Карл и Лев встретились около современного Падеборна, и папа призвал Карла себе на помощь. Одновременно к Карлу пришли письма из Рима от противников папы, обвиняющие его в клятвопреступлениях и прелюбодеянии. Карл понял, что наступил удобный случай решительно вмешаться в дела папства[504]. Он не дал Льву никакого ответа, но пообещал сам явиться в Рим, как только позволят обстоятельства. Пока же он приказал Льву вернуться в Рим в сопровождении франкского вооруженного отряда, что тот и сделал. Хотя большинство римлян явно сочувствовали заговорщикам, спорить с вооруженной охраной папы никто не посмел. Сразу же выступить в поход на Рим Карл не смог. С одной стороны, нестабильное положение в Риме заставляло его выжидать. С другой, в это время тяжело болела и на следующий год умерла жена Карла Лиутгарда. Карл потерял еще нескольких сподвижников, а на аквитанское побережье напали норманнские пираты, так что Карлу пришлось отправиться на запад для укрепления этого побережья. И только летом 800 г. Карл выступил в поход таким образом, чтобы прибыть в Рим к Рождеству.

В конце ноября 800 г. Карл прибыл в городок Ментону недалеко от Рима, где встретился с папой и вместе с ним вступил в город. 1 декабря 800 г. он собрал специальный суд из видных церковных сановников, а также франкских и римских вельмож для якобы беспристрастного разбора обвинений той и другой стороны. Однако иерархи, явно угадывая желание Карла, заявили, что судить папу они не могут. А тот, с другой стороны, дал клятву, что он не совершал ничего предосудительного и что на него напали и его обвинили «злые люди». Тем самым Лев фактически был оправдан и утвержден на папском престоле. В ответ на это в первый рождественский день 25 декабря 800 г. в соборе Святого Петра Лев III якобы неожиданно для самого Карла возложил ему на голову императорскую корону и провозгласил: «Да здравствует и побеждает Карл Август, увенчанный Богом великий и мирный император римлян!», и находившиеся в соборе франки и римляне поддержали клич папы. Едва ли, конечно, нужно принимать на веру все детали этого рассказа, а особенно спонтанность коронации. Подобные политические сюрпризы всегда бывают тщательно подготовленными. Несомненно, этот акт явился результатом определенного соглашения между папой и высшим клиром римской церкви, с одной стороны, и франкским королем и его окружением, с другой.

Наличие сговора не означает, что между этими двумя группировками не было противоречий. Самим актом коронации папа стремился подчеркнуть первенство духовной власти над светской, что явно Карла и его двор не устраивало. Само объявление Карла императором римлян включало в себе некоторую двусмысленность. Римлянами все же было подчиненное население (особенно это чувствовалось в Италии), а Карл хотел быть императором всех своих подданных. Поэтому через некоторое время стороны пришли к компромиссу: Карл принял титул не просто императора римлян, а повелителя Римской империи, что давало ему право считаться главой всего населения новой Империи, включая и римское население, и потомков завоевателей, и тех германцев, которые были покорены Карлом и его предшественниками. На всякий случай он сохранил еще и титул короля франков и лангобардов, хотя реально это его положение большой роли не играло. Этим Карл не ограничился. Он являлся еще покровителем и защитником Церкви. И это положение ставило исследователи, однако, такое мнение решительно отвергают. Во всяком случае, ни в одном источнике нет даже намека на роль Карла в римских событиях в апреле 799 г. его если не выше папы, то в какой-то степени наравне с ним. Карл, как и его отец, был еще патрицием Рима, а это делало его светским правителем города Рима, который все еще в глазах современников считался caput mundi — главой мира и в значительной мере противопоставлялся Константинополю. Характерно, что после этого посещения Рима (самого долгого за все его правление) Карл больше в Риме не бывал, а в 813 г. в Ахене провозгласил императором своего сына Людовика Благочестивого без всякого участия папы. Всем этим Карл подчеркивал свое первенство в созданной им империи.

Политическая ситуация благоприятствовала коронации Карла. Он к этому времени уничтожил Лангобардское королевство и считался единственным независимым христианским государем на Европейском континенте за пределами Византии[505], распространив свою власть и на значительную часть зарейнской Германии. Очень важным делом была его борьба с арабами. В то время арабская опасность представлялась весьма грозной. Ведь арабы были не просто еще одни враги, они были иноверцами, неверными и. как это делали и христиане в отношении язычников, стремились расширить насколько возможно сферу влияния ислама. И Карл вел с ними победоносные войны. Если его дед отбил нападение арабов при Пуатье, а отец отнял у них Септиманию, то сам Карл перешел Пиренеи и начал отвоевание Испании. Там к югу от Пиренеев была создана Испанская марка. Правда, Карл оказался не единственным борцом с мусульманами и не единственным христианским королем континентальной Европы. В Северо-Западной Испании к этому времени уже существовало христианское Астурийское королевство, наследник Вестготского, которое тоже вело борьбу с арабами. Но это был далекий угол Европы, о событиях в котором в остальной Европе знали пока еще очень мало, тем более что астурийский король Альфонс признал себя «человеком» Карла. В глазах европейцев и, что особенно важно, католической Церкви именно Карл Великий представал наиболее могущественным государем и главным борцом за дело христианства[506].

Это его реноме было тем более значительным, что Византия, считавшая себя единственной Империей, справиться с мусульманами никак не могла. Арабы наносили византийцам одно поражение за другим. Да и в борьбе с северными варварами (славянами, болгарами) византийцы часто терпели неудачи. А в самой Византии царила смута. В VIII в. императорская власть повела упорную борьбу с почитанием икон. Это вызвало не только внутренние раздоры в самой Византии, но и разрыв отношений между императором и папой. В этих условиях главным союзником папы становится франкский король. В конце концов, иконопочитание все же победило, и в 787 г. собор осудил иконоборчество и восстановил почитание икон. Но это не привело к восстановлению папских связей с Империей. Рим уже стал независимым по отношению к Константинополю, но, с другой стороны, фактически зависимым от франкского трона. К тому же в 797 г. император Константин VI, склонившийся было вновь к иконоборчеству, был свергнут и ослеплен, а власть оказалась в руках его матери Ирины. Ирина была ярой сторонницей иконопочитания, но сам факт нахождения на имперском троне женщины был неприемлем для Запада. С точки зрения западного европейца рубежа VIII–IX вв… императора вовсе не существовало, так что заполнение образовавшегося вакуума казалось вполне естественным. В 799 г. Алкуин, о котором еще будет сказано, писал Карлу, что из трех самых главных людей в Европе он остался один, ибо папа бежал из Рима, а император свергнут своими согражданами. Так что Карл считался непосредственным преемником Константина VI. И когда на троне в Константинополе вновь оказался мужчина — Никифор I, император на Западе уже имелся и от своего нового достоинства отказываться не собирался.

вернуться

504

Некоторые ученые даже высказывали мнение, что за спиной заговорщиков в действительности стоял Карл, искавший удобный повод для вмешательства. Другие исследователи, однако, такое мнение решительно отвергают. Во всяком случае, ни в одном источнике нет даже намека на роль Карла в римских событиях в апреле 799 г.

вернуться

505

Это не соответствовало реальности. т. к., кроме Астурийского королевства в Испании, о котором в остальной Европе мало что знали, существовали и более известные англосаксонские королевства в Британии. Но идеологи империи Карла Великого предпочитали не замечать этого, хотя главный идеолог Карла Алкуин сам происходил из Британии.

вернуться

506

Это не помешало ему фактически — заключить союз с багдадским халифом Гарун ал-Рашидом. реально направленным не столько против соперничавших с багдадскими правителями мусульманских властителей Испании, сколько против христианской Византии.

132
{"b":"853497","o":1}